Несмотря на сарказм в голосе, Лика видела, что помощник капитана совсем не шутил.
— Руд, не увлекайся, — остудил его пыл Ингус, а затем обратился к королеве. — Вскоре будет вынесено решение по дальнейшей судьбе ваших соплеменников, участвовавших в бунте. И остальных членов Роя тоже. Все договоренности аннулируются.
Королева осталась бесстрастной, глядя своими огромными глазами на удаляющихся кторианцев. Когда она осталась одна, то позволила себе нервно дернуть правым крылышком и присела. Лика, продолжая контролировать ее состояние, отметила внезапную невозмутимость королевы. К сожалению, прочитать мысли властительницы Роя Лика не могла, поэтому снова обратила все внимание на капитана.
Муриани к этому времени уже достиг отдела профилактики, где в капсуле регенерации лежала Ингерни Роз. Прошла пара дирхов. Операция была проведена успешно, поражающий элемент удален, рана зашита. Автоматический комплекс начал проведение поддерживающей терапии.
Туш взглянул на бледное лицо кторианки, затем на показатели жизнедеятельности. Пульс отличался от нормы.
Кан, который был заместителем Роз, проследил за взглядом капитана и объяснил.
— Анализы показали, что в кровь попал неизвестных яд.
Туш прищурил глаза, но ничего спросить не успел.
— Искин пытается найти что-то похоже, но пока безуспешно.
Выражение лица капитана указывало на то, что он сомневается в успехе. Лика тоже сомневалась, учитывая происхождение Роя.
Кан как-то виновато опустил глаза.
— Будем менять программу восстановления, если не получим положительной динамики, — проговорил он тихим голосом. — Вот если бы успеть добраться до Ктории.
Кан бросил быстрый взгляд на капитана и снова опустил глаза. Аура кторианца убедила Лику в том, что он лично очень сомневался в успехе. Столько времени Роз не протянула бы. Если яд проникнет во все органы, то они просто перестанут нормально функционировать. Требовалось срочно ввести противоядие или блокировать распространение яда любым другим способом. Также существовала опасность поражения головного мозга кторианки. Конечно, ничего этого Кан не доложил капитану.
Потемневшая аура Муриани наглядно показала, что его прогнозы были гораздо хуже. Хотелось бы Лике знать, о чем капитан думал в этот момент. Она была уверена, что он обвиняет во всем себя, только не понятно почему. Лика внезапно осознала, что излишняя рациональность, приобретенная ей после незапланированного слияния с процессором корабля, мешает понять чувства Туша.
Капитан молча вышел и отправился в свою каюту. С каждым шагом настроение его ухудшалось. Только после того, как затворились створки двери, он позволил себе проявление своих чувств. Резкими движениями освободился от кителя и со злостью отшвырнул его в сторону. На этом казалось приступ ярости закончился. Муриани устало подошел к койке и буквально упал на нее лицом вниз, простонав что-то нечленораздельное. Затем перевернулся на спину и, глядя в потолок, тихо произнес:
— Этого не должно было случиться.
Муриани неожиданно и от души стукнул в стену кулаком.
— Не должно. Неужели я ошибся? Какого гварха происходит?
Капитан не опасался, что его выходку кто-либо услышит, так как за стеной была очередная технологическая ниша. Но вот Лика как раз в этот момент решила начать действовать в своем прежнем «человеческом» стиле. Она активировала проекцию в самом центре каюты и без предисловий спросила:
— Что не должно было случиться, капитан? О чем вы говорите?
Лика сознательно устроила это внезапное вторжение в личное пространство. Раньше она никогда так бесцеремонно не поступала. Можно проявлять заботу и другим способом, не навязывая свое общество.
Муриани медленно поменял положение и теперь сидел, уставившись на изображение Лики. Смотрел он как-то отрешенно и привычных язвительных замечаний не делал. Лика решила, что дело совсем плохо, так как реакция капитана была нетипичная. Она четко осознала, что на самом деле желала бы заняться чем-нибудь более интересным, например, расшифровать-таки состав иллюма, чем лезть в душу капитану, но целенаправленно пододвинула проекцию ближе.
— Что вы скрываете, Муриани?
Назвать капитана по имени было верхом наглости, но раньше она именно так бы и поступила. По крайней мере, уважительное обращение Лика сохранила.
— Это началось после появления Митра, — решила она озвучить свою догадку. — Когда я смогла вырваться из его ловушки, то ваше поведение уже было странным.
Так как капитан все также молчал, то Лика продолжала вводить координаты, а ее копия сделала еще один шаг ближе.
— Итак, что же могло произойти в этот промежуток времени, Муриани? — произнесла она, вновь нарушая границы дозволенности, а температура в каюте понизилась на десятую долю градуса.
Было непривычно называть так капитана, который с самого начала раздражал ее. Теперь правда Лика не совсем была в этом уверена. Теперь она все подвергала сомнению.
— Вы еще помните, что я вижу изменение вашего настроения, — продолжала Лика, — а также желание что-то скрыть? Бесполезно лгать мне, Муриани.
Теперь глаза капитана сфокусировались на ее проекции. Наконец-то он перестал игнорировать слова Лики. Возможно капитана покоробило, что за последние несколько нумов «сбой в матрице» трижды позволил себе назвать его имя.
И тут Туш удивил, ответив с некоторой усмешкой, но совсем не враждебно:
— Хорошо, я расскажу, если ты сможешь скрыть полученную информацию от искина.
Лика же была довольна своей реакцией на его слова, ощутив на краткий миг отголосок прежних человеческих эмоций. Появилась надежда, что еще не все потеряно, а потом она начала размышлять.
Скрыть информацию от искина было возможно, но не в их случае. Лика не могла прочитать мысли капитана, а сказанные им слова неизбежно бы были зафиксированы. Письменность кторианцев она тоже знала не очень хорошо. Да и смысла в этом не было никакого. Кторианцы давно уже не пользовались такими вещами, как бумага и ручка. Все записи они вели в своих личных планшетах, а значит о конфиденциальности можно было забыть. Но в конце концов искин был всего лишь техническим устройством, он получал все данные с приборов, впрочем, как и сама Лика. Ведь даже сейчас она могла «слышать» капитана только благодаря встроенным в обшивку корабля аудио датчикам. Экипаж находился под постоянным контролем. Фиксировалось буквально все. Итак, Лика понимала, что фактически никак не сможет выполнить условие капитана. Также она догадывалась, что он просто желает, чтобы никто не узнал о теме их разговора.
«А715, если ты получишь приказ, то выдашь всю имеющуюся информацию?»
Искин ответил сразу и утвердительно. Даже, если бы он хотел, что маловероятно, то не смог бы противиться командам более высоких по рангу субъектов или объектов.
«А как же наши кодовые слова? Они тоже теряют свою силу перед приказом вышестоящих?»
Искин взял небольшую паузу.
«Нет, — ответил он, — эта лазейка пока не была обнаружена и не заблокирована».
Лика вспомнила, как Зор проводил проверку А715 и как сказал капитану про то, что искин не может противиться контрольному протоколу.
«Отлично. Код красный. Слушай мою команду».
— А715, разговор в этой каюте в течение дирха не подлежит разглашению ни при каких условиях. Никому. Отсчет пошел, — озвучила Лика свой приказ, используя голосовой модуль, и сознательно пропуская кодовое слово.
Никто не должен был знать, каким образом они с Антошкой обходят запреты.
— Принято, — послушно отозвался искин.
Затем она заставила свою проекцию хитро улыбнуться слегка оторопевшему капитану. Похоже, что тот совсем не ожидал такого быстрого решения задачи.
— Теперь я внимательно слушаю, у нас не так много времени, Муриани.
Капитан встал, сделал пару шагов туда-сюда и повернувшись к проекции Лики, начал свой рассказ. Он не сильно вдавался в подробности, для начала поведав, кто такой Самрай империи, его обязанности и возможности. Затем сознался, что обнаружил в себе способности Самрая после того, как корабль сумел скрыться от архейцев около зеленой планеты. Кратко поведал и о том, что он видел в своем пророческом сне.
