Вместо этого Термит содрал листы бумаги с холодильника. Достал из кармана пачку сигарет и зажигалку. Узкий, как лезвие стилета, язычок пламени лизнул рукописные цифры и схемы. Осторожно держа полыхающие листы над раковиной, Термит прикурил от них. По мере того как пламя разгоралось, он повернул их вверх и отпустил только в самый последний момент, едва не опалив пальцы. Отвернул кран. Вода с журчанием слизала хлопья пепла и обугленные хрупкие частицы бумаги.
"Вот так. И с Анной нужно поступить также. Если я собираюсь сделать то, что собираюсь сделать, рядом со мной не должно быть никого. Никаких привязанностей, никаких любовниц, никаких друзей".
Он поднял телефон. На экране еще светилось имя его женщины.
Термит нажал на кнопку меню.
Уничтожить "Анна" - Y/N.
- Yes, - прошептал Термит, мгновение помедлил и... нажал на красную кнопку отбоя. - Ерунда, у меня куча женских номеров. И встречаемся мы с ней, только чтоб потрахаться!
Телефон согласно мигнул.
- Займемся делами насущными, - пробормотал Термит.
Он двинулся было к столу, но на полпути остановился. В таком состоянии, когда он устал и расстроен, не стоило собирать хрупкую аппаратуру и тем более возиться с ампулами, содержимое которых так дорого.
Термит подождал, пока уйдет легкий запах гари и выключил вытяжку. На кухне воцарилась тишина. Щелкнул выключатель - и погасла лампа на потолке, оставив экраны компьютера и телефона единственными источниками света. Полумрак был приятен - на уставшие, воспаленные глаза словно опустилось прохладное покрывало.
Снова телефон. Адресная книга, прокрутка. Имена и номера мелькали, сливаясь в сияющую полосу. Добравшись до середины списка, Термит замедлился, в пару щелчков нашел Котова и нажал на вызов.
Приятель ответил почти сразу.
- Привет, Термит.
- Привет. Ты как?
- Нормально. Только не выспался.
"Мягче, мягче с ним".
- Понимаю. Но вообще, все хорошо. В новостях не было ни слова.
- Ох, я, я думаю, зря мы, надо было сразу заявить...
"Черт!"
- Нет! Зачем дергать людей. Мы сами можем справиться со всем. Если тебе тяжело...
- Тяжело, но я это переживу. Не в этом дело. Просто это неправильно.
"Господи, моралист несчастный..."
- Просто забудь обо всем этом. С тобой уже связалась организация?
- Пока нет. Они, наверное, еще ждут пока Тройка выйдет на связь. Честно говоря, теперь я не хочу иметь с ними никаких дел. Я ничего уже не хочу.
"Ах ты ублюдок!"
- Понимаю. Но будь осторожен. Они очень не любят отказов.
- Я знаю. Боюсь, у меня нет выбора.
- Все будет хорошо. Слушай, потом как-нибудь встретимся, поговорим. Только не делай глупостей, окей?
- Окей. Пока...
Термит положил телефон назад на стол. Подошел к окну и поднял жалюзи.
В темени не замечалось и проблесков утра. Светлые прямоугольники окон и огни трассы казались далекими звездами. Термит приложил пальцы к ледяному стеклу.
"Как я и думал, над Котовым нельзя ослаблять контроль. Слабак... хотя на встрече он повел себе лучше, чем я ожидал".
Перед глазами вновь возникла грязная кирпичная стена с расплывающимся багровым пятном.
С пластикового стула медленно сползало то, что секунду назад было телом Тройки. Упавшая на колени правая кисть превратилась в ошметки плоти. А то, что когда-то было его головой, вместилищем его мозга, его мыслей, желаний и понтов - оно стало пятном на стене. К кирпичам прилипли кусочки серой ткани, и ручейки крови медленно текли вниз.
Термит стоял у окна и смотрел на труп. Свет от неоновой рекламы стал синим, и алое в комнате превратилось в черное.
Котов хватал ртом воздух, будто задыхался. Его била дрожь.
-Наган взорвался. Не думал я, что все так повернется.
Термит говорил спокойно, чуть печально. Котов понемногу отходил от шока, понимал, что жив, что им повезло.
- Это судьба.
- Кто же знал, что Тройка станет стрелять...
- Тварь! Чертов бандит!
- Да, он сволочь. Был.
А потом они вместе вытерли кровь, завернули тело в плащ Термита, погрузили его в машину Котова и отвезли к каналу.
- Не бойся, Тройка, - прошептал Термит, глядя на темный город. - Твоя смерть будет не такой напрасной, как твоя жизнь.
"Прогресс нельзя остановить, но можно предвосхитить. Пусть я не самый гениальный скриптор, но если я правильно скомпилировал куски чужих разработок, то новый импульс потрясет этот город".
Щелкнули полоски жалюзи, возвращаясь на свои места. Пальцы погладили холодно блеснувший автошприц.
- Нет, я не отступлюсь. Будь уверен. В конце концов, я убил тебя не ради того, чтобы воплотить справедливость или судьбу.
Термит усмехнулся и аккуратно положил шприц в гнездо пенала, выложенное мягким пластиком. Неделей раньше на этой самой кухне, на этом же столе он разбирал старый наган. Вынимал ненужные детали механизма и начинял полости взрывчаткой, превращая оружие в бомбу. Нажатие на гашетку - и вот вам аккуратный направленный взрыв, прямо в лицо стрелку. Конечно, куда сложнее было заставить "сдетонировать" Тройку, спровоцировать его на выстрел по бывшим друзьям...
5. Охота
Воскресный вечер был слишком теплым для начала осени, а воздух - тяжелым и наэлектризованным. Рестораны, бары и клубы распахнули двери, привечая тех, кто решился пожертвовать бодростью завтрашнего утра.
Для сотрудников радио-такси "Харон" понедельник не был тяжелым днем. Ночная смена заступала на работу в воскресный вечер, и попасть в эту смену мечтали все работники. Именно в эту ночь в офисе не было начальства. Значит, можно между вызовами и соединениями использовать дарованные драйвером ресурсы для игры в "слепой пасьянс" по сети.
Впрочем, впрыснуть в кровь тягу к активной деятельности никто не спешил. Девочки варили кофе и спорили, кто пойдет за булочками, листали глянцевые журналы, одновременно умудряясь принимать звонки и связываться с таксистами.
Полукруглая стойка ресепшена тонущим лайнером вырисовывалась в полутьме. Ночью посетителей, естественно, не принимали, и свет в холле был погашен. Только мигали лиловые светодиоды, шедшие по верхнему краю стойки и добавлявшие ей еще больше сходства с кораблем. На вертящемся стуле у ресепшена лежала белая болонка. Питомица одной из диспетчеров, она терпеть не могла оставаться ночью одна. Поэтому хозяйка брала ее в ночную: рядом с людьми собачка вела себя на удивление тихо.
Под потолком красновато поблескивали глаза видеокамер. Как водится в большинстве мелких фирм, ради экономии электроэнергии камеры отключили.
По одной девочки заходили в маленькую комнату возле холла. Пол, стены и потолок в ней были покрыты слоем асептического биопластика. В центре тихо урчал аппарат в форме металлической колонны, генератор драйверов. Диспетчеры вставляли микропроцессорную карточку в прорезь и подставляли ладони для капсулы. Вкус рабоспособности и трудолюбия был, как всегда, немного вяжущий. На легкое горько-сладкое послевкусие никто не обратил внимания.
Улица, на которой располагался офис "Харона", связывала деловой район города с крупной транспортной магистралью. Воскресным вечером движение на ней было не слишком интенсивным, зато наблюдалось немало народу, посвятившего себя шоппингу. Магазины и бутики работали допоздна. В сумерках ярко горели огни витрин, бежали строчки неоновой рекламы, улыбались красотки и красавцы на бигбордах. Отдаленный шум магистрали казался шепотом морского прибоя, прилежащие проулки - узкие и темные - представлялись горными ущельями. Над крышами лавок и офисов угадывались далекие очертания небоскребов с красными лампочками на пронзающих небо антеннах. Самое высокое здание с вершиной в форме зиккурата принадлежало корпорации "Войд".
Кружились листья. Черные листья, поднятые ветром, царапали асфальт, как когти призрачных зверей. Сумерки наливались лиловым. В воздухе пахло предчувствием непогоды.
Группа девушек, двигаясь почти синхронно, вышла из офиса "Харона". На ветру развевались полы расстегнутых белых рубашек, подолы юбок и распущенные волосы.
Вслед за людьми из раскрывшихся стеклянных дверей выбежала озадаченная болонка. Повиливая хвостиком, она засеменила к одной из женщин, смешно переставляя короткие лапы. Но постепенно хвост замер, потом опустился. Собачка замедлила бег и скоро остановилась. Ветер волнами гнал шелковистую шерсть. Болонка постояла так мгновение, а потом, поджав хвост, кинулась назад. Приткнулась к захлопнувшимся дверям. И завыла. Тоненько и слабо, но с такой волчьей тоской, что у немногочисленных прохожих мурашки побежали по спинам.
Сотрудницы "Харона" переместились с тротуара на асфальт. Они шли, рассредоточившись по всей улице, и все же оставались спаянной группой. Шагали в ногу, как солдаты, выражения их лиц были одинаковыми - сосредоточенные и ищущие.
