Отсюда стал виден весь театр военных действий и лагерь противника. На его территории рвались ракеты, запускаемые с танков, и было хорошо видно, что противник несет ощутимые потери.
Боевые механизмы неизвестной конструкции перемещались беспорядочно, но ответный огонь вели только пехотинцы. Их крупнокалиберные пули ударялись в броню танков и выбивали целые снопы белых искр.
"Скауты" Бонн и Фэйт били из автоматических пушек по разрозненным группам идущих на помощь к гарнизону лагеря.
– Стой! – скомандовал Вильямс, и водитель нажал на тормоз. – Монро, разворачивай пехоту!
– Есть, сэр!
Однако бронемашины уже сами расползались в цепь, и солдаты, на ходу поправляя амуницию, выстраивались следом за ними.
Полковник поднес к глазам бинокль:
– Не могу поверить – у них там полтора десятка фехтовальных машин.
– Этого не может быть, сэр! – воскликнул Монро. – Фехтовальные машины – это сказки!
– Если сказки, то очень страшные.
Вдруг периодические ракетные залпы участились, а прибывшие "скауты" Саломеи и Грэя застучали своими скоростными пушками.
Монро посмотрел в бинокль и увидел несущуюся атакующую лаву, состоящую из солдат и усеянных вращающимися клинками механизмов. Наступление началось столь стремительно, что запоздалые разрывы ракет наносили противнику незначительный урон.
Двести метров, сто пятьдесят – волна атакующих продолжала нестись вперед. Один из снарядов "скаута" поразил машину, унизанную длинными лезвиями, и та завалилась набок, перемолотив нескольких своих пехотинцев, и яростно взметнув фонтаны черной земли.
– Лаунчеры вперед! – выкрикнул Вильямс. Шеренга солдат встала на одно колено, а остальные припали к траве, чтобы не попасть под стартовые струи.
– По техническим средствам – огонь!
Дружный залп ракет ударил по вооруженным ножами машинам, и три из них опрокинулись. Однако не менее десятка еще продолжали нестись вперед, грохоча и лязгая.
Понимая, какую эти машины представляют опасность, солдаты быстро укрылись за броневиками.
Чудовищные механизмы оказались вблизи достаточно большими машинами, которые с ходу обрушили свои секиры на стальные корпуса броневиков. К удивлению и ужасу солдат, прочная броня разлетелась, как бумажные обрезки. Перемахивая через изрубленную технику, фехтовальные машины обрушились на людей.
Дальше было страшно. Взрывы гранат, выстрелы из лаунчеров в упор, таран подоспевших танков.
Монро и не подозревал, что где-то еще возможны такие жаркие рукопашные схватки. Он считал, что подобные битвы происходили только в далеком прошлом.
Оставшиеся в живых солдаты начали разбегаться. Фехтовальные машины преследовали их, но "скауты" вставали у них на пути и встречали очередями из автоматических пушек. На опрокинутых монстров тут же наваливались танки и утюжили их всей своей массой, раздирая искрящими, бешено вращающимися гусеницами.
Наконец противник был уничтожен, однако разведывательный отряд Вильямса успел понести ужасающие потери: из двух сотен солдат уцелело не более пятидесяти, а из двадцати двух броневиков продолжить путь в состоянии были только два.
Полковнику Вильямсу удалось уцелеть, а его шоферу, связисту и охране повезло меньше. Фехтовальные машины не оставляли надежд, и раненые, имевшие даже легкие порезы, были обречены.
– Видимо, ножи были ядовитыми, – высказал предположение медик, отходя от очередного трупа. На лице жертвы была совсем небольшая царапина, но она выглядела почерневшей, как будто ее нанесли раскаленным железом.
– Складывайте тела в ряд, – глухо приказал полковник. – Чтобы удобнее было потом вывозить... Я не привык бросать своих солдат, даже мертвых... Кто-нибудь видел Монро? Он жив или нет?
Монро пришел в себя не сразу и потом долго еще пребывал в состоянии сильного потрясения. Перед ним стояла картина того, как, грохоча по обломкам броневиков, страшные монстры, похожие на обезумевшие газонокосилки, бросались на солдат.
Сам Монро был сбит отлетевшим колесом бронемашины, и одна из смертельных "колесниц" прогрохотала прямо над ним, только чудом не задев своими ножами.
Потом были крики, кровь, и одна только мысль крутилась в голове – выбрать момент, чтобы выстрелить из лаунчера.
Однако это было практически невозможно. Фехтовальные машины двигались с грацией пауков, они бросались вперед, катились обратно, вращались вокруг оси и совершали еще множество неожиданных движений. Эти монстры рубили всех без разбора, а "скауты" стояли в стороне и не могли стрелять, опасаясь попасть в своих. И только когда солдаты стали в панике разбегаться, у Жака появилась возможность выстрелить.
Жертвой он выбрал самую мощную, как ему показалось, фехтовальную машину. Она была наиболее скорой на расправу, ее ножи отливали синевой.
Понимая, что каждый миг стоит дорого, Жак выстрелил не целясь. Граната прошла сквозь растопыренные лапы монстра и ударила его в самое сердце. Такого заряда хватило бы, чтобы снести башню легкого танка, но фехтовальная машина только зашипела, как сто тысяч змей и, оскалив свои лезвия, бросилась на Жака. Однако огненная трасса, пущенная из пушки "скаута", пересекла кровавого монстра, и тот, будто споткнувшись, повалился на землю, ломая ставшие хрупкими ножи.
Потом была таранная атака танков и хоровод четверки "скаутов", палящих по быстрым целям, и, наконец, полная тишина, нарушаемая только легким ветром и потрескиванием остывающей стали.
– Кто-нибудь видел Монро? Он жив или нет? – услышал Жак знакомый голос.
Затем кто-то из солдат подошел ближе и тронул его за плечо:
– Эй, лейтенант, вас полковник зовет.
– Что? – спросил Монро и сам не узнал собственного голоса.
– Идите туда, сэр. – Солдат указал на группу людей. Жак заметил, что стальной налокотник рассечен надвое.
"Моя винтовка!" – вспомнил Монро. Он огляделся и увидел свое оружие. Оно было жутко обезображено, как будто побывало в мясорубке. Правда, и свободных винтовок вокруг валялось предостаточно.
Жак подошел к полковнику, когда тому как раз делали перевязку: Вильямс был ранен в голову.
– Как дела, Монро?! Еще не жалеешь, что выбрал карьеру военного? Как видишь, иногда она неожиданно быстро заканчивается. Между прочим, у тебя под ногами оружие Ремезова. Помнишь этого парня?
Монро кивнул. Он поднял винтовку, и на ее ложе увидел инициалы прежнего владельца.
– Она еще не забыла крепкую руку своего хозяина, так что первое время ты не будешь знать промаха, – заявил Вильямс и как-то странно улыбнулся. Монро показалось, что полковник бредит. – Все, Бакстер, достаточно. Я не хочу, чтобы мою голову было видно за пять тысяч метров.
– Но, сэр, характер ранения...
– Оставь эти разговоры, Бакстер. В крайнем случае сменим повязку еще раз. Медик послушно отошел.
– Фарнбро, какие у тебя потери? – спросил полковник у сидевшего на земле танкиста. Капитан был слегка контужен и пока что лучше чувствовал себя в сидячем положении.
– Два танка порвали гусеницы. Напрочь порвали, восстановлению не подлежат. Так что у нас осталось только двенадцать машин.
– И то дело. Перегружай на них топливо и боезапас...
– Уже делается, сэр.
– Вот и хорошо.
– Смотрите, сэр, по ним ползают мухи! – неожиданно громко произнес один из пехотинцев, на лице которого еще читался пережитый страх.
Над поверженными фехтовальными машинами действительно вились насекомые. Они садились на металлические трупы и суетились, как на настоящей остывающей плоти, при этом совершенно игнорируя тела погибших солдат Вильямса.
– Сэр, у нас новые сведения, – голосом Саломеи заговорила рация полковника.
В настоящий момент "скауты" находились довольно далеко; пользуясь своими мощными оптическими средствами, они проводили разведку.
– Что там у вас? – спросил Вильямс, выдернув из кармана переговорное устройство. Монро видел, что у полковника дрожат руки.
– От городской черты к нам выдвигается противник. Этих тварей с ножами не видно, но пехоты сотни полторы...
– От какого города, голубушка? Ты бредишь! Там нет никакого города! – закричал полковник. – Нет и не должно быть!
– Увы, сэр. Он есть.
– Хорошо, – уже тише произнес Вильямс. – Продолжайте наблюдения.
Закончив разговор с лейтенантом Хафин, полковник ссутулился и направился к уложенным в длинный ряд телам погибших солдат, которых уже заканчивали укладывать их более удачливые товарищи.
Тем временем танкисты привезли на броне несколько трупов вражеских пехотинцев и сбросили их на землю.
Увидев трофеи, полковник подошел ближе, тела уже осматривал медик.
– Что скажешь, Бакстер? – спросил полковник.
– Определенно это люди, сэр, – не слишком уверенно заметил тот. – Темный цвет кожи вполне обычен, но... это не кожа в привычном нам понимании.
– А что же это?
– Похоже на кожу ящерицы. Такая же шершавая, и еще... – Бакстер разжал челюсти у мертвеца, и даже Монро понял, что такого количества острых клыков у людей не бывает.
