самая? Из сказки про Балду?
— Да-а!
— Правда, здорово⁈ Илларион Тихонович её вкусно варит! Попробуйте.
— На поле росла другая пшеница. А вот в амбаре мы нашли несколько мешков «Двузорянки». Латинское название — «Triticum dicoccum»…
— Профессор, это всё очень интересно, но…
— Да-да, конечно же — я снова отвлёкся. Рассказывайте, как вы намерены действовать дальше? Вы уже составили план?
— А что тут мудрить? Уходить надо! «Хозяева» подобного обращения не спустят! Кабы у нас была рота от «Дяди Васи», можно б было потягаться. А так, не потяну.
Поэтому мой план прост. Как прибыл сюда — так и уйдём. У меня на берегу яхта, знаете ли… — Александр постарался передразнить профессора, с его любимо фразочкой, и, по-видимому, неплохо получилось, потому что все заулыбались.
— Оо-у, если есть такая великолепная возможность, нужно воспользоваться. Конечно, уходите! И ребяток моих увозите!
— Илларион Тихонович! Да что вы такое говорите! — закричал Володя.
— Мугалим-Учитель, даже не думайте…
— Тише, ребята! Никого из своих мы не оставим! Речи о том нет! Пойдём в море, все вместе! Всё, Профессор, решено! Лучше скажите, где у вас аптечка? Чем помочь?
— НЕТ ЗДЕСЬ АПТЕЧКИ! Нет! — Учёный сорвался на крик. — А помочь… Хрен его знает! Ой, простите. Мальчики, не берите в голову, всё в порядке. Скоро всё будет хорошо…
Ребята нехотя стали возится у печи. А Шафранов, покосившись на них, тихо сказал Александру:
— Никогда так не болело…
Истомин сжал его предплечье. Повернулся к пацанятам, и скомандовал:
— Мальчиши-Кибальчиши! С завтраком возится некогда. Пожуйте чего-нибудь и за дело. Задача — собрать всё самое ценное, и к берегу. Предупреждаю — тяжести самим не таскать, звать меня! Не забыли? Окна в сарае. Рано или поздно «плохиши» выберутся. Профессор, командуйте!
Примерно за час всё и вся перетащили на берег. Александр предлагал отнести профессора на руках. Но тот резко воспротивился.
— Что я — дама? Нет-нет — на руках носить будете женщин! А я уж как-нибудь…
Но у него никак не получилось — он оказался откровенно слаб даже для такого малого марш-броска. Илларион Тихоновича перевезли на тачке — как отдельный ценный груз. На коленях он вёз плиту.
— Это чего такое? — Заинтересовался Истомин.
— Потом-потом — сейчас не до того! — отговорился учёный.
Профессор, конечно, хотел бы и мельницу утащить, но не получилось — домкрата не нашлось.
Александр же всё делил на десять! То есть, брал десятую часть из намеченной поклажи. Например:
— Там ещё восемь мешков полбы!
— Возьмём один!
— Урожайную пшеницу надо! Хлеб печь…
— Илларион Тихонович, печка здесь остаётся. На чём печь-то⁈ — Удивился Володя.
— Ммм… Транжиры! ПОСЕВНУЮ ВЗЯТЬ — ОБЯЗАТЕЛЬНО!! На новом месте посеем!
— Да-да — возьмём.
— У нас её двадцать мешков! — С гордостью произнёс учёный.
— Берем два.
— ПЯТЬ!!! — Не сдавался учёный.
И так далее…
— Гвардия, а на чём приплыли Плохиши? Если лодка какая есть, то погрузка шустрее пойдёт!
— Нету! Ни их, ни нашей. У нас лодка была… — ответил Володя.
— Когда мы собрались втроём, нам за создание первичной группы дали, — дополнил Илларион Тихонович.
— Трехместную, тоже надувную. Там и помпа была, и всё такое! — не унимался Володя, с обидой в голосе.
— Мы с ней два дня возились, дел много было помимо лодки. — Подал голос Казтуган. Видимо тема разговора, задела за живое мальчишку.
— А «эти» пришли, и всё забрали. «Незачем вам», говорят… Жалко, рыбачить могли бы… — затухающим голосом закончил пояснения Володя. — С берега хуже ловится — пробовали.
— А ЧТО с отобранной лодочкой бандиты сделали? — Удивился Истомин. — Тупо к себе утащили?
— Да.
— На буксире, — уточнил Володя.
— И зачем? Вы и так бы на ней не удрали… от мельницы-то…
— От соблазнов, так сказать… — развёл руками профессор.
— Утырки они, одним словом.
— Ннн-не без этого, — слегка поморщившись, с удовольствием протянул Шафранов.
Мальчики скромно улыбались.
— Мальчики, — профессор состроил серьёзную мину. — Так нельзя о взрослых думать. — Тут же хитро зыркнул и приватно сообщил. — Хотя «ЭТИ» заслужили!
— Плохиши, как вы их «окрестили» — профессор, подвёл итог разговора — приходили на катере. Вахтанг Константинович привёз их и уплыл с двумя, так сказать, «матросами». У него скоростной, современный, вытянутый такой…
Ещё час ушёл на погрузку. На двухместной лодке в три метра длиной много не погрузишь. Ускорились тем, что протянули трос в две длины от судна до берега, забили лом в береговую гальку, к нему прикрепили блок, и тягали лодку туда-сюда. Мальчишки грузили, что полегче, Истомин выгружал.
Захламили всю палубу. Что можно кидали в рубку, лишь бы побыстрее управиться. Кое-как справились.
Даже Илларион Тихонович забравшись на борт, заметно повеселел. Отдавал дельные распоряжения, ловко жонглируя названиями тех или иных деталей яхты. Оказалось и в данной теме он имел некий багаж знаний. Правда, был не всегда точен. В «сланях», «кокпитах» и «нактоузах» — явно путался.
А когда мальчики стали вытягивать надувную лодку на борт, Александр остановил их и, закрепив её тросом, сказал:
— «Тузик» оставим на буксире.
Затихли все! Его никто не понял. Истомину пришлось пояснить:
— Говорю, лодку на привязи потянем.
— А почему? — оказалось Володя не только говорлив, но и любопытен.
— «Тузик» или «туз» — так называется малое спасательное судёнышко или вспомогательная лодка. Длиной около трёх метров и вместительностью не более двух человек. То есть — наша надувнушка. Один из способов транспортировки снаряжённого «тузика» — буксировка.
— А
