Следом из проема выбрался Хэнк.
– Хорошо, что мы успели выбраться. Этот тоннель мог обрушиться в любой момент.
Ник уже подкрался к двери в коридор и теперь осматривал его, водя дулом пистолета из стороны в сторону. Но и там никого не было – в доме царила гробовая тишина. Отпечатки грязных ботинок на полу вели к заднему входу.
Выбравшись на улицу, детективы обнаружили гравиевую дорожку, обгоревший остов старого «Шевроле» со снятыми колесами и следы шин. Ни бандитов, ни девушек…
Хэнк присмотрелся к отметинам на земле:
– Похоже, здесь недавно стоял грузовик. Может быть, даже фура.
Ник кивнул. На смену ярости пришло опустошение.
– Видимо, они загнали девушек внутрь и уехали.
Хэнк снова включил рацию – вызвать экспертов и отдать приказ о перехвате большого грузовика, если он еще не покинул район.
– Это все, что мы можем сейчас сделать, – сказал он Нику, отключив рацию. – Вдруг повезет? Или они решат напасть первыми?
– Как там Монро?
– На пути в госпиталь.
– И что говорят врачи? Он… выживет?
– Ребята из «скорой» сказали, что пульс есть. Но очень низкое давление. Когда они уезжали, бригада начала переливать ему плазму.
Ник глубоко вздохнул.
– Потрошители крепкие, но на него напал Стервятник… Существо, похожее на птицу-падальщика. Это в него ты стрелял. Я нашел его на заднем дворе.
– Знаю, видел тело. Подозреваемый мертв. Ник, – Хэнк неловко прокашлялся и отвел глаза. – Ребята сказали, ты приложил его об землю?
– Он все равно умирал. С пулей-то в животе… Но да. Возможно, это я его прикончил.
– На тебя не похоже.
– Я должен был выяснить, куда увели девушек. Именно он рассказал о тоннеле.
– Да, но… Может, ты проболел инструктаж в Академии, но полицейские, вообще-то, не пытают преступников ради показаний. Только не заводись!
– Я не подумал, – кивнул Ник. – Ну, что это будет для него пыткой.
А о чем он думал? Сейчас Ник не смог бы сказать наверняка. Голова болела, сознание буксовало, пытаясь осмыслить произошедшее.
– Для патрульного все выглядело именно так. И он уже доложил куда следует. Что на тебя нашло?
– Не знаю. Видимо, я привязался к Монро сильнее, чем полагал. И, похоже, Гриммами в гораздо большей степени руководят инстинкты. Кровь. У меня было такое чувство, будто…
Он замолк, увидев патрульную машину, которая влетела на узкую дорожку и резко затормозила у стены дома. Из нее выбрался сержант Ву и еще один офицер – женщина, азиатка. Ник ее не знал, но одного взгляда было достаточно, чтобы понять: девушка его осуждает.
– Ник! – окликнул его Ву. – Нашли что-нибудь?
– Только следы. Здесь был большой грузовик, к нему вел тоннель. Преступники ушли. А что у вас? Удалось засечь их?
– Пока ничего не слышно, – ответил Ву, внимательно глядя на Ника. Затем он вздохнул и добавил: – Мне позвонили от лейтенанта Джейкобса, отдел внутренних расследований. Он хочет видеть тебя в своем офисе завтра утром. Велел забрать твой значок и пистолет. Если откажешься, мне придется посадить тебя под арест.
Ник был знаком с лейтенантом Джейкобсом только заочно. Теперь же он начинал подозревать, что им предстоит узнать друг друга даже лучше, чем хотелось бы.
Грузный, седовласый афроамериканец, Джейкобс смотрел на мир (и на монитор с открытым личным делом) через маленькие очки. В Управлении говорили, что он делает свою работу хорошо и без излишнего фанатизма, свято соблюдая презумпцию невиновности.
Однако говорили и другое: раз попавшись ему на крючок, полицейский, чья вина была доказана, либо навсегда оседал за столом среди стопок бумаг, либо отправлялся на поиски новой работы.
Сейчас лоб Джейкобса бороздили глубокие морщины, а губы были плотно сжаты, так что Ник немедленно заподозрил худшее.
– В вашем личном деле много запротоколированных фактов стрельбы, несколько убийств и нераскрытых дел, – поделился своими наблюдениями лейтенант. Голос у него был звучный и глубокий.
– Стрельба велась в ходе задержаний, лейтенант. С меня сняты все подозрения.
Джейкобс продолжал просматривать записи.
– Некоторые дела… Ничего себе. Вам достаются сплошь странные случаи. Если городской сумасшедший звонит в полицию и заявляет, что увидел оборотня, проверять его отправят именно вас.
Ник едва не поперхнулся:
– Просто мне везет на психов, тут уж не угадаешь. В основном я занимаюсь убийствами, лейтенант.
– Вижу. У вас впечатляющий послужной список. Множество рекомендаций. Но стрельба, Ник… И вчерашняя заявка: вы несколько раз ударили подозреваемого.
– Не совсем. То есть… Я немного перестарался. Но видите ли, у нас есть основания полагать, что в городе похищают девочек, чтобы продать их в бордель. Ответы нужны были быстро.
– И вы решили сыграть в плохого копа? Нет, детектив, этот номер не пройдет. Вас видели, – он обвинительно ткнул пальцем в Ника и взглянул на него поверх очков. – Вы не контролировали себя.
Ник начал было это отрицать, но потом передумал и кивнул.
– Все верно, лейтенант. Но я не думаю, что стал причиной его смерти. Парень поймал пулю…
– Я видел отчет о вскрытии. Медики предполагают, что подозреваемый мог прожить несколько дольше, если бы вы не применили к нему насилие. Вы не думали о том, что, сохрани он жизнь, мы получили бы еще немало ценных сведений? Вместо этого – единственная зацепка – тоннель. Которая все равно ни к чему не привела.
У Ника возникло чувство, будто его стремительно затягивает в болото. И в том, что он оказался в трясине, была только его вина.
– Да, сэр. Я принял неверное решение. Адреналин и…
Что еще он мог сказать? Я Гримм и еще не научился полностью контролировать свои способности? У Гриммов, знаете ли, есть инстинкты, которые только и ждут, чтобы взять над ним верх? Ах да, лейтенант, извините, давайте я для начала расскажу, кто такие Гриммы…
Великолепно.
– Адреналин – стандартное оправдание. Поверьте, я по своему опыту знаю о нем достаточно. Однажды, еще работая патрульным, я выстрелил из пистолета, совершенно того не желая – да к тому же попал в человека, который этого не заслуживал. На мое счастье, он не сильно пострадал. В вашем случае не удастся списать все на адреналин, детектив Бёркхарт.
– Да, сэр.
– Свидетели этого «допроса» утверждают, что были шокированы вашими действиями. А ведь это люди, которых не так просто удивить.
Ник просто кивнул, ожидая приговора.
– Детектив Бёркхарт, учитывая произошедшее вчера и количество похожих случаев в вашем послужном списке – неважно, были с вас сняты подозрения или нет… – Джейкобс покосился на экран. – Я должен настаивать на вашем отстранении и полном расследовании. Значок и оружие вам пока не вернут. Детектив Гриффин и сержант Ву продолжат следствие по этому делу. Все ясно?
Ник встал.
– Да, сэр, – ему пришлось прокашляться, чтобы не выдать своих эмоций. – Все ясно.
Утро выдалось серым и пасмурным. Накануне Ник плохо спал, все еще переживая разговор с лейтенантом Джейкобсом, а сегодня его ждал визит в госпиталь. Все остальное – даже кофе – могло подождать. Номер палаты он знал из сообщения Розали: она звонила и наткнулась на автоответчик. Первый этаж, по коридору до конца.
– Монро?
Тот приоткрыл глаза.
– Привет, – едва слышно отозвался мужчина. Вся верхняя часть его тела была перетянута бинтами; к руке спускалась трубка капельницы, лицо по-прежнему оставалось бледным. – Как тебе моя новая берлога? Нравится?
Ник кивнул, пытаясь сглотнуть ком в горле.
– Отдельная палата. Да тебя здесь высоко ценят, друг.
– Ага. Большая шишка, – Монро нажал кнопку, которая слегка приподняла спинку кровати. – Ты нашел Лили Перкинс?
Ник покачал головой:
– Только смог… убедиться, что они там были. Банда увела девушек по тайному ходу.
– Гневохваты?
– Похоже на то. Мы работаем над этим, Монро. И обязательно ее найдем.
Точнее, ее обязательно найдет Хэнк. Без значка и оружия Ник мог только оставаться в стороне. Но говорить об этом другу он не собирался. Просто не мог сообщить ему еще одну плохую новость.
– Ну давай. Скажи: «Я же говорил».
Ник присел на стул у кровати.
– Прости?..
– Вы ведь предупреждали меня… что лучше подождать…
– Ты сделал то, что счел верным.
– Я просто завел разговор с парнем у входа, хотел прощупать почву. Даже не собирался лезть внутрь, но…
Он запнулся и облизнул губы.
– Налить тебе воды?
– Да. Спасибо, нянечка Бёркхарт.
Ник улыбнулся и передал Монро пластиковый стаканчик.
– Будете меня допрашивать?
– Возможно.
– Розали не хочет, чтобы я что-то рассказывал.
– Ничего удивительного.
Монро рассеянно потер лоб.
– Мне дают какое-то лекарство. Обезболивающее. И я боюсь, – он покосился на дверь и понизил голос, – боюсь, что случайно перекинусь. Вдруг мне привидится что-то. Говорят, некоторые даже во сне могут схлынуть. Со мной такого не случалось вроде бы, но…
