И Григорий ушел в вирт с головой. Он часто ловил себя на мысли, что настоящая, реальная его жизнь и есть — ТАМ! А здесь в австрийском Мёдлинге или тем более в отпуске в родном Львове и не жизнь вовсе, а так… времяпрепровождение. Ну, кому интересен скучный клерк непонятной «международной оптово-розничной консалтинговой компании». Пусть у него и водятся неплохие, даже по меркам сытой Вены, деньжата. Друзей в университете, среди надменных потомков «гоноровых шляхтичей» не образовалось. Одноклассники и львовские знакомые? Я вас умоляю! Разлетелись все, кто по шенгену, кто по России в попытках заработать на хлеб насущный. Остались совсем уж неудачники. Поминутно сплевывающие сквозь зубы злобу и кроющие на чем свет стоит и родное правительство и жадную Европу и не менее жадного восточного соседа, которые не пришли и не положили им в рот кусочек хлеба с сальцем. Иногда Григорий реально боялся показать дома бумажку в сто евро. Не ограбят — кишка тонка! Но вором и жадиной, за глаза, станешь в миг, хоть и пропита-проедена эта стоха будет вместе с ними! Противно!
Зато здесь! Щедротами его милости барона Зейнарда, он на праздниках стоит рядом с настоятелями храмов и командиром личной сотни властителя провинции. За столом в замке (не каждый раз, но часто) напротив сидят то городской бургомистр, то глава торговой гильдии. Приятно! Но еще приятнее пройтись по центру города, кивая знакомым неписям и принимая поклоны от незнакомых игроков! И шепот за спиной «городской судья»! Новичку или не местному объясняют, чуть ли не с гордостью: да, у нас здесь свои порядки! В баронстве Зейнард рулят игроки! Видишь, даже городской судья из своих! Но это так, для души. А для дела — разбор жалоб, торговые споры, согласование границ участков, и много чего еще… И каждое твое слово оплачивается золотом. Либо из казны, либо просителями, либо… кем-то еще. Неважно кем, главное, что оплачивается так, что у его справедливости Карамлиора есть и трехэтажный дом с прислугой и охраной из неписей и собственные плантации «ведьминого корня» и ресторанчик на паях с одним алхимиком. Парня этого Григорий в реальной жизни не видел никогда, но тот с немецкой аккуратностью каждую пятницу оставляет во французской булочной пакет для «герра Корицкого» с двумя, а частенько и тремя тысячами евро наличными. Старыми купюрами мелких номиналов.
Но сейчас Григорий отчетливо понял, что такой жизни пришел конец. Окончательный и бесповоротный. Появившись в своей спальне на втором этаже особняка, его справедливость Карамлиор вступил в… песок. Песок, который тек через незаметные щели в потолке, полах, оконных рамах. Давно забытый, но такой знакомый — песок пустыни. Крики, звон оружия и треск боевых заклинаний он услышал уже потом. С первым, самым отчаянным, приступом паники Григорий справился быстро. Несколько секунд потратил на изучение городских новостей. С чего всё началось? Проклят закладной камень магистрата! Кто же мог это сделать?! Ох, не завидую я ему! Барон обязательно его найдет! И заставит заплатить… Но это потом. Что было дальше? Портальная точка захвачена демонами… отбита стражей… вновь захвачена. Призывы спасаться в храмах… Вторая волна демонов…Пал храм Дианы… Маги покидают город, подержаться за руку обладателя портального камня — от сотни золотом! Проклятье! И все это в течение каких-то тридцати минут. А теперь, через час, редкие просьбы о помощи и еще более редкие предложения о ней же… Замок, конечно, держится, но как в него попасть? Интересно, сколько у меня времени? — Подумал Карамлиор и высунулся на широкую террасу внутреннего двора дома.
Два его охранника, прикрываясь щитами, пытались защитить парадный вход. Пока получалось неплохо. Снесенные заклинанием створки ворот, валялись посреди двора. Гном усмехнулся, спасибо совету настоятеля храма Гонта. Если бы не вделанные в опорные столбы серебряные спицы с наложенной защитой от демонов… С противным чириканьем очередной ипс попытался запрыгнуть во двор. Неписи охраны в его сторону даже головы не повернули. Короткая вспышка и разрезанная на неровные части тушка падает в кучу таких же обрубков. А вот огненные стрелы защита не держит. Ш-ш-шух, сразу две попадают в щит непися, а одна в деревянный столб рядом с головой гнома. Саламандры тоже здесь. Второй выход Карамлиор проверять не стал. Судя по мощному гулу пламени, там дела обстоят хуже. Да и выходит калитка в тупиковый переулок. Значит, минут пять… если не будет всадников на огненных скорпионах или чего похуже.
Карамлиор распаковал сообщение, значок которого уже несколько секунд мигал на границе поля зрения. Прочитал и почти не задумываясь, нажал пиктограмму «сделка». Быстро поднялся обратно в спальню и попытался сдвинуть с места огромную круглую кровать. Усмехнулся, уже весело — рефлексы! Вызвал меню переоборудования особняка и через секунду стоял в абсолютно пустой комнате. Провел рукой над местом, на котором стояла одна из ножек кровати, и сжал в кулаке небольшой камешек. Оставалось ждать помощи…
— Реми! Есть судья! — Радостно вскрикивает Кенлак. — Отметка двадцать два.
— Самый центр! Дьявол, почему он так поздно сегодня?! Но вытаскивать все равно придется, больно у него особнячок хорош. Пиримо, давай к нам! — Зовет эльфа маг. — За руки! Прыгнули!
На осмотр тупика — секунда. Еще секунда на выкрик клина. «Lash»! От Эарамфо по брусчатке протягивается длинный ряд сосулек, хищно растопырившихся в разные стороны. Одна из саламандр оказывается пробита ими насквозь сразу в двух местах. Ее бар жизни, моргнув затухающим угольком, подергивается серым.
— Еще две! — С опаской кричит воин и выставляет щит навстречу летящему в лицо огненному шару. Хлоп! Тетива лука Пиримо звонко бьет в перчатку. Хлоп! Хлоп! Стрелы летят мимо, но мешают гадинам бить прицельно. Одна из ящериц бросается вперед и натыкается на трезубец Кенлака. Тот прижимает ее голову к мостовой, так, что широкая беззубая пасть направлена в стену дома. Шух! Шух! Огонь яростных плевков стекает по мраморной облицовке и до сапог Кенлака долетают лишь жалкие искорки. Саламандра извивается, но тщетно, а в руке воина, вместо щита, уже длинный меч. Удар! Мимо!
— Быстрее, Кен! — Кричит Эарамфо. Выставленный магом воздушный щит тает под ударами огненных росчерков третьего врага. А Пиримо никак не попадет в юркую тварь. Все трое понимают, что через пару минут здесь могут оказаться другие демоны. Сильнее. Гораздо сильнее. Есть! Стрела Пиримо входит точно в грудь, привставшей на задних лапах саламандре. А Кенлак, наступив на хвост, быстро вонзает меч в бок своей. Обе еще живы, но уже не опасны и Эарамфо торопится, — Ваша справедливость, мы готовы. К заднему выходу — будьте добры!
Пламя у калитки, сожрав все деревянное, лениво облизывает камень высокого забора и резной портик входа. Через него, прикрываясь от жара, выходит низенький гном. Замирает, на мгновение, разглядев красный ник мага, но решительно встряхнув головой бежит к нему. — Вот! — Вкладывает он в руку Эарамфо камень. — Моя часть сделки выполнена. — В круг! — Командует маг. Пиримо хватается за его локоть, судья за другой, а Кенлак не успевает. Вылетевший из-за угла сумасшедший ипс с силой бьется ему в спину и взрывается огненными брызгами. Воин, выронив оружие, мешком валится в нескольких шагах от застывшей тройки. Эарамфо с досадой прикусывает губу. Кенлак еще жив, надо помочь товарищу, но в проеме, из которого только, что выскочил гном, уже маячат массивные тени. А на выходе из тупика раздается жуткий тоскливый вой. Мантикора?! Эта не даст уйти. Под ее когтями группа поляжет за несколько секунд. Судья дергает мага за рукав. — Сделка! Он прав. Однако оставь сейчас Кенлака и все. Можно закрывать «лавочку». Вдвоем с Пиримо им не вытянуть больше никого. Мехазонк, Виррлус не бойцы. Да и дел у них хватает. Отслеживать передвижения групп врага, следить за сохранностью возведенных жилищ, связь с Шамперсулой. Много чего. Эарамфо, приняв решение прижимает руки Пирио и Карамлиора и семенит к упавшему воину. Шаг, еще шаг, еще…
Внезапно солнечный свет меркнет. Два широких черных крыла почти полностью закрывают переулок. Уродливая морда (и кто сказал, что это голова льва? Ничуть не похожа!) качается из стороны в сторону. Глаза, почти полностью закрытые бельмами широко распахнуты. Но мантикора не видит. Она чувствует движение. Движение и тепло. Широкими мягкими ушами, длинным раздвоенным языком, всей шкурой. Желтой, с большими коричневыми подпалинами. Маг и судья замирают. — Опытный! — С удовлетворением отмечает Эарамфо. А Пиримо по инерции делает еще один шаг. Зверь приседает и скалит пасть. С верхних клыков капает ядовитая слюна, оставляя на камнях выжженные темные следы. Мышцы огромного тела напряжены, жало скорпионьего хвоста смотрит точно в голову эльфа. Все замирает на мгновение… Эарамфо косится на Карамлиора, тот осторожно отрицательно качает головой. Гном прав, интересно он видит уровень зверя? Для мага мантикора фиолетовая. Это значит, что шансов нет. Одно неосторожное движение, белые пятна на ее зрачках на миг станут прозрачными и…
