Габутай оцепили силы Ягами-кай, налетели как мухи, не меньше сорока одинаковых парней в черных пиджаках. К сожалению, в тот момент, как папка Дате прибыл, от нападавших уже и след простыл. Остались только холодные тела и застывшее желе из крови. Я полагал, что наемники заберут своих, но потери были так велики, что они бросили умерших товарищей и слиняли. Возможно, их предупредили о приближающемся подкреплении, иначе почему они свалили так быстро?
К вечеру прибыла команда уборщиков. Хмурые парни в синих комбинезонах они почти всю ночь таскали трупы, запаковывали и отправляли в крытых фургонах в неизвестном направлении. Они так же обрабатывали территорию, отмывали помещения, собирали и паковали оружие. Этим утром их работа ещё была не окончена, синие фигурки копошились то тут, то там, вооруженные ведрами и мойками высокого давления.
Желанию Каина вырезать всех не суждено было осуществиться. Я видел семерых потрепанных охранников, которым повезло выжить в мясорубке. Многих увозили в тяжелом состоянии, но раненых наемников не было, остались только мертвецы. Парни из нашего отряда были найдены и успешно возвращены на базу, но не все. Как я и полагал, Мэзэки не дотянул до утра, умер под утро от потери крови. Принц тоже был в пограничном состоянии, но ему вовремя оказали первую помощь.
Акиру и Сэру вернул домой Хиро-сан. Просто привел их в Габутай к обеду, прятал их так хорошо, что люди Дайго их обнаружить не смогли.
Этих двоих, а ещё Принца, Кои и Дайчи погрузили в машины и в экстренном порядке эвакуировали, но нас с Дате решено было оставить. Сатеши тоже отказался уезжать, предпочтя задержаться и помогать Дайго.
Тот день запомнился мне моментами, странными, будто вырезанными из чужой жизни.
Тепло на ладони.
Асуру поднимают и перекладывают на носилки, она держит меня за руку и её ладонь теплая, даже горячая. Это странно, ведь утро выдалось холодным, мы продрогли пока ждали помощи.
Плеск воды.
Его звук отражается от стен душевой и создает эхо. Это тоже необычно, ведь в душевых всегда шумно и людно, а сейчас кабинки заняли только мы с Ягами. И никаких разговоров, мы просто молчим, а вода все льется и льется…
Фонарик.
Его яркий свет заставляет меня жмуриться и нервничать, а фельдшер все тычет мне лампочкой в лицо и требует посмотреть то влево, то вправо.
Галстук.
На Дайго желтый галстук с яркими цветами. Интересно, почему он выбрал именно этот предмет одежды и решил, что он подойдет его темно-синей рубашке? Я отвечаю на вопросы, долго и подробно рассказываю оябуну о произошедшем, но думать могу только о галстуке.
Булочки.
Я сижу на кровати в комнате, где раньше жил кто-то из учителей. Помещение вычистили и проветрили. Мне выдали сухие булочки и зеленый чай, церемониться на готовку времени не было. Я жую булку и смотрю на Ягами, койку которого поставили напротив. Он не ест, похоже, спит с открытыми глазами. А булка совсем уже ни к черту, крошится и осыпается на колени и простынь. Ненавижу когда повсюду крошки, просто ненавижу.
Крик.
Дате кричит во сне. Уже третий раз он резко вскакивает на кровати и тяжело дышит. Потом сидит некоторое время, словно пытается вспомнить где он. А потом все повторяется. Я делаю вид, что не слышу. Мне просто хочется, чтобы он не орал, я очень хочу спать.
* * *
Я поднимался по ступеням на второй этаж, в кабинет директора, именно его занял Ягами-сан на время очистки. Странно было идти по главному корпусу без присмотра, в обычной одежде, да ещё и без браслета на руке.
За окнами светило солнце, через разбитые стекла слышалось пение птиц. Будто бы ничего и не произошло день назад, а если и произошло, то было столь незначительным, что никто этого и не заметил.
Я вошел в кабинет и поклонился оябуну. Он сидел за директорским столом и разбирал бумаги с задумчивым видом.
— Икари, — махнул он мне рукой, приглашая присесть, — будешь кофе?
— Хай, аригато.
Он налил из стеклянного кофейника горячий напиток в картонный стаканчик и протянул мне. Я уселся напротив, принял кофе и пригубил.
— Где мой сын? — невзначай поинтересовался он.
— Ещё спит. У него была тяжелая ночь.
— Понимаю, — кивнул он. — У всех случается подобная ночь, это нужно пережить. А ты как себя чувствуешь?
— Я в порядке, — пожал я плечами.
— Ты крепкий парень, — усмехнулся якудза.
— Вы тоже не сомкнули глаз, — сказал я, намекая на его мешки под глазами.
— У меня все ночи бессонные, — хмыкнул он.
Он глотнул кофе и откинулся в кресле, глядя в разбитое окно. Даже сейчас, в мятой рубашке с закатанными рукавами, со следами бессонницы на лице, и с обычным стаканчиком кофе в пальцах, он не был похож на обычного клерка или трудягу с улицы. Он оставался Чифу, боссом с большой буквы. И это не татуировки, и не аккуратная борода делали ему вид, а нечто внутри.
— Что-то удалось выяснить? — спросил я, прихлебывая кофе.
— Нашли дорогу, по которой наемничий сброд отступал. Мы ведь не увидели ни одного из них, когда прибыли сюда… Поэтому искали путь, которым эти сволочи воспользовавшись, чтобы скрыться.
— И?
— Через горы пошли, на той стороне гряды их подобрали, мои люди нашли дорогу и следы шин. Тот, кто спланировал нападение, все продумал.
— Скажите, почему вы решили нас оставить в Габутай? — поинтересовался я.
— Чтобы вы смогли пролить свет на произошедшее. Как я и полагал, вы рассказали все, что нам требовалось знать. Итаси не вдавался в подробности когда звонил мне за помощью. Я не знал, кто нам противостоит, когда ехал сюда.
— Его так и не нашли? — спросил я.
Ягами-сан коротко взглянул на меня, потом вернулся к созерцанию зеленого леса за стеной учреждения.
— Директора? К сожалению, нашли, — бросил он. — Его выпотрошили на площади, вместе с тремя его телохранителями.
Муза выдохнула где-то в уголке. Ещё один свидетель моего греха был ликвидирован.
— Вы были друзьями? — продолжал играть я.
— Нет, не друзьями… Я знал Итаси-сана много лет, он был достойным членом нашего клана. Мы были коллегами и уважали друг друга. Мне жаль, что столь почтенный член нашего общества был казнен таким способом. Като должен ответить за то, что совершил. Жаль, что обвинить сейчас мы его не можем.
— Как это… — Я захлопал глазами от удивления. — Вот же все факты перед вами, Ягами-сан! Это все он устроил, этот помешанный на мести ублюдок!
— Хочешь мести, э? — ухмыльнулся Дайго-сан. — Я её тебе предоставлю, не волнуйся. Но это будет долгий и тяжелый путь, поверь. Пока нам удалось опознать некоторых парней из нападавшей на вас команды. И все плохо, как я и ожидал. Часть из них бывшие или выбывшие ученики Мойеру Хэн, это учреждение в префектуре Иватэ, на севере.
— Постойте, школа? Как Габутай?
— Можно сказать и так, но… нет, не как Габутай, Икари. Помимо клана Одэ, есть ещё один альянс семей, — Аки но Домэй. Наши территории граничат, и часто переплетаются, но мы никогда не переходим дорогу соседнему клану. Одэ контролирует большую часть Токио, а Домэй держат Йокогаму и прибрежные территории. Так вот, — Мойеру Хэн это их школа, только в отличие от Габутай, где вас учили быть самураем, там обучают наемных убийц.
— Так себе у них учителя, — развел я руками. — Я имею в виду, что ниндзя из этих парней никудышные.
— Они недоучки, большинство не прошли отбор, — спокойно объяснил оябун. — И с ними были люди гораздо старше и опытнее, по всей видимости, командиры отрядов. Но дело не в этом, а в том, что все они никак не связаны. Наниматели — разные люди, почти все из Аки но Домэй. Все выглядит так, будто альянс решил перейти нам дорогу и начал с истребления молодой крови. Будто они решили лишить клан Одэ поддержки в виде юных студентов.
— Но, Ягами-сан, а как же Каин⁈ — возмутился я. — Ведь это он все организовал!
— Это знаешь ты и я. Но это нужно доказать, — рассудил якудза. — Като-сан член совета, уважаемый и очень опасный человек. Нельзя просто прийти и обвинить его в нападении на собственное учреждение, нужны веские доказательства. Или ты думаешь, что твои слова, или слова моего сына что-то значат для председателя? Каин очень умен, — он никогда бы не оставил свидетельств своей причастности. И он знает, что Одэ не обвинит Аки но Домэй, ведь это означает глобальную, кровавую войну.
