искусно, что даже мне приятно их рассматривать. Ну, а Беон вообще перестал обращать внимание на что-либо, кроме своих новых игрушек.
— Теперь подарки для красавицы-дочки! — оставил я сына у сундучка с солдатиками и подошел к своим девочкам.
Слуги внесли красивое расенское платье, набор лаоминских кукол и серебряный гарнитур с полудрагоценными камнями. Колье, серьги, браслет… Каждая часть гарнитура сопровождалась восхищенными вздохами Иринки.
— А это для любимой жены, — впустил я в комнату слуг с подарками.
Сначала подали расенское платье с природным орнаментом. И платья моих девочек, и костюмчик сына были выполнены в одном стиле и гармонично смотрелись вместе.
Затем аккуратно внесли и поставили на пол сундук. Я лично его открыл и начал выставлять на столик изящную посуду. Фарфоровый сервиз на шесть персон — дорогущая утварь, которую могут себе позволить на Этерре немногие.
Финальным штрихом от вернувшегося домой главы семьи послужил золотой гарнитур с драгоценными камнями. Такой же, как у дочери: колье, серьги, браслет. Только золото вместо серебра и драгоценные камни вместо полудрагоценных.
Глядя на сияющие глаза родных, я понял, что угодил с подарками. Правда, я был жестоко выдворен из спальни, а вместо меня туда позвали служанок. Девочки решили срочно примерить платья.
А вот Беона уговорить одеть подаренный костюм не смогли, малыш сурово отказал надоедливым женщинам. Тут два бронзовых войска сошлись в смертельной битве, а они со своими тряпками лезут! Бабы, одним словом!
«Показ мод» мне понравился. И Бранка, и Иринка в необычных для Варнии платьях были очаровательны, а ювелирные комплекты только подчеркивали их красоту.
Пока дети были заняты подарками, поинтересовался самочувствием жены. Ведь перед моим убытием в Лаомин Бранка рассказала мне о своей беременности. С червена уже четыре чертога прошло, я уже начинаю переживать. Правда, внешних изменений пока не вижу.
Про Добрана даже упоминать не стал. Сделал вид, что не в курсе происходящего. Решил, что если Бранка захочет, то расскажет. А нет, так нечего и нервы мотать. Козлу недолго осталось небо коптить.
Жена шепотом сообщила, что беременность проходит очень хорошо. Похвалила Алму и рассказала, как та о ней заботится. Лекарка приехала из Оряхово, оставив на помощницу и школу, и больницу. Сказала, что до родов будет жить рядом с женой.
Наверное, это перестраховка, но я Алме, наоборот, очень благодарен за ее решение. Я страсть как боюсь всех этих дел, связанных с беременностью и родами. Не представляю, как некоторые мужики при родах присутствуют. Меня бы там от страха «кондратий» схватил.
Ладно, все это лирика, надо успеть до пира себя в порядок привести. Я нежно поцеловал жену, прерывая ее рассказ:
— Милая, ты говорила, что баня готова. Я бы хотел посетить ее до начала пира.
— Так и есть, все приготовлено, — Бранка обвила мою шею руками и прошептала на ухо. — Я тебя лично туда отведу.
— А нам можно? — запаниковал я.
— Пока можно, — тихо рассмеялась жена.
Глава 27
Глава 27. Аристи. Листопад, 535 круг Н. Э.
Жена окликнула слуг, дала указание принести для меня чистое белье и одежду и передала детей под пригляд нянек, но те и так были полностью заняты полученными подарками. Сама же Бранка лично повела меня в баню.
Я так соскучился по жене, что еле сдержался, чтобы по дороге не утащить ее в свою спальню. Однако, до пира осталось не так много времени, а привести себя в порядок необходимо.
Весь долгий морской поход в Гуйлинь я мечтал о том моменте, как вернусь домой к семье, скучал. Чуть-чуть не испортил момент возвращения козёл Добран, но, слава Предкам, это я сам себя накрутил.
Бранка оказалась не просто желанной женщиной, но и надежной спутницей жизни. Или, как говорили на Земле, хранительницей очага. Детей тоже безумно рад видеть живыми, здоровыми и соскучившимися по отцу.
Еще Петара увидеть хочется и Иву. Это непривычно для меня и странно. Я искренне люблю свою первую семью. Не «любил», а именно «люблю» до сих пор. Но ведь и к Беате я испытывал, и к Бранке испытываю сейчас настоящие чувства.
И к Иве тоже, хоть немного и по-другому, а дети, которых у меня уже не мало, мне одинаково дороги все. Хотя… к Косте, все равно, особенное отношение. Хех, если дело касается отношений, то просто никогда не бывает.
Когда заходили в баню, на крыше мелькнул силуэт Шкоды. Иногда создается впечатление, что этот непоседливый миун одновременно может находиться в нескольких местах.
— Все готово? — строго спросила Бранка у двух служанок-банщиц.
— Да, госпожа, баня протоплена. Горячая и холодная вода, ароматическое мыло, мочала, веники, полотенца, простыни, напитки готовы. Все, как любит господин, — девушки низко поклонились.
Жена удовлетворенно кивнула, выгнала из помещения банщиц, горничную, которая принесла мое белье, и заперла дверь изнутри. А снаружи, у крыльца, остались на страже два гвардейца.
— Что это? — испуганно спросила Бранка, когда помогла мне раздеться и увидела новые отметины на моем теле.
Что тут поделаешь? В последнем походе их действительно прибавилось. Шрамы на груди, левом бедре и левой руке от меча нанятого бретера в Зволене. Большой шрам на животе, шрамы на левом бедре и правой руке от меча Чэна Байху на Турнире мечников в Гуйлине. Шрамы были свежими, поэтому выглядели отвратительно.
— Ой, да ладно! Ну, не все рассказал, подумаешь! Все ведь хорошо, — я постарался немного растормошить расстроенную жену. — Что мне будет?
— Все враги сдохли, а я молодец, — я подмигнул жене, подвигал бровями и «поиграл» мышцами.
Если чем жену и отвлекать, то это своим «рельефом»: тело — на загляденье. Ни к объему, ни к крепости мышц нареканий нет. Но Бранка на мои дурачества не «купилась». Жена провела невесомыми пальчиками по свежим шрамам, а ее глаза наполнились влагой.
Так-то, да, кроме, как на «рельеф», смотреть у меня больше не на что. Все тело в отметинах от многочисленных ран. Даже если свежие шрамы не считать, старых за глаза хватит. И ведь, это учитывая наличие у меня отличного доспеха и работы биофагов.
На левой щеке безобразный шрам, руки тоже в шрамах. На тыльной стороне бедра правой ноги шрам от копья. Порвано стрелой и сшито левое ухо. На икре левой ноги два шрама от пробившей ногу насквозь стрелы.
Шрам спереди на правом бедре от укола мечом, шрамы на правом боку от укола и рубящего удара мечом (память о работе в составе Королевского Посольства в Рении).
Этих отметин уже столько, что о некоторых я стал забывать, кто мне их оставил. Слава Предкам, молодость и биофаги хорошо поработали над тем, чтобы старые шрамы сгладились.
Раз уж не получилось исправить настроение Бранки болтовней и кривляньем, пришлось использовать старое испытанное средство. Наскучавшись в разлуке, применить это средство оказалось легко. Тяжелее было от жены оторваться. Но, в целом, помыться я тоже успел, хе-хе.
Когда меня пригласили на пир, я уже был в прекрасном настроении. Прежде чем зайти в трапезную донжона, я вышел во двор, где собрались рядовые бойцы, и «толкнул» пафосную речь «за все хорошее, против всего плохого».
Орали в ответ восторженно, так сказать, «публика неистовствовала»! Не знаю, чему больше радовались: моему выступлению или обильно накрытым столам. Думаю, что, скорее всего, возвращению домой после долгого отсутствия и бочонкам с «аристийским крепким» на каждом столе.
В трапезную вошел уже с семьей. Не знаю, может детей и не стоило брать, но, пока я дома, хочу использовать любой момент, чтобы быть вместе с ними. Слишком уж часто мне приходится отсутствовать. Просто не буду их долго мучить. Посидят со мной немного и пойдут играть.
Здесь тоже все как всегда: мое приветственное слово, в строгой очередности приветствия от вассалов, хвалебные речи. Но, несмотря на обычный в начале пира официоз, настроение у меня отличное. Спасибо жене.
