Все происходило в абсолютной тишине. Тело Александра просто не могло не ответить на такие действия Наташи. И его член помимо воли Александра постепенно начинал наливаться, увеличиваться в размерах. Когда он становился совсем твердым, упрямо торчащим из-под резинки трусов и уже совсем не помещающимся в трусах, Наташа отбрасывала одеяло и стаскивала с него трусы. Но не совсем, она их скорее приспускала почти до его коленей.
— Ляг на живот! — приказывал Александр не предполагающим возражения тоном, привставшей, чтобы стащить с него трусы, Наташе.
И она безропотно и быстро выполняла приказание, а Александр одним рывком своих рук поднимал с постели увеличившийся в размерах мягкий целлюлитный зад своей жены, ставил ее на колени и без прелюдий входил в нее сзади.
Александр хорошо знал, что Наташа терпеть не может эту позицию. Возможно из-за того, что в этом положении она практически полностью утрачивала контроль за действиями Александра. Но он раз за разом заставлял принимать ее именно эту позицию, возможно из-за того, что не хотел видеть на приближающемся лице Наташи морщины, целовать ее в губы, вообще в целом видеть ее подержанное лицо. А она с недавних пор перестала даже пытаться возражать его требованиям. Лишь бы лишить его возможности хоть в чем ни будь придраться к ней и отказаться по "уважительной причине" от исполнения супружеского долга.
Вообще-то сексом они теперь занимались очень поздно, когда становилось совсем темно, свет не включали так, что рассмотреть Наташу Александр никак не мог. Тем более не мог рассмотреть ее морщины. Зато его руки хорошо чувствовали ее мягкий большой обвисший многочисленными складками живот и значительно увеличившиеся с возрастом в размерах тоже мягкие, и совсем уже не упругие свободно висящие и раскачивающиеся, словно маятники груди. Подергивающийся мелкой рябью при каждом толчке, под старой на ощупь кожей, жир. Да, ее сиськи стали очень большими, но они не стали красивыми и уже не могли возбуждать.
Александр трахал Наташу грубо в невероятно быстром темпе в надежде быстро кончить и завершить ставшую для него уже совсем неприятной процедуру. Но ничего не выходило. Быстро кончить не получалось.
Александр перепробовал все. Пытался представлять, что занимается сексом с молодой Наташей, другой молодой женщиной. Ничего не помогало. Половой акт все равно затягивался надолго. Он понял, что трахать женщину возраст, которой перевалил за пятьдесят, оказывается, является жутко большой нагрузкой для воображения и требует гораздо больше сил, чем, если бы он занимался тем же самым, но с молодой партнершей.
Трахая Наташку, он думал, как же ужасно быть старым, гадкой старой рептилией и как же все же хорошо, что он избавил себя от этой участи и с ним никогда, и никто не будет трахаться из жалости или по принуждению.
Затем все же естественные физиологические процессы делали свое дело, и он кончал. Если Александр разряжался, то Наташа не испытывала оргазма и даже не пыталась его изобразить, но неизменно проверяла действительно ли Александр кончил? Ей вообще уже столько секса было не нужно.
Александр быстро понял, что режим его сексуальной семейной жизни изменился надолго, если вообще не до самой смерти Наташи. И стал искать способы избавить себя от слишком регулярных домогательств Наташи.
Конечно же, первое, что он использовал — это регулярные пьянки после работы, которые после вступления в интимную связь с Ольгой были почти прекращены. Он снова стал накачивать себя спиртным, в том числе продолжая это дело уже дома, до почти бесчувственного состояния и только потом, с трудом добравшись до кровати, толи с мычанием, толи со стоном падал на нее.
Но Наташа так просто вовсе не собиралась сдаваться. Если Александр в постели был не в состоянии активно функционировать, то она всю работу выполняла сама и все равно заставляла Александра кончить при помощи своих рук. Конечно, это было совсем не просто. Тело, находящегося в полубессознательном состоянии Александра, почти отказывалось реагировать на ее манипуляции. И ей приходилось упражняться с членом, неподвижно лежащего бревном Александра, до полутора часов. Хотя в качестве компенсации за свои труды она была избавлена от необходимости трахаться со своим мужем в ненавистной ей позиции. И поэтому никак не могла решить, какой вариант удовлетворения Александра для нее лучше.
Наутро Александр смутно вспоминал произошедшее ночью в их спальне. И ему становилось стыдно и неудобно от того, что он позволил своей жене делать с собой все, что только ей придет в голову. Превратить их секс в унизительно-жуткую для него процедуру добывания спермы, в форму ее мести. Тогда он решал, что лучше уж будет сам трахать свою жену, чем опять позволит ей делать с собой такое. Но через несколько дней не сдерживался и опять напивался. Тут же получая вместо избавления кару.
Однако это длилось не долго. Очень скоро в результате продолжавшихся изменений в его организме алкоголь перестал действовать. Александр просто физически потерял способность напиться и опьянеть. В итоге его собственный дом превратился для него в камеру мучений и издевательств, домогательства его жены совершались регулярно без каких либо перерывов или хотя бы внесения изменений в этот процесс. Он даже не мог отказать Наташе под предлогом болезни. Ведь болеть он перестал совсем, даже никогда не простужался и не заражался совсем никакой гадостью.
После примерно полугода такой жизни Александр, наконец, решился прибегнуть к последнему средству одурманивания и достал для себя наркотиков. Наркотики искажали восприятие окружающего и к его радости, как показало время, не вызывали у него привыкания, которое обычно возникает у большинства обычных людей. И все же он осторожничал и прибегал к их помощи изредка, когда домогательства Наташи уж совсем его доставали.
Он принимал дозу и все изменялось. Александр срывал с себя всю одежду, которая, как ему казалась, очень сильно ему мешала, ограничивала его свободу. Ему сразу неудержимо хотелось осмотреть квартиру, выяснить, кто в ней прячется от него. А ведь в его представлении Наташа именно пряталась от него. И он, как бы в поисках побегав по квартире, направлялся в спальню. Включал в комнате свет и радостно выкрикивал:
— А, вот, где ты спряталась! Зачем же ты, дурочка, от меня прячешься!? Ну, ничего я сейчас тебе сделаю хорошо! Очень хорошо!
И с этими словами Александр срывал с абсолютно голой Наташи одеяло и отбрасывал его далеко в угол комнаты.
Наташа быстро усвоила, чем такое появление Александра ей грозит.
— Саша, пожалуйста, не надо. Давай сегодня просто будем спать, — начинала просить Наташа, пытаясь закрыться руками от Александра.
Но остановить его уже было не возможно. Их роли уже поменялись. Теперь уже Александр домогался своей жены. В наркотическом угаре очертания Наташи хоть и расплывались, но она казалась ему совсем молодой и очень привлекательной. Казалась девушкой лет двадцати. Он мгновенно возбуждался и буквально набрасывался на нее.
К ужасу Наташи он становился человеком без тормозов, позволявшем себе делать с ней абсолютно все, все, что приходило в его одурманенный разум. При попытке подняться Александр тут же сильным ударом сбивал ее, заламывал ей руки и когда она затихала, жадно и больно сгребал и сжимал ее обширные груди, больно ощупывал почти все ее тело, завершая всю эту процедуру между ее ног. Затем сильно до боли разводил ее ноги в стороны и, не обращая внимания на слезы и жалобы Наташи, начинал грубо и энергично ее трахать. Он практически насиловал ее. И это насилие продолжалось долго. Александр кончал, но тут же продолжал совершение полового акта. Изредка лишь переходя к анальному сексу. Чего в нормальном состоянии никогда себе не позволял. Да, и Наташа никогда на такой секс не соглашалась, но физически противостоять одурманенному и совершенно не реагирующему на ее возражения Александру она, конечно же, не могла и вынуждена была терпеть.
Через некоторое время помимо своей воли кончала и Наташа, причем мощно напрягая все свои мышцы толи вопя, толи рыча: "Ааааа-рррр!". В течение совершения полового акта они оба кончали по нескольку раз. Правда, удовлетворения Наташе это не приносило, она начинала буквально ненавидеть себя за то, что способна испытывать наслаждение вот так вот, во время совершения над ней грубого насилия человеком, находящемся в неадекватном состоянии. "Неужели я теперь могу возбудить лишь совершенно не осознающего происходящего наркомана, и только такой партнер способен вызвать у меня оргазм? Да, получается, что жила я не так и не с тем, но, к сожалению, я не буду жить вечно, не буду вечно молодой и ничего изменить уже не смогу. А вот Саша ведь сможет. Сможет прожить другую жизнь. Возможно даже не одну другую жизнь. Ясно — мне он такого не предложит. Хорошо если в самом ближайшем будущем он меня просто не бросит и не начнет обустраивать новую жизнь", — с горечью и одновременно с завистью думала Наташа.
