«Жаль, повторить нельзя», — мстительно подумала я, глядя, как ненавистный жених встает на ноги. На мой взгляд, слишком быстро.
— Тебе стоит быть осторожнее, Кара, — сквозь зубы предупредил Роберт. — На балкон мог выйти любой из гостей и увидеть проявление твоей силы. Держи себя в руках.
— Непременно, — ровным голосом откликнулась я, с неудовольствием признавая, что он прав. Все же разоблачения допускать не следует.
— Скоро помолвка Джера и Лили, нам пора вернуться в зал, — подходя ближе, произнес он. После чего водрузил мою руку на свой локоть и повел обратно в дом.
Я не возражала. Очень хотелось порадоваться за подругу и увидеть настоящую пару, которая соединена любовью, а не расчетом и непререкаемым самомнением.
Стоя рядом со своим женихом, я по-доброму завидовала сияющей Лил. И тому, как улыбается всегда сдержанный Джеральд Тунгорм, чьи глаза наполнены любовью к избраннице.
Мне бы тоже хотелось видеть собственное отражение в глазах любимого мужчины! А не чувствовать себя трофеем самодовольного сноба.
Когда церемония закончилась, я тотчас отступила от Роберта и устремилась к Джеру и Лил — поздравлять.
Успела благодаря такому маневру в числе первых. Несмотря на собственные переживания, я была очень рада за подругу и искренне пожелала ей счастья. А следом потянулась вереница родственников и гостей.
Слуги вновь разносили легкие закуски и бокалы с игристым вином. Подхватив небольшую ажурную тарелочку с канапе и фужер, я отошла чуть в сторону и стала наблюдать за Джером и Лил.
А те не могли отойти друг от друга больше чем на шаг. Даже когда торжество подошло к концу и наступило время прощаться с гостями, делали Лил и Джеральд это, попрежнему стоя вместе.
— У нас тоже может так быть, Кара, — подойдя, вполголоса произнес Роберт.
— Не думаю, — парировала я. — Я не люблю, когда меня принуждают, а ты не привык считаться с чьим-либо мнением, кроме своего собственного.
— Думаю, нам просто стоит узнать друг друга поближе. Я бы хотел, чтобы ты погостила у нас какое-то время.
«Чтобы побыстрее затащить тебя в постель», — мысленно закончила я. Вслух же сказала:
— Увы, лимит моих «да» на сегодня исчерпан. Это предложение я принять не могу. Я возвращаюсь домой с отцом, у меня учеба и много других дел.
— Но завтра выходной и продолжение торжества. Мы могли бы прекрасно провести время, — продолжал настаивать Роберт.
— Твоему брату повезло: его невеста отличница. А у меня хвосты и пересдачи, так что — нет, — возразила я, ища глазами отца.
Впрочем, папа и сам направлялся к нашей паре.
— Детка, мне пора, — подойдя, произнес он. — Думаю, ты останешься здесь до понедельника и…
— Я хочу вернуться домой, — перебив, твердо отказалась я.
Однако мое желание восторга у отца не вызвало. Он мигом нахмурился и несогласно покачал головой.
— Это невозможно. У тебя только что была помолвка, и вы даже ее не отпраздновали! Ты не можешь уехать так быстро.
Это неприлично и вызовет массу пересудов!
Ох, как захотелось высказать все, что я думаю о приличиях и чужих сплетнях! Но ровно в этот момент подошла Летиция Тунгорм и, приобняв меня за плечи, с мягкой улыбкой проворковала:
— Кара, милая, ты выглядишь такой усталой! Я уже распорядилась насчет комнаты. Если хочешь отдохнуть — она та же, что была в прошлый твой приезд сюда. Помнишь? Или тебя проводить?
— Я провожу, мама, — тотчас откликнулся Роберт.
— Не стоит, — выдохнула я. — Я помню. Спасибо, госпожа Тунгорм.
— Просто Летиция, дорогая.
— Д-да, конечно, — я натянуто улыбнулась. Несмотря ни на что, мать Роберта была замечательной женщиной, и обижать ее не хотелось.
— Я скажу, чтобы необходимые тебе вещи доставили из поместья к утру, — пообещал отец.
— Премного благодарна, ты очень заботлив, — не удержалась от злой шпильки я. — А сейчас мне хотелось бы отдохнуть. Так что я пойду. Хорошей вам ночи.
Протараторив формальное прощание, я быстрым шагом направилась к лестнице, пока Роберт не решил все-таки навязаться с сопровождением.
Закроюсь в комнате и до утра даже носа не высуну!
Вечер субботы Андре Травесси намеревался провести в родовом доме, где, разрываясь между напряженной работой и своенравной Луной, не появлялся уже пару недель.
Возможно, мужчина и дальше продолжал бы жить на работе, но позвонившая госпожа Травесси недовольно сообщила, что воспитала неблагодарного сына, забывшего о родной матери и клане. Признав справедливость упреков, Старший следователь решил устроить себе выходной и сразу после работы переместился в поместье.
Деятельная матушка, разумеется, обрадовалась и, облобызав при встрече блудного отпрыска, умчалась давать особые распоряжения об ужине. Андре же остался наслаждаться домашним уютом небольшой гостиной, отделанной темным камнем и деревянными панелями.
Яркое пламя камина, веселое потрескивание дров и бокал квискира в руке оборотня умиротворяли. Андре расслабился, пытаясь вспомнить, когда ему удавалось вот так спокойно посидеть, вдали от всех проблем этого мира. Пожалуй, для полного счастья ему не хватало только Луны.
Когда в комнате взметнулся вихрь портала, Андре на мгновение показалось, что и эта мечта сейчас исполнится, и появится снежная волчица. Однако — увы.
«Много хочешь от одного вечера», — с досадой хмыкнул он, глядя, как в комнату шагает Себастьян Брок.
Впрочем, и досаду и расслабленность моментально смыло, когда Андре увидел, насколько напряженным выглядит Верховный судья.
— Прости, что беспокою, но мне надо с тобой поговорить, — решительным голосом начал Ян.
Выругавшись про себя, оборотень приготовился выслушать очередную неприятную новость.
— Что-то случилось?
— Если ты об обстановке в республике, то все спокойно, — успокоил Себастьян. — Но мне нужна твоя помощь.
— В чем?
— Я люблю Кару, — решительно отчеканил Ян. — И мне нужна твоя помощь, чтобы свадьба с Тунгормом не состоялась.
Не веря собственным ушам, Андре оторопело уставился на друга.
— Ты шутишь? — хрипло выдавил он. — Ян, это не игрушки и не повод для самоутверждения!
— Никаких шуток. Я действительно ее люблю и не хочу, чтобы она со злости на меня совершила ошибку, выйдя за Тунгорма.
При последних словах глазах Себастьяна полыхнули серебром, и Андре вмиг подобрался.
«Похоже, Торн прав, времени у нас мало, — понял он. — Мы думали, что после помолвки Ян успокоится, но стало только хуже».
— Ян, возьми себя в руки. Кара сама согласилась на помолвку, она свой выбор сделала, — осторожно начал Андре.
— Уважай этот выбор. Тебе нужно просто вернуться к обычной жизни. Пойми, ты Верховный судья и твоя сила…
— Причем здесь моя сила?! — перебив, рыкнул Себастьян. — Я говорю о своих чувствах!
— Твои чувства ее дестабилизируют, как ты не понимаешь?
Ты закончишь, как Возмездие, если не вернешь себя в обычное состояние!
— Не сравнивай меня с Хаосом! — Ян со злостью уставился на друга. — Страдания и проклятия насыщали его быстрее и сильнее благодарности и молитв. Но силу Хранительницы энергия боли и проклятий не поддерживала никогда. И ты это знаешь!
По мере того, как Верховный судья говорил, вокруг него разливалось свечение, окутывая с ног до головы. Андре даже мог ощутить жар этой энергии, вырвавшейся на свободу.
А через мгновение эта волна накрыла и его.
В тот же момент мужчине показалось, что он снова на инициации. Бьется в цепях, сжигаемый магией Порядка.
Да! Это была она! Перепутать нивергат не мог! Такая же энергия жила в нем, струилась, словно кровь, по венам.
Поэтому Андре мог поклясться — исходившая от Яна энергия принадлежала только Хранительнице.
Чистейшая сила, без капли какой-либо примеси. А это значит…
«О, Создатель! — мелькнула в его голове страшная мысль. — Мы ошибались! Торн ошибается! При посвящении хранительница не просто защитила Яна, но и наделила своей силой! Вот и объяснение его возросшему резерву. От Возмездия или Хаоса к нему не попало ничего. А значит… значит, он действительно просто любит».
— Я не могу потерять ее, слышишь? И если ты не поможешь, я все сделаю сам, вот только это будет означать открытую конфронтацию, — монолог Себастьян заканчивал уже более спокойным тоном.
— Твою ж!.. — все еще ошарашенный Андре ругнулся и попытался собраться с мыслями. — Погоди. Не торопись. Как ты хочешь расстроить свадьбу Кары, если она сама на нее согласилась?
— Нам с ней надо всего лишь поговорить наедине. Андре, ты же сам знаешь, она этой свадьбе не рада и идет на поводу у своей злости и желания отца.
— Вот о злости ты совершенно верно сказал. Она действительно зла и обижена. Даже если я попытаюсь ее както разубедить, не думаю, что у меня получится. Кара к тебе на выстрел пульсара не подойдет. Да и вообще, сейчас она в поместье Тунгормов, тебя туда не пропустит защита. При всем своем желании, я не смогу провести тебя незамеченным.
