Вокруг царило безмятежное лето. Черные быстрые стрижи носились в глубоком небе как маленькие бомбардировщики, ветер гнал золотистые волны по травяному морю.
"В чем подвох?"
Термит сорвал с ветки твердое незрелое яблоко, зачем-то сунул его в карман и зашагал к лесу. Когда он подошел к липам, в глубине чащи мелькнула тень. Термит вздрогнул, но это лишь большой олень осторожно пробирался среди орешника.
Под пологом леса было прохладно и немного сыровато. Пахло землей, прошлогодними гниющими листьями и водой. Тихо ступая по мягкой подстилке, Термит обошел заросли орешника и молодой ольхи. Там, извиваясь как серебряная змея, по укромной ложбине тек ручей. Знакомый олень поднял голову. С его подбородка капала сверкающая вода, на боках лежали пятна солнечного света, пробивающегося сквозь листву.
- Привет, - сказал Термит.
Карие глаза животного посмотрели на него спокойно и задумчиво. А потом олень, ничуть не испугавшись человека, снова склонил шею и продолжил пить.
Термит улыбнулся и присел на корточки на берегу. Ему вдруг очень захотелось зачерпнуть этой прозрачной воды, которая даже на вид казалась ледяной. Он протянул руку, подставил под серебристые струи сложенную ковшиком ладонь. В первый миг его обожгло холодом, но потом ощущение сгладилось. Между его пальцев тянулись хрустальные нити.
"Это прекрасно".
Ветер колыхнул ветки деревьев, и Термит увидел краем глаза, что там, за ручьем, чистый свет и мягкие тени сплетаются, создавая колонны и арки, вплетаются в цветочные изгороди и уткрывают чудесным орнаментом стволы деревьев.
Он встал, стряхивая последние брызги с рук, - и вдруг заметил, что с его пальцев срываются не капли, а частицы рыжей пыли.
"Что за?.."
Термит вытер руку о подол рубашки. Наткнулся на твердый шарик яблока в кармане джинсов. Осторожно достал фрукт - маленький и отчаянно зеленый. Термит держал его на ладони, но сам не заметил, когда яблоко вдруг осыпалось песком между пальцев.
"Черт!"
Он шагнул назад, оступился, схватился за протянутую ветку дуба. Рыжая пыль взметнулась в воздухе.
Олень оторвался от питья и шел к нему по ручью. Вода бурлила у его ног.
- Не надо, - сказал Термит. - Лучше будь фантомом, чем песком.
Он отвернулся и пошел назад, к полю, стараясь не прикасаться к ветвям. Земля превращалась в пыль под его ногами.
"Изгнание из рая? Это ты хотел мне показать, Нинген? Хотя я даже не съел яблоко. Сатана-читер, какое убожество!"
Когда он снова вышел в поле, за ним струился шлейф из песка.
"Я всегда знал, что дивный сад не для меня".
Термит упал навзничь в траву, которая тут же рассыпалась под ним.
"Ты долбанный дурак, Нинген. Пусть все превращается в пыль от моего прикосновения - небо я уничтожить не смогу. Небо и стрижи, они останутся".
Он лежал и смотрел в бесконечный сияющий простор, где резвились птицы.
- Ну как? - спросил скриптор.
- Прекрасно. Давно не пробовал такого чудного импульса.
- А как тебе пустыня под конец?
- Я ее не видел.
- В смысле? Почему?
- На кой черт мне пустыня? Я валялся, смотрел в небо. Оно мне больше понравилось, чем песок.
Нинген хмыкнул:
- Понятно.
- Я думаю, многие люди заплатили бы хорошие деньги за такой импульс, если бы он был в виде нано-фильма.
- Я таким не занимаюсь. Это не интересно.
"А что тебе интересно? Докопаться до глубин моей психики и сломать ее?"
- Когда мне снова приходить?
- Завтра.
Термит кивнул. Нинген быстро потерял к нему интерес и отправился в большой зал скриптория. Катя отключила аппаратуру и стала убирать капельницы. Сегодня ее волосы были заплетены в множество мелких косичек.
- Спасибо, - сказал Термит, когда она протянула ему куртку.
- Постарайся завтра не приходить. Соври, что забыл, заболел, напился, встретил девушку своей мечты. Что угодно. Но постарайся, чтобы между импульсами Нингена были серьезные интервалы.
- Спасибо за предупреждение.
- Он сказал мне, что ты - интересный экземпляр. Ничего хорошего это не сулит.
- Я знаю.
Она ловко управлялась с катетерами и проводами. Термит вылез из "гроба" и поплелся к терминалу.
- Я слышал, Нинген пытается соревноваться с восьмым отделом, - сказал он будто невзначай, открывая анкетные таблицы.
- Нет, ему просто не нравится, что они получили финансирование и лучшие кадры из запаса. Но на их работу он никогда не покушался. Драйверы ему не интересны.
- Угу, - Термит быстро вбивал значения в ячейки.
- Он сейчас работает над каким-то сложным импульсом и отчитывается только Джонсмиту и выше. И его бесит, что часть внимания достается восьмому отделу.
- А что они делают?
Катя рассмеялась:
- Да ты что, разве кто скажет? Они собирают какой-то очень редкий и потенциально очень дорогой драйвер. А чтобы узнать точнее, нужно стать промышленным шпионом.
"А в перспективе - мертвецом. Как Тройка".
Он уже заканчивал с отчетом, когда в комнату снова вошел Нинген. Очень раздраженный и взъерошенный.
- Ты! - он ткнул пальцем в спину Термиту. - Закругляйся и немедленно спускайся вниз. Даунастыд собирается развлечь тебя новым заданием. Наверное, нужно кого-то завалить. Завтра сказал засчитать тебе как выходной.
- Эээ, кто это сказал? Джонсмит?
- Он. Или Баклан Педров, или еще-куча-имен. Топай давай.
Термит усмехнулся и встал из-за терминала.
Его встретили сразу у лифта. Четверо спортивного вида людей в темной одежде стояли по обеим сторонам от раздвигающихся дверей. Сам Джонсмит расхаживал взад-вперед по коридору, скрипя новыми кожаными ботинками. Когда из кабинки показался Термит, координатор поспешил к нему едва ли не бегом.
- Какого черта ты так долго? Я же сказал Нингену, чтоб прислал тебя немедленно!
- А в чем дело?
Джонсмит выглядел выспавшимся и бодрым, его одежда была идеально свежей и отлично сидела. Но, присмотревшись, Термит обратил внимание на слишком блестящие глаза и расширенные зрачки.
"Кокаин? Или драйвер?"
- Тебе нужно будет... прибраться.
- В смысле?
- Поедешь на адрес, точнее, тебя отвезут, идеально там все вычистишь и вернешься ко мне с докладом.
- А они, - Термит обернулся на спортивных людей, - они поедут со мной?
- Да, они подстрахуют тебя со стороны.
- Но убираться мне не помогут?
- Они дадут тебе чистящее средство и прочитают вслух инструкцию. Вперед, не ждем!
- Прекрасно.
"Ну и дерьмо!"
Они пробежали по фойе и прыгнули в ждавшую у дверей машину. Это оказалась вишневая "брышка", неприметная, но тесная и медленная. Термит даже не пытался рассмотреть дорогу, как ему показалось, громилы Джонсмита заняли все свободное место в салоне. От них пахло дешевым одеколоном и дешевыми сигаретами. Если запах табака Термит еще мог снести, от пронзительных ароматов "лесной свежести" он едва не задохнулся.
Машина двигалась рывками, мотор неприятно шумел каждый раз, когда приходилось трогаться после светофоров. Наконец она скрежетнула боком о стену и остановилась.
- Надень, - один из парней бросил Термиту пару тонких латексных перчаток, - и это, - кое-как потеснившись они набросили на него зеленый пластиковый плащ.
- И куда идти? - мрачно спросил Термит, продевая руки в рукава.
- Дверь прям напротив, четвертый этаж, квартира четырестописятая. Капюшон надень и воротник подними, чтоб физию твою не видели. Вот возьми.
Тщательно прикрыв лицо, с двухлитровой бутылью отбеливающего геля под мышкой, с засунутыми глубоко в карманы руками в перчатках, Термит выбрался из машины. Жадно вдохнул, очищая легкие от тошнотворных паров. Он оказался на задворках каких-то трущоб, посреди двора-колодца. Дома вокруг были старые, покосившиеся, с выбитыми окнами и черными провалами вместо дверей. Их серые стены покрывала вязь поблекших граффити. Посередине площадки виднелась куча битого кирпича. Несколько чахлых деревьев пытались расти у разломанной трансформаторной будки.
"А вот здесь я бы от пистолета не отказался".
Вздохнув, Термит вошел в подъезд напротив и поднялся по лестнице. Стены были исписаны руганью и названиями музыкальных групп, перила отсутствовали. Пахло плесенью и, немного, гарью.
"Видимо, бомжи здесь иногда ночуют и разводят костры".
На четвертом этаже вся лестничная клетка была изукрашена черными кривыми линиями. Термит даже приостановился, стараясь разглядеть в этих каракулях буквы или цифры, - но, кажется, кто-то просто брызгал краской по стенам.
Квартиры были частью завалены мусором, частью просто разрушены. Пробираясь между упавших с потолка плит, Термит гадал, как же он найдет злосчастный четыреста пятидесятый номер - и почти сразу же оказался перед белой дверью с выведенными черным цифрами.
Перехватив поудобнее бутылку с гелем, он пихнул дверь ногой и вошел внутрь.
