Примерно в полумиле от городских ворот раскинулся пестрый палаточный лагерь. Высокие шатры лордов и дворян, украшенные гербовыми штандартами, окруженные палатками простого серого полотна, где ютилась челядь; большие тенты, под которыми стояли вбитые в землю столы и лавки. Тут же рядом – пестрые кибитки маркитантов, маркитанток и скупщиков добычи, а также прочего сброда, что всегда, словно воронье, следовало за наступающим войском. Хотя в походе против Орды взятия богатых городов не намечалось, войско рассчитывало поживиться в орденских владениях. Ничего, что свои же люди там, – воину тоже жить надо, а тамошние обитатели под рыцарской защитой немалые мошны, чай, накопили.
Большинство галенской знати тоже обзавелось палатками – отличное место для кутежей. Воины основное время проводили в городе; полки из дальних земель подтягивались медленно и плохо, бароны отделывались уклончивыми отговорками, и поэтому начало похода все откладывалось и откладывалось, несмотря на отчаянные мольбы магистрата рыцарейи, что куда более существенно, капитулата – сообщества, владевшего немалой собственностью в самом королевстве...
Все это Эльтара рассказала по пути своим спутникам, когда маленький отряд уже подходил к воротам Галена. Правда, и тут не обошлось без приключений – естественно, по вине волшебницы.
Широкий и наезженный торговый тракт шел напрямик через буйную зелень фруктовых садов к высоким надвратным башням. В этот вечерний час народу на тракте было уже немного – с наступлением темноты все старались держаться от буйного воинского лагеря подальше. И кошелек, случалось, отберут, и с бабенки зазевавшейся юбки спустят. Одно слово – войско бездельничает.
До городских ворот оставалось не больше трех-четырех сотен шагов, как навстречу Эльтаре и ее спутникам откуда ни возьмись вывернулся небольшой отряд изрядно повеселившихся баронских дружинников – из настоящих, замковых, потомственных. Эти и на гулянке не расставались с мечами, а кое на ком были надеты даже кольчуги. Двалин замедлил шаг и коротко присвистнул сквозь зубы, словно хотел сказать нечто вроде: "Влопались!"
Одиннадцать здоровенных, высоченных воинов с шутками и прибаутками преградили путь Эльтаре и ее спутникам. Двалин заметил, как Хеорт, словно случайно, потянулся к голенищу сапога, где носил спрятанный нож.
– Хо-хо! Красотка! Поздновато гуляешь! Да еще и в такой компании! Коротышка да мальчишка! Хо-хо!
Много с них не поимеешь! Пойдем лучше с нами! Мы доставим тебе удовольствие!
Не поворачивая головы, волшебница вознамерилась было гордо пройти мимо, но баронские ребята были не из той породы. Одно, другое, третье движение – Эльтара и ее спутники оказались в плотном кольце. Разгоряченные дешевым вином лица, руки уже лежат на эфесах. Двалин презрительно скривился и – плечо вперед, голова нагнута – полез вперед. Хеорт, зло прищурив глаза, напрягся, словно готовясь прыгнуть.
– Спокойно! – Эльтара вцепилась в плечо гнома. – Я разберусь сама.
Прежде чем здоровенные лапы дружинников вцепились в ее тонкие плечи, молодая волшебница на миг прижала ладони к глазам. Двалину почудились проблески белого пламени между ее пальцами; мгновение – и на месте изящной, стройной Эльтары появился черный невиданный зверь, наподобие громадной кошки. Алая пасть распахнулась, блеснули чуть изогнутые клыки.
С охальников, похоже, разом слетел весь хмель. Кто-то вскрикнул, падая окарачь, другие, посмелее, схватились за мечи.
Черное тело зверя растянулось в прыжке. Громадные лапы ударили в грудь не успевшего увернуться дружинника, человек опрокинулся навзничь. Прежде чем кто-то из баронских воинов успел даже размахнуться, зверь сбил с ног еще двоих.
– Колдунья! – словно поняв это только сейчас, истошно завопил кто-то из дружинников; добрая их половина пустилась наутек, зато оставшиеся, похоже, решили драться всерьез. Далеко не все из баронских молодцов были трусами.
– Эге-гей, Родгар, наконец-то мы позабавимся! – Двалин рванул из-за пояса секиру. Хеорт вытащил из-за голенища клинок.
Преграждая им дорогу, с мечами наголо стояли пятеро дружинников. А перед ними – справа Двалин, слева Хеорт, в середине черный зверь – Эльтара. Стало
ясно, что боя не избежать, и все же здравомыслие заставило гнома предпринять такую попытку.
– Эй, братва, вам что, жить надоело? – Когда припирало, гном был способен говорить на самом что ни на есть подлинном жаргоне городского дна. – Да вам против нас ни в жисть не выстоять! Давайте-ка разойдемся по-хорошему – нам мертвяки на шее ни к чему.
Ответом стало мрачное молчание. Дружинники двинулись вперед, выставив клинки. Главным противником они считали Эльтару; гнома же и Хеорта, видно, попросту сбросили со счетов. И совершенно зря!
Сын Снежного Мага тотчас показал, что его батюшка не зря вдалбливал своему чаду азы чародейских наук. Заклятье он наложил мастерски – нож, словно живой, вырвался у него из руки и, прежде чем ошеломленные дружинники успели хотя бы пошевелиться, ловко полоснул одного из них по ноге. Воин застонал, схватившись за рану; нож мгновенно вернулся в ладонь Хеорта. Правда, паренек весь покрылся потом, но главное было сделано. Баронские ухари попятились.
– Мы еще встретимся! – прошипел тот, кого ранил оживший клинок Хеорта. – В Галене ныне колдунов не жалуют!
Дружинники поспешно ретировались, раненый опирался на плечи товарищей. Двалин опустил секиру. Черный зверь мгновенно вновь стал Эльтарой.
– Уфх! – выдохнул гном. – А я уж испугался, что этих болванов и впрямь сейчас придется убивать... А и ловок же ты, парень! – Он хлопнул Хеорта по спине.
– Нам нельзя терять времени, – глухо проговорила Эльтара. Она вся дрожала, словно от холода. – Пойдемте в город, пока тут не собрались все ополчения баронов Фейна! И еще мне не нравятся эти слова насчет колдунов... Ладно, идемте же скорее! Мне надо согреться. Эти превращения отнимают все...
Стоявшая в воротах стража проводила троицу лживо-равнодушными взглядами. Колдуны! За такой донос можно оторвать пару-тройку весомых желтых кругляков в храме Хедина Хранителя... или Ракота Миротворца...
Аргнист знал, что будет плохо. Очень плохо. Но что настолько – он и представить себе не мог. Весь гарнизон форта насчитывал четыре десятка молодых ополченцев – простых крестьянских парней, у которых не хватило серебра, чтобы откупиться от службы, да дюжину мужиков-обозников, отродясь не то что не державших в руках меча, но даже его никогда и не видевших. Кроме этой компании, он сам, Аргнист, да еще старый десятник Фрабар. Пятьдесят пятым в Гэсаре был отец-эконом Ордена Звезды Иеронимус, но его едва ли можно было причислить к защитникам – монах сидел под замком, не переставая виртуозно ругаться. Фрабар пару раз подходил к железной двери, прикладывал ухо к металлу, и по лицу его расплывалось почти что райское блаженство.
– Эк, как забирает, шельма! Такого даже я не слыхивал... Сильны ж браниться в капитулате!
Однако, несмотря ни на что, дело все-таки делалось. Мост разметали, выходившие на него северные ворота укрепили изнутри мешками с землей и бревнами. В форте хватало старого оружия – все новое, исправное, рачительный Иеронимус уже вывез. Аргнист сильно подозревал, что немалая часть этого добра была продана на сторону – галенским разбойникам, к примеру, или баронам, – те всегда скупали любую воинскую снасть. Впрочем, теперь это уже не важно...
Ноя, рыдая и размазывая сопли по щекам, новобранцы долго счищали ржавчину с древних мечей. Баланса никакого, но все же лучше, чем голые руки. Луков нашлось с избытком, но добрых – только два десятка. С самострелами дело обстояло получше – почти две сотни, но все старые, неподъемные, заряжать такие – сущее мучение. Еще нашлись кольчуги, шлемы (большей частью слишком большие) и щиты. Кое-как, с грехом пополам вооружив свой отряд, Аргнист принялся его немилосердно муштровать. Фрабар спустя некоторое время сорвал себе голос и мог только хрипеть.
Аргнист учил парней всему, что знал сам. Какие есть твари в Орде и как с ними справляться; где уязвимые места у хоботяр, броненосцев, брюхоедов и прочих; как нужно брать чудовищ в одиночку, вдвоем, втроем и вчетвером, когда один отвлекает внимание зверя, другой подрубает лапы, третий отсекает щупальца, а четвертый наносит последний удар. Крепко спаянная, слаженно действующая четверка (сам Аргнист с сыновьями, например) брала одиночного хоботяру в считанные секунды. Другое дело, что хоботяры уже давно не нападают по одному.
По мере сил сотник старался углубить рвы, подсыпать валы, но на подобное у его людей уже не хватало сил. Один из мужичков-обозников пытался сбежать, но Фрабар оказался начеку и поймал беглеца, когда тот с небольшой котомкой, где оказалось кое-какое крепостное добро поменьше да подороже, уже спускался по веревке со стены.
