Топор прорубил ключицу и крепко увяз в костях. Тело зеленокожего швырнуло на землю. Дварф потянул за топорище, но оружие плотно засело и выдернуть его никак не удавалось.
Оставшиеся гоблины тонко заголосили. Далур бросил попытки вытащить топор и кинулся к лучнику. Стоящий на пути копейщик замешкался и дварф на бегу врезался в него плечом. Зеленокожего отшвырнуло в сторону.
Что-то пролетело с громким шипением и обожгло ухо. Далур врезался в гоблина-лучника всем весом и вместе с ним упал на сырую землю. В нос ударил запах жира и кислого пота. Далур был гораздо сильнее и тяжелее своего противника, но гоблин безостановочно извивался и дёргался. Руки Далура то и дело соскальзывали с его покрытой жиром кожи. Наконец он подмял зеленокожего под себя. В живот и левый бок дварфа градом посыпались ощутимые тычки.
Рыча, Далур стиснул горло гоблина левой рукой. Правую в окольчуженной рукавице он раз за разом вбивал в голову противника. Далур отчётливо видел последствия каждого удара. Кожа лопалась, поддаваясь металлу. Кровь брызгала в лицо дварфу и заливала широко раскрытые глаза зеленокожего. Гоблин то ли выл, то ли хрипел. Он вцепился второй рукой в лапу дварфа на своём горле и изо всех сил старался её отцепить. Мокрые от крови пальцы скользили по рукавице. Под левой рукой дварфа что-то противно хрустнуло. Вскоре тычки в живот прекратились. Гоблин задёргался всем телом, уже не сопротивляясь.
Дварф с боевым кличем вскочил на ноги. Он сжимал кулаки и бешено вращал глазами. В ушах шумела кровь, кровь стекала по рукавицам и капала на землю. Кровь брызгами покрывала его лицо. Он стоял один. Невдалеке было слышно удаляющиеся тонкие вопли из леса. Совсем рядом у его ног лежали два трупа. Тот, с которого Далур встал, всё ещё сжимал в руке нож. Дварф поспешно ощупал кольчугу на животе. Выдержала. Цела.
— Далур? — издалека раздался крик Арди.
С другой стороны, из глубин тёмного леса, приближалось многоголосье.
Далур наступил на горло зеленокожему подкованным сапогом, и не без труда вырвал топор, языком ощупал пустую десну и сплюнул кровь.
Позади пропела тетива стрела больно толкнула в спину.
Далур развернулся и кинул предпоследний метательный топор. Тот врезался в грудь гоблина, навзничь уронив того на землю. Дварф зло сплюнул и скользкой от крови перчаткой покрепче сжал топорище.
— Живой! Бежим! — крикнул дварф и помчался к едва видимому огоньку вдалеке.
Тонкие голоса гоблинов звучали ещё ближе. Много голосов. Они доносились отовсюду и надвигались подобно лесному пожару сплошной стеной. Зеленокожие предвкушали кровь и бежали уже не таясь.
Небо начинало светлеть.
Несмотря на то, что Адрей шёл всю ночь, торопясь попасть в некогда родную деревню, помывка и свежая, чистая одежда его взбодрили. Голова была тяжёлой, но в остальном он чувствовал себя неплохо.
«Хрена лысого я тут сидеть буду, всё-таки потолковать с этим Толсом стоит. Гарон конечно тут голова, но у меня уже давно своя на плечах».
Адрей засунул кинжал за голенище и повесил булаву на широкий воинский пояс. Заплечный мешок был отправлен в сундук, и мужчина вышел на крыльцо. Он вдохнул полную грудь свежего воздуха и огляделся.
Всё здесь осталось как в его детстве.
В городе всегда кипит жизнь. Окраины обрастают всё новыми домами, шумит множеством голосов рынок. Старший бригады каменщиков переругивается с упрямым стражником под протяжное мычание волов, впряжённых в телеги с тёсаным камнем. В ратушу спешит гонец, криками разгоняя толпу.
Город не замирает ни на минуту. Даже ночью во всех его уголках что-то происходит. Будь то громилы, отбирающие тощий кошель у припозднившегося путника, или стражники, прячущие от приближающегося проверяющего выпивку в караулке.
Здесь же Адрея встретила тишина. Редкий лай собак или хлопок дверью скорее подчёркивали её, нежели нарушали.
Первым делом ему нужно было сходить на постоялый двор. Для небольшого посёлка комнат там было в избытке и они обычно пустовали. Лишь в главном зале собирались вечерами селяне, чтобы пропустить кружечку ароматного пива с густой шапкой пены, да поесть горячей снеди за разговором с соседями. Стражники, скорее всего, заселились туда. У них можно вызнать, где искать Толса.
Адрей повернул на главную улицу посёлка и увидел невдалеке две уходящие спины в форменных куртках. Он прибавил шаг, стараясь догнать их.
Их разделяло шагов пятнадцать, когда стражники свернули за угол дома. Адрей ускорил шаг, но услышал окрик и остановился.
— Гар! — раздался из-за угла незнакомый голос. Хорошо, что встретил. Голубь пришёл, и Толс тебя к себе зовёт.
Адрей застыл на месте и прислушался. Мужчина повиновался внутреннему предчувствию и не стал выходить к стражникам.
— Так и что? Никак искать наконец пойдём? — весело хохотнул другой голос. — А то я себе уже всю задницу просидел в этой дыре. Да и местные косятся волками дикими, того я гляди вилы в пузо воткнут.
— Ага, искать, — в тон ответил первый, и все трое рассмеялись. — Ты давай не трепись. Лучше беги к Толсу.
— Где он?
— У себя, на дворе.
Звуки шагов в тяжёлых солдатских сапогах стали отдаляться, пока не затихли.
Адрей прижался к стене. Мысли тяжело ворочались в голове. Мужчина старался понять услышанное. Брови тут же нахмурились.
Почему они смеялись? Что смешного в том, что пришёл ответ из города и теперь надо будет искать селян?
Адрей отодвинулся от стены и быстрым шагом пошёл к постоялому двору. На подходе к заведению он увидел, что стражники разделились. Двое из них уверенно нырнули через небольшие ворота на задний двор, где летом стояли столы и вечерами отдыхал народ, третий же пошёл прямиком внутрь. Адрей нырнул следом.
Трактирщика, как и прислуги, в столь ранний час за стойкой не оказалось. Тяжёлые шаги раздавались с лестницы, ведущей на второй этаж, к комнатам.
Адрей тихонько прикрыл дверь и, ступая как можно тише, пошёл к лестнице. Наверху скрипнула и оглушительно громко в тишине пустого постоялого двора захлопнулась дверь.
Адрей беззвучно перескакивал ступеньки, спеша наверх, и молил Держателей Мира, чтобы ни одна из них не скрипнула у него под ногами. Из-за дальней от лестницы двери раздавались очень тихие голоса. Адрей шмыгнул к ней.
— …игде не носит. Ходили вот ноги размять, не могу уже на жопе сидеть. Квадратная совсем от лавок! Толс, мне Вин как сказал, что ты меня ждёшь, так я сразу и прибежал!
— Глаза только селюкам мозолите. Ладно. Голубь прилетел, есть ответ, — Толс отвечал тихо и сквозь закрытую дверь было едва слышно. — Через четыре дня Гарви со своими пройдут по старому тракту. Нам
