и принял быстро приближавшуюся к нему смерть. И даже учитывая, что подобное было в сюжете, это был всего лишь один незначительный фрагмент всей истории. Не думал, что он сможет стать частью характера героя.
— Люди Нобутоши убивали себя, когда узнавали, что они заражены. Я считал это диким поступком, но благородным.
— В том, что они сделали все, что было в их силах, чтобы не допустить убийства невинных. Если бы так поступил каждый, может быть, сейчас бы мои люди не погибали на вратах Бригир. И их омертвевшие тела не лежали бы в этих могилах, покрытые гадким ядовитым сорняком.
Я тяжело вздохнул, повернулся всем телом к Алгару и серьёзно посмотрел на него. Мои действия сразу подсказали ему, что я собирался поговорить о чем-то важном, и Алгар, мгновенно отбросив от себя все упаднические мысли, столь же спокойно развернулся ко мне.
— На самом деле, об этом сорняке я и хотел поговорить.
21. Смертельная оплошность
— Не забывайте, нельзя позволять яду долго находиться на воздухе. — Бегло осматривая лица столпившихся вокруг меня людей, я все продолжал серьезно говорить. — Всегда закрывайте за собой емкости. Всегда проверяйте положение и готовность ваших стрел. Тут важно еще и самому не пораниться, так что будьте осторожны.
Люди, стоявшие рядом со мной, молчали, но по их взглядам я понимал, что они внимательно слушали каждое мое слово. Для меня это была уже примерно восьмая группа охранников, перед которыми я проводил инструктаж. Яд, созданный из сорняка Манегрии оказался действенной вещью. Стоило ему попасть на плоть монстра, как та начинала биться в конвульсиях, а в таком состоянии эти твари были менее опасны.
— И, да, сейчас день. Но помните, что нынешние монстры намного сильнее предыдущих. Они уже не превращаются в людей, а это значит, что они могут нападать в любое время.
Окружающие разом кивнули, а я, быстро приподняв ладонь, расслабленно махнул. Стражники восприняли этот жест правильно — в наших кругах он звучал примерно так: «всем разойтись по своим местам». И после этого все в округе, кроме одного человека, действительно начали расходиться.
Заметив краем глаза стоявшую в стороне фигуру, я сразу же насторожился. Рудриггер стоял на самом краю врат Бригир, слегка опираясь на каменную изгородь. Сверля меня задумчивым взглядом, еще некоторое время он ничего не говорил и просто будто размышлял над чем-то. Но стоило мне развернуться, чтобы уйти, как в тот же миг раздался его спокойный голос:
— Иногда я думаю о том, откуда ты столько знаешь. Ведь не может быть, чтобы человеку так легко везло в жизни. Случайно нашел Освальдский корень, случайно сблизился с лордом, случайно оказался дружком генерала с соседнего континента.
— Я не его дружок.
— Меня это не волнует.
Отстранившись от изгороди, Рудриггер выпрямился и плавным шагом приблизился ко мне. Когда мы стояли так близко, его голова была намного выше моей. Мне приходилось даже приподнимать подбородок, чтобы просто смотреть ему в глаза.
— Я хочу сказать тебе другое, — продолжал Рудриггер. — Понимаешь, не у меня одного твои действия вызывают уйму вопросов.
Я просто продолжал молчать. Мне нечего было сказать на любые претензии, связанные с моей подозрительностью. Я и сам понимал, что действовал не так хитро, как нужно было. Мне намного важнее было добиться результата в короткие сроки, нежели сохранять конспирацию. И я бы не удивился, если бы после выхода из этого апокалиптического мирка оценка моего прохождения истории была бы самой низкой из всех возможных.
— Но я знаю, — Рудриггер слегка наклонился ко мне и заговорил куда тише, — что ты уже не раз помогал Северу своими знаниями. И даже если ты получил все это от демона в обмен на свою душу… Знаешь, я готов принять такую правду. Скажи имя демона, и тогда я отдам свою душу тоже, чтобы получить все эти знания в свои руки.
Я усмехнулся. Эта ситуация выглядела так, будто меня всерьез допрашивали относительно того, с каким демоном я сговорился. Приподняв ироничный взгляд на Рудригера, я спросил:
— Верующий?
— Только в минуты отчаяния.
Рудриггер чуть усмехнулся и сразу же отстранился. Это было впервые, когда я видел на его лице подобие улыбки. Обернувшись к бескрайним горизонтам Севера, этот мужчина снова подошел к изгороди, положил на нее руки и уверенно заговорил:
— Иногда кажется, что ты не просто человек. Ты сам бог, который пришел к нам на помощь.
— Порой ты бываешь близок к правде.
Рудриггер промолчал, и я уже знал, что он специально игнорировал мои слова. Мне казалось, что он не хотел портить атмосферу, но когда он вновь заговорил, я понял, что у него на уме просто было нечто более важное.
— Знаешь, — загадочно прошептал Рудриггер, будто намеренно растягивая слово по буквам, — а ведь я хотел тебя убить.
— Я знаю.
Улыбка не исчезала с моего лица, и даже если бы я попытался ее скрыть, у меня все равно ничего бы из этого не вышло. Все-таки этот разговор был напрямую связан с несколькими моими смертями.
А вообще, странно ли то, что тебе уже смешно вспоминать о собственной гибели?
Рудриггер, полубоком обернувшийся ко мне, с полуулыбкой уточнил:
— Все монахи нынче предсказатели?
— И ты туда же? — Мое лицо снова скривилось в недоверчивой гримасе. — Прекратите напоминать о моем ужасном прошлом. Я этим не горжусь.
Постепенно до слуха стали доноситься быстрые шаги и прерывистое дыхание. Развернувшись к лестнице, со стороны которой исходил этот звук, я задумчиво сощурился и просто начал ждать.
Вскоре перед нами с Рудриггером появилась и та самая фигура, которая спешно бежала по высокой лестнице лишь бы только скорее оказаться на вершине. Фересия, наконец-то переступив последнюю ступень, сначала удивленно, а затем и облегченно посмотрела на меня. Прежде, чем
