Отдав распоряжение, он отошел в сторону и, укрывшись за огромной гусеницей буровой машины, остановился. Перед глазами Ласкера расплывались все формы, а ровные ряды пирамид сливались в светящиеся полосы.
Майор сделал несколько глубоких вдохов, но это не помогло, и его вырвало.
Отерев платком рот, он тут же вернулся к своим солдатам.
Они тем временем уже сняли несколько костюмов, действуя довольно бесцеремонно и вытаскивая мертвых из резиновых оболочек, словно ненужных кукол.
– Фу! Вонь какая! – невольно воскликнул кто-то из солдат. – Да он обгадился, бедняга!
– Как тут не обгадишься, когда такое случилось, – пробасил старший сержант. – Оставь его в покое, Крикс, – сними костюм с другого парня.
Ласкер подошел к полураздетому телу. Это был Блоух Нанч. Острый запах достиг ноздрей майора, и он отвернулся.
"Какая ужасная смерть, – подумал он. – И совсем не солдатская".
Майор посмотрел в сторону лагеря, откуда, пыля колесами, спускался армейский грузовик. Затем вспомнил, что нужно доложить начальству – на орбите ждут вестей.
"Ждут – значит получат", – Ласкер снял с пояса рацию и нажал на кнопку вызова.
– "Эверсторм", ответьте Конфину.
– Адмирал Локарт. Что случилось, майор? – Голос адмирала звучал строго, как и положено вышестоящему начальнику. Он как бы изначально исключал неприятные известия.
– У нас ЧП, сэр. Погибла все команда проникновения. Девятнадцать поисковиков... Адмирал выдержал паузу и спросил:
– При каких обстоятельствах?
– Расслоилась верхняя часть стены, и плоская глыба перекрыла выход...
– Понятно. Придется переписывать инструкции. Больше ничего?
– Нет, это все.
– Артефакты успели вынести?
– Еще нет.
– Заберите артефакты, майор. Людей уже не вернуть, а деньги империи по-прежнему нужны.
Связь отключилась.
Ласкер спрятал рацию в карман и стал наблюдать за тем, как одетые в защитные костюмы солдаты пробираются в пролом, сильно сузившийся из-за осыпавшихся обломков.
Солдат было семеро. Они исчезли в изуродованном зеве, и потянулись мучительные минуты ожидания. Одна, две, три... Ласкер то и дело посматривал на часы. Однако старший сержант держал в руках рацию и вел переговоры со своими бойцами. Пока что он выглядел спокойным.
Ласкер был благодарен таким вот старым служакам, на которых можно было положиться в трудную минуту.
Наконец солдаты появились. Они тащили обнаженное тело, больше при них не было ничего.
Положив тело на брусчатку, солдаты тут же сорвали маски. Их лица были красными и распаренными.
– Остальные тоже раздетые? – спросил Ласкер, подойдя к спасателям.
– Мы не знаем, сэр, – ответил один из бойцов. – Их там вообще нет. Ни тел, ни артефактов.
– Да ты что говоришь? Ты что мелешь? – Майор понимал, что солдат говорит правду, но ему не хотелось этой правды. Да – трагедия, да – случайность. Но только не эти пропажи.
"Я же не перешел черту. Я ведь еще не перешел эту проклятую черту. Двенадцать вскрытых пирамид – именно столько осталось после Вильямса. А я вскрыл только одну..." – мысленно рассуждал майор Ласкер, и вдруг до него дошло, что он оправдывается. Перед кем?
"Наверное, эта черта одна для всех", – пришел к выводу майор. И перевел взгляд на остановившийся неподалеку грузовик.
– Мы прибыли, чтобы забрать их сэр, – доложил подошедший к майору капрал. За его спиной стояли еще несколько человек. Они напряженно всматривались в лица погибших.
– Забирайте, – разрешил Ласкер и достал рацию, чтобы связаться с орбитой.
Созвонившись с мистером Филсбергом, Михель Царик и Фредди Чингис уговорились встретиться на нейтральной территории. Поначалу Филсберг уговаривал их снова прийти к нему в агентство, уверяя, что для их безопасности это будет самое лучшее, однако Царик и Чингис думали иначе. Они были убеждены, что прежде всего опасность исходила от самого мистера Филсберга.
– Склад на Лейденбанк-стрит знаете? – кричал в трубку уличного автомата Царик. Он разговаривал по бесплатному каналу, и слышимость была отвратительная.
– Знаю, – отвечал Филсберг, прикидывая, как лучше подвести туда своих людей.
– Ну вот и отлично! Подъезжайте туда к пяти часам.
Там все и прослушаете!
– Да не ори ты так, – оглядываясь по сторонам попросил Фредди. – На нас уже оборачиваются.
– Только смотрите! Чтобы никаких бандитов с собой не приводили!
– Что? – переспросил Филсберг, не понимая, откуда звонят его "партнеры". Судя по звуку и плохой связи, это был какой-то канализационный коллектор.
"Шифруются, сволочи", – подумал он.
– Так что вам не привозить, я не понял?
– Никаких бандитов с автоматами и ножами!!! – что было силы проорал Царик, и на противоположной стороне улицы, в доме на втором этаже, открылось окно. В окне появилась пышная дама, которая уложила на подоконник свой бюст и приготовилась внимательно слушать, о чем орал Царик.
Наконец он повесил трубку и, повернувшись к Фредди, спросил:
– Ты чего меня дергал?
– Да ты орал так, что люди оборачивались. Нельзя разве монетку бросить, чтобы по нормальному каналу говорить?
– Пользование халявой – это мое жизненное кредо, Фредди. Тут я ничего не могу поделать. А если кто-то стуканет в полицию, скажу, что я продюсер фильма и обговаривал трудные моменты сценария.
Тут Царик посмотрел на противоположную сторону улицы и увидел пышную даму, которая разглядывала его в бинокль.
– О, и правда – вон какая-то баба смотрит.
– Наверное, она подумала, что ты продюсер, – обронил Фредди и поежился. Несмотря на теплую погоду его немного трясло, хотелось жевнуть травки. – Сколько у нас времени?
– Времени пропасть. Сейчас половина третьего, а встречаться будем в пять. Ехать на такси туда минут пятнадцать... У нас больше двух часов неконтролируемой свободы.
Царик не отводил глаз от толстухи с биноклем и даже пробовал ей улыбаться.
– Слушай, а она, кажется, на меня запала, – сказал он и одернул куртку.
– О чем ты говоришь, Михель? В прошлую субботу ей стукнуло шестьдесят.
– Откуда ты знаешь? – насторожился Царик.
– Я это отсюда вижу, – без энтузиазма ответил Фредди. Он смотрел на проносившиеся мимо автомобили, и его начинало подташнивать. Травки хотелось все сильнее, но денег не было. Денег не было совсем, а попросить у Михеля он пока стеснялся. Хотя что для Михеля пара кредитов – пустяк. Тем более что он без пяти минут миллионер.
– Да нет, – сказал Царик, продолжая рассматривать наблюдательницу, – ей не шестьдесят. Никак не шестьдесят... Ну, может, сорок.
– Слушай, давай пойдем куда-нибудь, попьем кофейку... – издалека начал Фредди.
– Есть, что ли, хочешь? – уточнил Михель, прикованный взглядом к лежавшему на подоконнике бюсту.
– Да просто горло промочить.
Фредди видел, что Михель увлечен толстухой в окне, и очень хотел ему нагрубить. Хотел, но боялся, поскольку по-прежнему жил у Царика на квартире. К тому же существовала вероятность, что тот выделит Фредди долю от продажи трека.
Наконец толстухе самой наскучило смотреть на уличного идиота, и она захлопнула окно, на прощанье покрутив у виска пальцем.
– Хм, она и правда уже старуха, – независимым тоном произнес Царик. – Ну ладно, куда пойдем? Кофейку дерябнем или травки щипнем?
Внутри у Фредди все взыграло.
– Тра... травки не мешало бы... – прошелестел он онемевшими губами.
– Окей, косячник, держи, – и Царик вложил в слабую ладонь Фредди завернутую в бумажку дозу.
Чингис трясущимися руками развернул драгоценный подарок и быстро забросил его рот. Зелье сразу обожгло десны, но это означало, что товар качественный. Через минуту-другую дряблое тело Чингиса стало набирать прочность. Его дыхание окрепло, а кровь быстрее побежала по венам.
– М-м-м, – протянул он, – кажется, пахнет цветами.
– Ну вот, ожил, – прокомментировал Царик. – Предлагаю прогуляться к зданию Академии наук.
– Это еще зачем? – спросил Фредди, улыбаясь. Его глаза лучились светом и радостью.
– Там сегодня форум, а это означает, что будет шведский стол. Ты можешь себе представить, какой шведский стол делают для академиков?
– Наверное, манная каша, а сверху котлеты из... полосатых лошадей. Как их?
– Из зебр?
– Слушай, пойдем куда угодно, – сказал Фредди и поднял голову. Он посмотрел на небо, и ему показалось, что на него светят сразу два солнца. Они очень здорово грели и шептали: Фредди, Фредди. То, что было слева, шептало громче, зато правое было доброжелательнее.
– Ну пошли, косячник.
Царик взял Фредди за руку и потянул его с собой. Он знал, что первые минуты после приема травки Чингис не в состоянии принимать решения.
Через четверть часа они подошли к дворцу науки, и к этому времени Фредди почти полностью возвратился к реальности.
Когда друзья остановились возле большой афиши, Чингис прочитал название главной темы форума:
