Стоило жидкости оказаться во рту, я сразу же почувствовал сладкий, и в то же время, слегка горьковатый вкус, отдающий ноткой мёда.
— Городские, — фыркнул Борей. — Вы не замечаете того, что окружает вас. Возводите стены своих городов, ставшие для вас тюрьмой. Вы, как лягушка на дней колодца. Не видите мир вокруг и боитесь того, что вам непонятно.
— Почему мохнатый? — задал я вопрос, желая перевести тему.
— Потому что — мохнатый, — пожал плечами старик, а я приподнял бровь. — Имя, парень, это не просто набор букв. Имя, это часть тебя. То, что будет с тобой всю жизнь. Я нашёл его медвежонком, но я не его отец или мать, чтобы давать имя.
— Что с ним случилось? — вновь спросил я, бросив взгляд на лакающего медовуху медведя.
— То же, что и с тобой, — ответил Борей, введя меня в недоумение. Но, вскоре, я понял о чём он. — Анна, Юля, Илья… Твоя семья, да?
Ощутив вставший в горле ком, я сжал в руке кружку и посмотрел на старика полным холода взглядом. Но тот, даже не обращал внимание.
— Ты говорил их имена, находясь в бреду. — ответил он на невысказанный вопрос. — Вы с мохнатым похожи. Он тоже потерял свою семью.
Посмотрев на медведя, я столкнулся с ним глазами и увидел в них ту самую, осмысленную боль. Только теперь, я понял, что этот зверь не был этим самым зверем в привычном понимании. Его взгляд был слишком… Человечным.
— Могу я спросить? — перевёл я глаза на старика.
— Спрашивай, — пожал он плечами, продолжая пить медовуху. — На что смогу, дам ответ.
— Кто вы и почему живёте здесь? И что это за топор, от которого я ощущаю холод Смерти?
— Я — старик, — спокойно стал он отвечать, но, увидев мой пристальный взгляд, улыбнулся и дополнил. — Борей Зервас моё полное имя. Откуда я, знать тебе необязательно, да и не нужно. А живу я здесь… — замолчал старик и как-то осунулся. — Судьба такая у меня, парень.
— А топор? — указал я кивком на висящее на стене оружие.
Услышав мой вопрос, Борей какое-то время молчал, но потом кивнул и, допив остатки своей медовухи, поднялся со стула.
— Иди за мной. — спокойно произнёс он и двинулся на выход из дома.
Проводив взглядом спину старика, я посмотрел на медведя и мне показалось, будто тот пожал плечами, продолжив лакать свой напиток.
Вздохнув, я поднялся со стула и двинулся за Бореем. Выйдя на улицу, я увидел, что он держит курс за дом.
— И куда он идёт? — недоуменно спросил я сам себя и пошёл следом.
Стоило мне зайти за угол, как я увидел в свете луны ещё одно здание. Оно было небольшим, с черепичной крышей, стальным навесом и торчащим дымоходом.
Остановившись перед деревянной дверью, Борей дождался меня, а после, с тяжёлым выдохом, толкнул рукоять.
В тёмном помещении, освещаемого лишь светом луны, я увидел кузню. Множество оборудования, инструментов и приспособлений. Здесь был горн, ёмкость для воды, стоявшая в углу. Массивная наковальня, металлические стеллажи для кузнечных инструментов и приспособлений ручной ковки. Разнообразные молотки, кувалды, клещи и щипцы. И это лишь малая часть того, что я видел в этом месте, созданном, чтобы творить.
Он кузнец-артефактор? Но, что он забыл в этой дыре?!
Переступив порог, Борей на долю секунды остановился, а затем подошёл к одиноко висящему кузнечному фартуку и медленно провёл по нему ладонью. Даже в темноте, я видел, что эта одежда покрыта разными пятнами, пропалинами и заплатками резины.
— До того, как сбежать в Российскую Империю, — меланхолично начал говорить старик, уйдя в свои воспоминания, а я зацепился за оговорку. — Мне приснился сон. В нём, я видел образ прекрасной женщины. Её фиолетовые глаза завораживали. Тёмные волосы развивались на ветру. Чёрное платье состояло из густой тьмы, а её прикосновение несло в себе лишь холод. — поднял Борей перчатки с верстака возле окна. — Я знал, что она богиня. Чувствовал это. А потом… Я услышал её голос. Голос, который я могу сравнить лишь со скрипучим льдом и бегущим ручьём. Он был необычен и завораживал…
— Зачем она пришла к вам, не сказала? — спокойно спросил я, смотря на старика.
Я уже понял о ком идёт речь. Здесь очень трудно не догадаться.
— Сказала. — кивнул он, смотря на старые перчатки в своих руках, будто на золото.
— Что именно?
— Что я должен буду прийти в это место, — посмотрел на меня Борей усталым взглядом. — Построить здесь кузню и выковать топор, металл для которого упадёт с небес. Топор, который будет нести в себе её благословление и дар. Она не сказала для кого он. Не сказала для чего и почему именно — топор. Я знал только то, что пришедший за ним, будет проклят. И лишь проклятый сможет пробудить его ото сна.
Услышав слова старика, я ощутил, как гулко ударило сердце, а на краю сознания раздался хриплый смех Смерти.
«Виктор…»
Помотав головой, я вновь посмотрел на Борея, продолжавшего свой рассказ.
— Воля судьбы или проведение… Но тот, кому и предназначался этот топор, пришёл к моему порогу. — подошёл старик ко мне и пристально посмотрел в глаза. — Двенадцать лет я ковал этот топор. Двенадцать лет, он закалялся во льду богини Холода и Смерти, ожидая своего часа. Но я не могу отдать тебе его, пока он не завершён.
— О чём вы? — спросил я, не совсем понимая о чём речь.
Но только старик открыл рот для того, чтобы дать ответ, где-то вдалеке прозвучал громкий волчий вой.
Признаться честно, подобный вой пробрал до мурашек даже меня.
Спокойно улыбнувшись, Борей прикрыл глаза и произнёс:
— Всё таки, воля судьбы. — открыл он глаза и быстро побежал в сторону дома.
— Да твою же ж! — выругался я и последовал за стариком.
И только я забежал за угол, как увидел стоявшего на улице мохнатого. Его шерсть встала дыбов, когти скоблили землю, а глаза налились первобытной яростью.
«Вы с мохнатым похожи. Он тоже потерял свою семью.» — вспомнил я слова Борея и вновь услышал волчий вой.
Понятно…
— Виктор! — впервые услышал я своё имя из уст старика и, резко обернувшись, еле успел поймать брошенный мне топор. — Сталь должна закалятся не только в огне и льду, но и в крови! — готовым к бою голосом прокричал он. — Помоги мохнатому и топор твой!
Почувствовав, как деревянная рукоять идеально легла в руку, я сжал её и опустил глаза на лезвие.
Руны и символы на звёздном древе стали тускло сиять тёмно-синим светом, а я ощутил, как через моё тело проходит просто колоссальное количество энергии Смерти. Она вся без остатка, впитывалась в оружие.
Красная рукоять начала вибрировать и отдавать желанием боя. Лезвие покрылось небольшой но острой, коркой льда, с которой стали падать снежинки.
Это оружие… Оно словно живое. Впервые такое вижу.
Вновь услышав мощный вой, только уже за своей спиной, я обернулся и увидел выходящих из леса пятерых волков. Каждый из них был не менее полутра метра в высоту и трёх метров в длину.
С горящими от гнева и ярости глазами. Скалящие острые клыки, похожие на наточенные клинки. Они были похожи на вышедших из ледяного ада чудовищ.
Воткнув топор в землю, я снял с себя рубашку, которая будет мне сейчас только мешать. Бросив её на землю, я поднял оружие и подошёл к мохнатому.
Я слышал его утробное рычание и видел полную готовность к бою.
— Это он твой визави? — указал я лезвием на самого матёрого и покрытого шрамами волчару, стоявшего посередине стаи.
Мощный рёв медведя стал мне ответом.
— Что ж… — хищно оскалился я, напитывая топор всё большим количеством энергии Смерти, на которое только могло быть способно это тело, а так же, накладывал на штаны печати Скачка. — Тогда этот твой, а остальные… — напряг я всё тело, которое было сейчас легче пушинки, и продавил ногой небольшой кратер в земле. — … Мои!
Скачок и лёгкий порыв ветра обдувает мою спину, а позади слышится медвежий рёв и дрожь земли. Скачок и я врываюсь в стаю волков, на мгновенье шокировав их подобной скоростью.
Занеся топор, я ударил наотмашь по самому ближнему волку, мгновенно пробивая его шкуру в зоне ребер и слыша жалобный скулёж, перемешанный на хруст костей!
