— Что-то вроде того.
Я не хотел начинать разборки — на это просто не было сил, — но понимал, что вариантов у меня все равно было не так много. Если я хотел заставить Алгара сменить его негативный образ мышления, тогда сейчас было самое время для этого.
— Зачем ты так рисковал?
— Я был не в себе.
Поднявшись на ноги, я посмотрел на Алгара, а тот, будто подозревая меня в чем-то, холодно спросил:
— Ты что-то задумал, верно?
Я вяло улыбнулся. Что-что, а вот просчитывать мои ходы он умел хорошо. Не зря был главным героем, верно?
Алгар, поднявшись на ноги следом за мной, внезапно замахнулся. Я инстинктивно попытался отступить, но все же не успел — его сильный тяжелый кулак настиг мое лицо быстрее. Ощутив резкую боль от удара, я пошатнулся, а Алгар во весь голос громко завопил:
— Никогда не делай так! Не смей ставить свою жизнь на кон!
Окружающие молчали, и оно было не удивительно. За то время, что я провел на севере, все уже давно успели признать меня, и именно поэтому в глазах многих я был тем самым советником, который помогал Алгару во всем. Я был неприкасаемым, но только не для самого Алгара.
— А ты как-то иначе поступаешь? — Приложив руку к пульсирующей от боли щеке, я зловеще посмотрел прямо в глаза лорда. — Особенно когда бежишь сражаться против армии монстров в одиночку.
Алгар молчал. Все еще хмурясь, и явно злясь на меня, он просто плотно сжимал кулаки. Между тем, я продолжал говорить все громче и злее:
— Я уже говорил тебе об этом ранее, и повторю сейчас. Алгар, если умрешь ты, умрет и север. Так возьми себя наконец-то в руки, перестань думать о самоубийстве и начни оберегать свою жизнь! Или ты думаешь, что я один заметил, насколько сильно ты рискуешь в последнее время⁈
Алгар молчал. По его исказившемуся выражению лица, я сразу понял, что до него дошел смысл сказанных слов. Оглянувшись, он посмотрел в лица окружавших нас стражников, и увидел в них то, что его насторожило. Все они смотрели на меня с пониманием, а на Алгара с сочувствием.
И, да, я был уверен в том, что сами стражники понимали, насколько безбашенный был у них лорд, и как сильно это могло повредить самому Северу.
— Для тебя здесь нет замены, — уже спокойнее продолжал я, — и поэтому перестань подставляться. Мы все готовы сражаться и умирать ради Севера, но вот тебе умирать уже нельзя.
* * *
Мы с Алгаром стояли в полной тишине у стен крепости. Врата, охранявшие саму крепость, были более низкими, нежели стены Бригира, но все же и они своим видом вызывали ощущение могучести и защищенности этого места.
Между тем, вдоль врат располагалось то, ради чего мы пришли в это место посреди дня — человеческие могилы. Множество разных захоронений, помеченных лишь небольшими деревянными дощечками, с нацарапанными на них именами, были своеобразным отпечатком последних сражений. Они находились у дальней стены крепости, в месте, куда не выходило ни одно окно, но куда постоянно проникали лучи заходящего солнца.
— Здесь лежат мои товарищи, — заговорил Алгар, взглядом обводя несколько десятков могил. — Самые близкие люди, которым я доверял, и тела которых нам удалось спасти.
Я не отвечал. Мне тяжело было находиться здесь. Морально это место, как и сам процесс сжигания тел после сражения, давили настолько сильно, что становилось тяжело дышать. Хотелось как можно быстрее покинуть это место.
— На самом деле, — продолжал говорить Алгар, — все, кто сражался на вратах достойны того, чтобы лежать здесь. Но не всем предоставился этот шанс.
— Да, я был против этого.
— Я не виню тебя, ты был прав. — Мужчина хлопнул меня по плечу, даже не поднимая взгляда. — Это было бы неразумно, учитывая то, что на каждое захоронение нужны силы, которых у нас просто нет. К тому же, если бы мы хоронили каждого, очень скоро наш город полностью заполонили бы могилы.
Я невольно посмотрел в сторону. Ряды могил тянулись уже довольно далеко, и зрелище это было устрашающим. Здесь уже даже лежали те, кого я хорошо знал, и мне мучительно было думать об этом.
— Но даже так, — снова заговорил Алгар, — я не вижу ничего хорошего в том, что мои люди лежат здесь. Понимаешь, с каждой новой могилой я чувствую себя все более беспомощным в сложившейся ситуации. Мы даже не можем достойно почтить память умерших. Не можем следить за их могилами, и поэтому теперь кости наших товарищей обвивает этот вездесущий сорняк. Сорняк, который ускоряет разложение их тел и еще быстрее разрушает их тела.
Мне ничего не хотелось говорить также потому, что я знал большинство этих реплик. Именно этот разговор напротив могил был частью сюжета, который я прописывал. Алгар был обязан сказать все эти фразы, но по ходу истории он должен был сделать это намного раньше. Сейчас же получалось, что из-за моего вмешательства фрагменты сюжета просто менялись местами.
Приподняв на меня обессиленно-усталый взгляд, Алгар чуть тише проговорил:
— Я молюсь каждый день за то, чтобы ночь просто не начиналась. Странно, правда?
— Ты молишься? — в моем голосе явно промелькнули нотки растерянности.
— Почему тебя это так удивляет? Ты же бывший монах.
— Мне казалось, что северяне молятся только своему лорду.
— И в этом ты прав. Мы, северяне, живем каждым днем, и мало беспокоимся о загробном. Будет дальше что-то или нет не так важно, и именно поэтому народ больше верит в своего лорда, нежели в самого бога. Но что, если ты сам являешься лордом? К кому обращать все свои надежды и мольбы?
Я вяло улыбнулся. На самом деле, в моей книге все же была одна сцена молитвы Алгара, но она должна была произойти в момент полного отчаяния главного героя. В момент, когда он уже сдался с неизбежным падением Севера
