— Охренеть! — вдруг слышу над ухом.
Промаргиваюсь от внезапно нахлынувших воспоминаний, затем оглядываюсь. Вокруг меня собралась вся ватага, а на шезлонге и песке рядом лежат оторванные листки с моими набросками. На большинстве изображены девицы с разных планет Постимпериуса. Часть натурщиц полностью обнаженные, но кое-где отметились такие пикантные детали, как шелковое нижнее белье, чешуйчатые купальники, силовые бронелифчики, набедренные повязки из шкур или китовые корсеты с чулками. Ребята поднимают рисунки и громко восхищаются. В том числе и девушки. Даже Агафья с Богданом подорвались, с восторгом разглядывают нарисованную…Агафью.
— Как живая! — цокает атаман языком.
— Как можно нарисовать голую бабу без грамма пошлости! — качает головой Яков, тряся обнаженной монсерой. — Да еще такую сексуальную, будто живая. Вот на такие картины всю жизнь бы смотрел. Сеня, подари, а?
— Бери, — машу рукой.
— Сень, а можно я заберу себя? — Алеся бережно прижимает к груди листок со своим изображением. — Ты меня такой красивой видишь…мне очень-очень приятно.
Я лишь киваю. Агафья тоже выпрашивает в подарок свой портрет. Одна Руслана растерянно озирается:
— А меня Сеня не рисовал? — заглядывает она в каждый рисунок.
Э-э… хотел бы знать. Писал девушек под резким наплывом ностальгии. Даже не помню, кого запечатлел. Но так отвечать малышке нельзя.
— Писал, конечно, Руслана. Видимо, ветром сдуло, — на ее глаза наворачиваются слезы. Спешу сказать. — Давай я нарисую твой портрет еще раз, только позже. Даже красками могу. На полотне.
— Правда?! Можно?! — пищит она обрадованно.
— Конечно, — улыбаюсь.
— Сеня, Сенечка, а я тоже хочу тебе попозировать, — вклинивается Алеся. Барышня сгибает пальцы так, что они напоминают тигриную лапку, и ласково гладит меня ею. — Сенечка, я любую позу могу принять, только не откажи.
— Тогда я тоже хочу себя в цвете! — Агафья не отстает от тренда. — Сеня, милый, давай меня первой, а?
— Синяя, в очередь! — рычит Руслана.
Я смотрю на нашего атамана намекающим взглядом.
— Так, барышни, — берет веское слово догадавшийся Богдан. — Никаких портретов до финальной игры. И к нашей звезде чтоб не приставали с просьбами. Узнаю — накажу дополнительными тренировками. Радуйтесь тому, что имеем, — он берет с шезлонга рисунок с многорукой норсианкой и, бросив небрежный взгляд, невольно любуется ее изящным станом, пока Агафья ревниво не отбирает набросок. — Кхм, да… В общем, Грон — первостепенен.
Глава 29 — Признание
После пляжа идем на поле играть в лайт-Грон. Эту версию англичане придумали, доработав суровую русскую игру. Правила почти те же самые, что в обычном Гроне, только без болевых и техник. Отлично подходит для детей, а еще для репетиций чисто игровых комбинаций.
Я попадаю в ватагу к Богдану. Мы нападающие. Вопреки обыкновению, Агафья возглавляет ватагу соперников не из вечных запасных, а из сильнейших игроков. Алесю и Руслану тоже ставят к синеволосой.
Тренер грозно смотрит на меня со скамьи. Мне не хочется верить, что это он из ревности подкидывает мне болотопса. Буду пока думать, что решил нагрузить меня по полной, чтобы не расслаблялся.
— «Сачок», — кидает рыжий, едва получив мяч от центрового.
Эх, гадство. Значит, мне играть ловца. Бесит, не люблю бегать как испуганный заяц.
Эти мысли проносятся в голове, когда я уже стартанул. Мигом оставляю позади первые пять аршин от центра. Первая линия не успевает меня схватить, да даже и не думает об этом. Я, в их понимании, еще штурмовик, а штурмовики пасы не принимают. Штурмовики обычно перехватывают из рук в руки и ломятся сквозь живые заслоны. Игрок этой позиции чаще всего участвует в жёстких столкновениях с противником. Поэтому важным требованием для штурмовиков является атлетизм и психологическая готовность к силовому контакту. В общем, я идеально подхожу.
Защитники блокируют нашего стандартного ловца, не пускают худого Егора и на два аршина. Без битья, просто загораживают дорогу. На это Богдан и рассчитывает. Вообще рыжий — неплохой атаман. Интеллект и реакция средние, зато он полностью отдает себя Грону. Отсюда развились быстродействие и скорость мышления. Вот и сейчас парень сам пробегает несколько аршин, а когда вторая линия решает его повалить, делает заброс мяча. Я уже специально отбежал на пять аршинов назад. «Дыня» летит слишком высоко, приходится потратить секунду чтобы подпрыгнуть и словить в воздухе. К тому времени меня настигает Руслана.
— Ты что, теперь ловец? — обида звенит в ее голосе грустными колокольчиками.
Малютка очень сообразительная, к тому же глаз от мне не отрывала, когда я рвался к следующей разметке аршина.
— Это идея Богдана, — спихиваю вину на рыжего.
— Ну, я ему задам! — рычит Руслана, взмахнув убойным кулачком.
Мне становится страшно за нашего атамана.
— Ну, не только Богдан виноват. Последнее решение по позициям принимает тренер.
— И тренеру тоже задам! — топает она ножкой. — Моего напарника вздумали забирать! Ух, я их!
— Удачи, Руслана, — от души желаю и киваю на разметку вражьего «города». — Ну а я тогда пойду, ладно?
Она резко вспоминает об игре. Короткие ручонки тянутся к мячу. Если коснется — придется отдавать. Отступая, я падаю на спину и ухожу перекатом.
— Флангисты! — кричу, укатываясь в сторону. — Где вас носит!
— Здесь мы, Сень!
Барышню обступают с двух сторон! Руслане приходится сдержаться и не поколотить парней, при этом рассерженно раздувает щеки так сильно, что ее тельце едва не поднимается вверх, как воздушный шарик.
Вскакиваю и проношусь через аршинную линию. Теперь местность впереди свободна. Постриженная травка газона качается от порывов ветра. Погнали, Фалгор! Рвусь со всех ног, пока последняя линия защиты не нагрянула. О, вот и Агафья.
— Сегодня вечерком я заберу твоего соседа, — оповещает она с улыбкой. — Не теряй его.
Какая-то странная игра у нас выходит. Претензии высказываем, новостями делимся, свиданки забиваем.
— Да на здоровье, — газую в сторону от синеволосой, к самому краю поля. А потом пугаюсь — кто же меня тогда от Алеси ночью будет отбивать? Но уже поздно, заявка акцептована.
Вспомни Алесю — она и появится. Запыхавшаяся барышня возникает слева. Стройные ножки в коротких шортиках шатаются, грудь напоминает волны высокобального шторма, но ученица упорно бежит.
— Не уйдешь, Сень! — Слишком пугающе звучит. Прибавлю-ка я скорости.
Ветер шумит в ушах, но даже сквозь бурные порывы доносится:
— Сеня! Сеня! Догоню!
В бешеном темпе, спасибо Алесе, пересекаю «город» и не сразу останавливаюсь. По традиции бросаю мяч на траву, зарабатывая очко.
— Молния! — довольно цокает языком Богдана, когда возвращаюсь на середину поля. На мой скептический взгляд улыбается. — Нет, серьезно. Как бежал! Как бежал! Короче, в игре с «принцами» немного побудешь ловцом. Сам виноват, Сень, что такую скорость развил. Ультразвук отдыхает.
Принимаю похвалу молча. Если признаюсь, что это Алеся замотивировала на спринт, с рыжего станется каждую игру спускать ее на меня. А мне желательно поберечь нервы.
В лайт-Грон играем еще полчаса. После — принимаю душ, переодеваюсь в зауженные джинсы и черную футболку без всяких принтов. По привычке укладываю спреем-муссом прическу. Лежа на кровати в грязных кроссовках, Богдан оглядывает меня.
— На свидание с Леськой что ли собрался? — ухмыляется рыжий.
— По себе людей не судят. Кстати, удачи сегодня с Агафьей, — возвращаю в ответочку, и атаман краснеет.
— Да мы просто на скамейке в саду посидим… На звезды посмотрим. Ничего такого.
— Поцеловать хоть не забудь, скромняга, — усмехаюсь. — Иначе это может быть последним вашим свиданием. Ожидания девушек нужно оправдывать хотя бы частично. Если порвать с ними не хочешь, конечно. Но и не увлекайся, а то через год принесет она тебе в подоле Богдана-младшего.
