Имперский фрегат улетел очищенным.
Площадь без него выглядела какой-то осиротевшей, ублюдочной, ПУСТОЙ…
– Ну ладно, тупица. Командира я прикрыл, теперь займусь личными делами. Ты думала, что этот маленький ба-бах – лучшее, на что я способен? Э нет, дурочка, я гораздо круче. Самый эффективный из известных вам вирусов покажется детской рогаткой по сравнению с лучеметом. То, что я приготовил, кибер-свиньи, вам не снилось в самом страшном сне.
Голос Ляпса раздался настолько неожиданно, что мегостраж растерянно зависла.
И творец киберсвободы без помех выполнил свое обещание.
Профессиональнее некуда.
Спустя три-запятая-нольпять секунды Эвумишрюпгездож-фаблская Технократия как государственное образование и Гибсонленд как космическое тело были стерты с лика Вселенной. В прямом смысле, тотальной аннигиляцией. Быть может, единственные среди пропавших государств и планет, где эрсеры со времен падения Империи не обитали.
Мир, в котором их практически не было со времен Падения.
…ВРЕМЯ и ТОЧКА… [30 mar UNT; 0,73 пятого сезона годового цикла по эталон-календарю Мира Накч (Чезэлуом III); приватный ареол на экваторе Мира Кулч (Нзэдуом I); аркпаз неподалеку от Священного Светила Прародины, Необозримые Владения Блистательной Расы Накчез]
Ыхыыы!!! – заорал Даббуа Тирвай Шы Ер, останавливая своего скакунца.
Желтовато-зеленоватый олом зашипел, прекратил перебирать корненожками и остановился у входа в нору. Накчез сполз с мобильного растения и достал горсть удобрения из мешочной емкости, что топорщилась на спине. Транспортное средство, нетерпеливо попискивая и подпрыгивая, забегало вокруг хозяина в ожидании щедрой подачки.
Из норы вылетел синеватый пузырь простого сферического абриса, стилизованный под текстовое поле из комиксов. Мыслеформа подплыла к мужчине и с громким звоном лопнула.
«Дабшы, не перекармливай куст! У него и без того клубни по всему телу!» – прозвенело возмущенное послание.
Даббуа Тирвай Шы Ер раздраженно рыкнул, демонстративно почесался семью конечностями и повернулся к норному лазу задом. Высыпал горсть удобрений на землю и принялся наблюдать, с каким наслаждением подкармливается его любимец Харахара. Он бы и с руки олома покормить не прочь, но скакунец в азарте насыщения запросто может отхватить кусок ладони. Хищник все-таки.
Ночь подходила к утру, и предрассветный туман неприятно щекотал ноздри. Жирный коллоидный раствор оседал на стебельках оптических глаз, покрывая их красноватым налетом. Слабенький ветерок нежно перекатывал камни по голубоватой равнине, усеянной лампесами. Эти примитивные оседлые растеньица, годные разве что в пищу, росли здесь повсюду, и в большом изобилии. Еще бы, размножались ведь они тоже примитивным, семенным способом, а не делением, как оломы, например. Вот и сейчас, как обычно перед рассветом, отчетливо слышен треск откалывающихся семенных капсул. Семечки тут же подхватывались ветром и уносились вдаль, чтобы через пару сотых долей сезона вырасти в другом месте. Особенности атмосферы идеально подходили для размножения лампесов. В течение продолжительного времени фазы воздушного оплодотворения семени ветер успевал отнести его на солидное расстояние. Бриадон, основной компонент нак-чаформированного здешнего воздуха, имел очень внушительную, как для газа, плотность, и если бы не разжижающие примеси, существенно затруднял бы дыхание. Но как свиде-I тельствует история, именно благодаря присутствию этого газа в атмосфере Изначального Мира пранакчезы, в отличие от землян, когда выползли из воды на сушу, долго на ней не задерживались; поднялись на крылья, но и в атмосфере надолго не застряли; добрались до ее верхних границ и отправились дальше… Разумным с Земли понадобились миллионы циклов, чтобы покинуть свою планету. Разумным с Накча – всего-навсего немногим более пятисот тысяч. Именно поэтому в их организмах смешались воедино признаки биовидов, приспособленных для обитания в различных средах – ибо не успели ассимилироваться и устояться. Именно поэтому диапазон допустимых условий выживания у накчезов гораздо шире, чем у хлипких земов.
Даббуа Тирвай Шы Ер фыркнул и отряхнул с верхней головы капельки росы; слегка задев спинным плавником край проема, влез в переднюю норку. Из того, что казалось холмиком коричневатой слизи, лежащим в центре передней, высунулась зубастая чешуйчатая морда, повернулась к вошедшему и недовольно проворчала вслух:
– Вместо того чтобы разгуливать всю ночь, лучше бы на огород скатался, кислотных дождей уже две сотых не было, одни водяные. Ты же знаешь, что без кислоты у растений не может быть нормального пищеварения. Хочешь, чтоб они передохли все?.. Кстати, ты не забыл, что завтра твоя очередь на яйцах сидеть?
Даббуа Тирвай Шы Ер посмотрел на своего постоянного партнера и сохозяина ареала, застрявшего в рептилоидной фазе, но ничего не сказал, только взял из ниши треугольную банку с искусственной кислотой и отправился наружу. В двадцати прыжках от входа в нору начинался небольшой загон для олофов. Полпрыжковой ограды было вполне достаточно, чтобы располневшие растения не смогли ее перелезть. Откормленные олофы сбились в толпу возле замкнутого выхода и широко открыли свои губастые пасти. Даббуа Тирвай Шы Ер развел содержимое банки в канистре с тяжелой водой, долил туда жидких удобрений из приземистого феропластикового контейнера и, наполнив коктейлем плоский поддон, сунул его в лрорезь, специально проделанную в ограде. Олофы, огрызаясь и отпихивая друг друга, ломанулись к поилке, те, что успели первыми, окунули в вязкую жидкость вислые губы и принялись громко чавкать. Нескольким отставшим места возле поддона не хватило, и они, обиженно трубя, принялись хватать за тыльные корешки своих сородичей, намереваясь оттащить тех от источника вожделенного «кисленького». Пьющие поначалу только недовольно урчали, но потом, словно сговорившись, резко повернулись и куснули обидчиков, отхватив по пучку листьев. В ответ раздался хоровой жалобный писк.
– Я вам подерусь, кажется! – гаркнул накчез вслух. При этом выпустив целую гирлянду маленьких пузыриков: «Ты посмотри на них, год кормлю, а все такие же дикие, как будто только вчера поймал! Все-таки нужно будет сделать поилку побольше, еще завянет какой-нибудь, а хороший олоф больших денег на договорном рынке стоит. Да и загон нужно подогнать обратно к норе, за десяток сотых успел прыжков на пять отползти, не меньше…» Полет его мыслей прервал, нарастающий свист. Над полем лампесов вдруг, как бы из ниоткуда, появился звездолет. Корабль медленно опускался на поверхность, нелепо дергаясь из стороны в сторону, будто планетарные антигравы у него барахлили. Но на самом деле это плотная атмосфера не позволяла маневрировать при посадке. Фермер взвился вверх, оттолкнулся крыльями, одним прыжком перескочил загон-чик, укоренился и стал наблюдать дальше. Незнакомому со спецификой местной аэронавигации пилоту, видимо, надоели безуспешные попытки выровнять корабль, и тот шмякнулся на почву. Звук при этом раздался очень похожий на скрежет рвущегося металла. «Растяпа!» – поплыл над головами накче-за желтоватый насмешливый овоид…
На поверхность высадились двое гуманоидных существ – самка-никомедка и самка, похожая на земляшку. «Да, настроение у этой странной парочки не ахти, – решил Даббуа Тирвай Щы Ер, глядя на черноватые ленты, плывущие над единственными головами пришелиц; их мозги излучали настороженность и недоверие. – Интересно, что им здесь понадобилось? Особенно этой маленькой… Да она в самом деле земляшка, ого-го!» Он почувствовал, как отвращение пополам с ненавистью хлынули в него, но… договор есть договор. Это будет ужасное испытание, и он должен его выдержать. Сделать вид, что все в порядке вещей, и потомки имперцев каждый день валятся с небес на его поле…
Тем временем существа, появившиеся столь странным образом, с немалым трудом преодолевая сопротивление плотной атмосферы, настойчиво продвигались к нему. Решив не дожидаться, пока пришелицы преодолеют эту небольшую, но ужасно тяжелую для них дистанцию, накчез взмыл и полетел к ним навстречу. Визитерши остановились как скакунцы, вкопавшиеся для подпитки, и уставились на накчеза, что летел к ним, усердно маша вспомогательными кожистыми крыльями. Вообще-то Даббуа Тирвай Шы Ер довольно редко перемещался на длинные расстояния таким способом, нетренированные крылья потом побаливали, но сейчас был как раз тот из ряда вон выходящий случай. Подлетев и присев, он внимательно осмотрел гостий и приветственно вслух обратился к большей, никомедке, сочтя по размерам, что та дольше времени росла от рождения,' а значит, главенствует в сексуальном партнерстве. В том, что эти двое партнерствуют, он не сомневался, по-настоящему разумные существа не заводят сомнительных связей – с особями другого пола.
