В кубической арене с изображением пучка легендарной секун-травы, росшей в чащах материнской планеты, появился судья. Важно надувшись, он перевернулся кверху брюхом и начал медленно всплывать к почетному гамаку под потолком. Достигнув положенного уровня, его честь вновь пере вернулся, опустился в ложе и засвистел, выпуская воздух.
– Тишина в яме!! – разнеслось по залу. – Внесите обви няемого.
Двое накчезов вошли в куб посреди зала и выплеснули и нескольких больших сосудов разнооттеночные жидкости. И полу элементы субстанции слились воедино и стал'и медлен но приобретать форму, присущую нормальной наружное накчеза в фазе акулоида.
– Пракоа Дижжай Фе Ар, вы обвиняетесь в краже соседского олофа. Надеюсь, вам известны дни разрешенных краж. Каким вы себя чувствуете по этому поводу?
Обвиняемый огляделся по сторонам и вдруг стал Чернова тым в беловатую крапинку.
– Виновен!!! Виновен!!! – заорали вокруг.
– Так тому и быть, – согласился судья.
Обвиняемого без дальнейших разбирательств вновь растащили на несколько фракций, втолкнули обратно в колбы вынесли из зала. Из отверстия в потолке посыпались плодь оседлого растения рипас, и все, кто принимал участие в засе дании, с жадностью принялись поглощать их. Все, кроме зем ляшки и никомедки, которые таращились на остальных, опу танные ворохом лент изумления, отвращения и страха. Лежа щие рядом с ними Даббуа Тирвай Шы Ер и его сосед уже и обращали на пришелиц внимания, фермеры оживленно бесе довали, набивая себе многофункциональные утробы дармо вым угощением.
«Ты видел, видел, как он долго держался?» «Да уж, многие раскалываются быстрее, однако перед волеизъявлением общества никто еще не смог устоять!» – Ух, не хотел бы я оказаться на его месте! Теперь, согласно закону, придется ему, бедняге, съесть этого олофа! – «Хорошо еще, что гравилет не слямзил какой-нибудь!» «Что правда – то правда, а все же давненько я не видал настолько интересного слушания».
– Да, кстати, тут кто-то, по-моему, тебя искал… – Даббуа Тирвай Шы Ер задумчиво покраснел. – А может, не тебя, а другого Дгатуа Зигхай Бу Эр. Этого, например… – Он ткнул боковым плавником куда-то в толпу.
– Которое из них? – поинтересовалась никомедка, которая почему-то говорила о себе «он». Никогда их не разберешь, эти иные расы! Постоянная самка считает себя самцом – это у них психический сдвиг или нормальное состояние?
Оба фермера стали светло-синеватыми.
– Все, кроме вон тех троих у входа, вот этого на арене и, разумеется, Даббуа Тирвай Шы Ер. Мало? Ищите на улице, – сказал Дгатуа Зигхай Бу Эр. – Я имею счастье быть носителем наиболее распространенного архетипа имени накчезов.
– А может, вы нас это… лучше обратно к нашему кораблю-проводите? – сказала земляшка. Перед этим она переглянулась с никомедкой, и та зачем-то несколько раз энергично наклонила голову. После этого она уставилась на рябящую в глазах разнооттеночную толпу накчезов, скачущих по залу не хуже оломов.
– Да, похоже, так действительно будет для вас лучше. Еще немножко – и я за себя не ручаюсь, – заметил великодушно Дгатуа Зигхай Бу Эр. – Гуманоиды, воспринимающие мысли, это ж надо такое! – жалобно сказал он территориальному соседу.
– Сами не знают, чего хотят, – буркнул тот, ухватил земляшку (брр, какая противная!) за шкирку, поднялся на крылья и направился к выходу. Сосед подхватил никомедку и тоже взлетел.
Дорога домой, если это можно было назвать дорогой – она больше напоминала вырытую наспех канаву, – пролегала среди небольших нор, плотно прилегающих друг к другу. По Дороге, время от времени подпрыгивая, чтобы определить свое местонахождение, туда и обратно сновали городские жители. Городские они такие, хитроумные, и все сложным образом устроили для того, чтобы пешеходы чувствовали себя униженно перед богачами, которые могут позволить себе ездить на оломах в пределах города. Долго ведь не полетаешь, рано или поздно наземь опускаться надо…
Даббуа Тирвай Шы Ер подкатил к повороту борозды, свернул в небольшой тупичок и решительно направился к одной из дыр, что вели вниз.
«Ну вот мы и на месте», – сказал он, остановившись рядом с отверстием, и, не дожидаясь ответа, нырнул в его слизистое, восхитительно пахнущее чрево.
Остолбеневшие от неожиданности пришелицы посмотрели вначале на дыру, потом друг на дружку.
– Ну и куда теперь? – недоуменно спросила маленькая. – Я понимаю, конечно, что кидаться мыслями, как мячиками, это есть очень прогрессивный способ коммуникации, но я вас нормальными словами спрашиваю… – Она осеклась, набрала, видимо, в легкие побольше вонючего своего кислородистого воздуха из баллона и завопила: – Куда они нас тащат, дтебя спрашиваю?!!
«Нервные вы, как олофы в период цветения, – сказал Дгатуа Зигхай Бу Эр, не судья и не другой какой, а тот, который был здесь-сейчас. – Ну так вам надо корабль или как?» – Откуда мне знать. После того волосатого шланга я уже вряд ли чему-нибудь удивлюсь, – сказала никомедка. – Не вижу ничего особенного, всего-навсего очередной мусоропровод вместо городского транспорта. Ты предпочитаешь оставаться здесь?
Земляшка отрицательно замотала головой:
– Нет уж!
– Тогда прошу, мэм. После вас.
Никомедка поклонилась и жестом верхней конечности? указала на вход. Ее спутница зажмурилась и прыгнула в отверстие. Более высокая гуманоидка через миг сказала:
– Добро пожаловать в накчезью задницу! – и последовала за товаркой.
Подземные космопорты накчезов, можно сказать, были типичными для самобытной цивилизации сооружениями. В них можно было попасть практически из любой точки накче-зьего Мира, достаточно было только нырнуть в один из специальных входов, рассредоточенных по всей поверхности. Когда-то давно цивилизация разумных Накча, изначально делавшая ставку на разведение растений, приручила одно-един-ственное животное – квомпера. Эти гигантские черви только тем и занимались, что изрывали своими ходами Накч, и умные люди сообразили, как с умом использовать стихийную животную энергию. С тех пор проблем с выполнением строительных работ у накчезов не было. От крохотной походной норки до Всемирной Арены Судебных Заседаний. По сравнению с которой даже наиболее разветвленный космопорт – тесной конурой покажется.
Зал ожидания представлял собой вытянутый грот с множеством отверстий в потолке, из которых то и дело кто-нибудь вываливался, с громким шлепком или шмяканьем приземляясь на пол. Вновь прибывшие отряхивались и устремлялись к коридорам, что вели в сторону касс. Повсюду сновали торговцы сладостями, фруктами и овощами, рыбой, насекомыми, червями, мелом, плесневыми грибками и прочими деликатесными импортными продуктами питания, пригодными для представителей разнообразных рас, проездом оказавшихся здесь. Еще бы, мало у кого из иных людей возникало желание далеко и надолго отлучаться с территории космопорта, поэтому самое выгодное место торговли с ними было здесь.
Осмотревшись и, вероятно, сочтя обстановку более или менее неугрожающей, никомедка зачем-то спросила фермеров:
– И где здесь наш корабль?
– У вас был корабль? – изумился вслух Даббуа Тирвай Шы Ер. Спросил соседа: – У них разве был корабль?
– Я не видел, чтоб они приземлялись, – сказал сосед вслух же, – и путь меня проверят на детекторе правды, ответа другого не получат. Я всегда говорю правду, правду и только правду, клянусь яйцами предков!
За мысленный обман к судебной ответственности привлекают, за словесный – ни в коем случае. Слова – лживы изначально.
Никомедка переглянулась со своей .спутницей, зачем-то выкрикнула короткое слово, составленное из трех звукор, и побрела к кассам. Земляшка сказала:
– Спасибо вам, дорогие хозяева, за теплый прием и все такое. Чтоб вам ни дна ни покрышки.
– МЫ всегда выполняем обещания, – поблагодарил Даббуа Тирвай Шы Ер. – Нужного человека вам показали? Показали. Корабль показали? Показали. Вы хотели вернуться в небо? Уходите. Что еще?
– Скажи, накчез. Ты так сильно меня ненавидишь? Если бы ты стоял перед кнопкой, рядом с которой написано: «Нажми, и все эрсеры сотрутся с лика Вселенной», что бы ты сделал? – вдруг задала совершенно неожиданный вопрос маленькая самка.
– Я тебя больше чем ненавижу, – ответил накчез. – я настолько НЕ хочу видеть тебя. на лике Вселенной, что готов для этого даже пузыри с предками в небо выпустить, если благодаря святотатству этому ВЫ исчезнете.
– Любой из нас скажет так же. И думает, – сказал сосед. Подумал то же самое. С пузырями предков не шутят. Даббуа Тирвай Шы Ер помолчал и тихо-тихо добавил:
– Но когда-то на Мире Накч, на борту последнего имперского линкора, оставшегося от целой эскадры, прорвавшейся к Накчу и атаковавшей его, один из нас мысленно пообещал одному из вас, что если Праматерь не сотрут с лика, то накчезы никогда не будут мстить землянам. Капитан линкора не тронул Накч. Как чувствовал, что последнего императора уже скинули с трона и потомкам имперцев хоть какой-то шанс надо предоставить. Если бы мы, накчезы, задались целью вас уничтожить после падения, у вас не было бы ни единого шанса. Но договор есть договор.
