Голубоглазая бестия вонзила два клыка над подошвой его ботинка. Этого хватило, чтобы Лёха сорвался с обрыва. Он упал прямо в гущу хищников.
Лёха умер молча, забрав с собой двоих врагов, хоть его и рвали на живую... Я вот точно не смогу молчать, когда меня жрать начнут. Буду орать так, как в жизни не орал. Напоследок можно...
Косогор закончился и уткнулся в пятиметровый обрыв. Именно на эту непроходимую стену я и надеялся. Его можно было обогнуть, но для этого пришлось бы идти вдоль русла реки, которая петляла в этих местах, как бешеный заяц, выискивая лазейки среди скал. Расстояние было втрое, а то и вчетверо больше, чем если просто залезть на обрыв.
Два этажа, Коля, ты справишься!
Только нужна минута отдыха. Да, все они на счету, но иначе я потеряю больше. Последний рывок – и свобода!..
Женская фигурка вынырнула из-за валунов внизу склона. И понеслась по косогору вверх, как совсем недавно нёсся я. Она так же цеплялась за сухую траву. И так же упрямо ползла к обрыву. Даже интересно стало, кто это ещё такой догадливый и умный…
Я привстал и чуть не выматерился. Сраные роботы брали в колонисты людей в возрасте от двадцати до тридцати. Но сейчас ко мне бежало тридцатишестилетнее исключение…
Лена! Красивая баба, легко давшая бы фору многим молодым.
Упёртая такая, серьёзная.
Вот сейчас, в шаге от спасения, я бы любую кинул, а её – не мог. Ноги сами понесли меня навстречу Лене. И даже три голубоглазых бестии, появившиеся следом, не остановили.
Вытащу её! Вот вытащу – и плевать. На хрен спасаться, бросив Лену, если потом стыдно будет в зеркало смотреть?!
Я взял в руки копьё и примерился в самую прыткую сволочь.
Лена заметила меня. Сначала испугалась, а потом всё поняла.
Обернулась, доставая из-за пояса нож.
- Беги, мать твою, беги! – закричал я, почти съезжая вниз в облаке маленьких камушков.
Послушалась, побежала… Умница! Лидирующий в забеге хищник увидел меня: постарался уйти с траектории и пропустить мимо. Наивный дурачок... Я – человек! Мои предки извели на своей планете все подобные сучьи виды!.. Я даже когда копьё делал, задумывал его именно против таких хитрецов, как ты! Как знал, что однажды встречу здесь настоящих хищников…
Костяной крюк пропорол бок зверя, воткнувшись между пластин, которые прикрывали почти весь верх тела. Визг раненой бестии огласил косогор, заставив её товарок сбавить обороты. Я успел заметить обиженный взгляд слишком умных голубых глаз. А ещё коричневую кровь, хлестнувшую из рваной раны, и широкие рёбра, видневшиеся в разрыве. Отбегалась, паскуда!..
Второй твари я запорошил проклятые голубые глазки… Вполне прицельно. Съезжал мимо неё, но не пропустил момент: сыпанул гальки и каменного крошева. Бестия жалобно заскулила и начала мотать головой.
А вот в третью я оттормозился.
Она не додумалась уйти подальше. Наверно, думала, что я просто падаю. И о том, что это управляемое падение – не догадалась. Я подправил траекторию движения, и копьё пробило проклятую зверюгу, войдя в зубастую пасть и выйдя откуда-то из жопы.
Хвататься за наконечник с крюком, измазанный её испражнениями, было противно. Но что делать?! Это короткое копьё было моим единственным оружием. А вторая бестия уже проморгалась и как раз нацелилась на меня. Не успею…
Я понял это внезапно… И как-то даже спокойно. Не успею – и всё тут. Третья ещё бьётся в агонии: если меня моим же копьём поранит, пока буду его вытягивать, я не выкарабкаюсь. Заражение крови, сепсис… Раны с дерьмом не слишком хорошо заживают, а у меня воды осталось совсем чуть-чуть. И лечебный набор выронил, когда из посёлка уходил...
И в этот самый момент Лена с разгону врезалась хищнику в бок. Видимо, поняла, что я теперь безоружен. Покатилась вниз и влепила медный нож в шею голубоглазой бестии… Я от досады чуть не взвыл. Ну зачем? Зачем полезла?! Зачем в шею била?! В сердце надо было! Или в бок, где внутренние органы – расковырять там всё, чтобы от боли не могла даже кусаться!..
Удар в шею хищник почувствовал… И даже обиделся, но не сразу понял, что уже мёртв. Фонтан крови, конечно, был красноречивым. Вот только шок у сволочи… Боли нет, а злость есть…
Короткая морда сделала рывок, зубами вцепившись Лене в грудь. Голова бестии дёрнулась, мотая женщину туда-сюда, как тряпичную куклу… А потом лапы ослабли, челюсти разжались – и, тихо булькая, хищник наконец-то сдох.
Вот только Лена…
Я чуть не пропустил момент, когда на меня кинулась первая, самая опытная бестия. Надо же: выжила, тварь… Зубы цапнули за ногу, разрывая штанину. Я сумел избежать самого страшного: вытащил конечность из пасти в последний момент, но раны вышли глубокие и плохие…
- Чтоб тебя!.. – прошипел я, отскочил, нагнулся, схватил копьё, упёрся ногой в мертвую тушу… И всё-таки выдернул оружие.
Мой враг был слаб, мой враг умирал. И всё-таки нашёл в себе силы подползти и отомстить. Я обычно такого не делаю с животными. Но этих голубоглазых бестий я за животных не считал. А значит, все моральные запреты были сняты. Копьё пробило живот, пришпиливая хищника к земле в области паха.
- Ты, сука, будешь долго умирать! – пообещал я. – Долго и больно!
А потом отвернулся и побежал к Лене. Ну как так-то, ять! Ведь ушла же почти…
- Лена!.. Лен!.. – я опустился рядом на колени.
А она как-то спокойно улыбнулась. Слишком спокойно для того, кто хочет выжить… А затем, судорожно вздохнув от боли, вцепилась пальцами мне в предплечье.
- Чёрт… И набора нет.
Лена снова улыбнулась, на этот раз натужно. А потом раскрыла сжатую вторую руку.
На ладони лежал шприц лечебного набора.
- Я сейчас, Лен… Сейчас! – пообещал я, хватая шприц и пытаясь вколоть его раненой.
Но Лена не позволила: слабо оттолкнула мою руку. И даже помотала головой.
- Ты чего?..
- Дочка у меня… Дочка… – выплюнула она слова вместе с кровью.
- Да я знаю, что у тебя дочка есть! При чём тут она?! Время уходит!
- Не вытащишь меня… Даже с набором… Не смогу ходить… – Лена упорно плевала мне в лицо правду.
Жестокую, рациональную, расчётливую правду.
- А ты сможешь, Коль… Дочке восемнадцать… Вместе брали займ… Её тоже спрашивали…
Страшные слова, смысл которых дошёл до меня не сразу. Ему ещё пришлось пробиваться сквозь пелену бессилия, злости и обиды.
Но дошёл.
- Дура-баба! – не выдержал я. – Вытащим тебя и найдём её! Не о ней сейчас думай! О себе думай, дура!..
- Я – мать… – Лена вдруг заговорила до того спокойно, что кровь в жилах стыла. Вот только слова давались ей с явным трудом. – Я не могу не думать… Про неё… Где она… Уходи, Коль… Предупреди других…
- Да ять! Я даже не знаю, как твоя дочь выглядит! – мой голос сорвался на крик.
- Не важно… Спасёшь других… Спасёшь её…
И серые глаза Лены закрылись. А в моей руке остался лечебный набор, который был мне так необходим...
«О чём ты, Лена? – думал я, глядя на спокойное расслабленное лицо. – Кого всех? Зачем их спасать? От кого?».
И тут я вспомнил, что когда мы только появились здесь, со стороны равнин приходили люди. Там стояло две группы капсул, для которых наш Алтарь был ближайшим. Первые пришли на третий день. Потом на пятый. Жаловались, что кто-то воет рядом с их посёлком. Будто стая волков.
А потом не приходили…
А затем охотники сказали, что видели издалека: одна из соседских групп куда-то отчалила. Вот только никто не пошёл проверить: а точно ли отчалили? Или их вещи лежали в кровавых следах, оставленных после пиршества голубоглазых бестий?
А потом напали на нас…
Значит, стаи хищников двигались вглубь гор, собирая богатую добычу. Посёлок за посёлком. Они шли на пиршество для своего молодняка. Как та тварь, которую я пришпилил копьём к земле. Опытная, крупная… Она вела за собой двух молодых, чтобы досыта накормить их свежим мясом.
А потом они придут к остальным нашим соседям…
