— Расскажите еще что-нибудь, полковник.
— Нет. У меня все. Теперь послушай нашего приятеля. Пусть предскажет твое будущее, Чарли. Пусть навеет сюжеты для первых рассказов. Готов?
Налетел ветер: он проник в сухой папирус, поиграл ветхими лоскутами, привел в движение удивительные руки и чуть подрагивающие губы старого, то есть нового знакомца, ночного гостя, которому стукнуло четыре тысячи лет.
— Что он тебе вещает, Чарльз?
Чарли зажмурился, выждал и прислушался, согласно кивая; лишь когда по щеке сбежала одинокая слезинка, он нарушил молчание:
— Все как есть. Ну просто все. Все как я хотел.
Мумификация куклы Барби. Фот. с сайта joshchandratravel.blogspot.com
Стюарт Т. Смит
РАСПЕЛЕНАНИЕ МУМИИ: Голливудские фантазии и египетские реалии[45]
Древний Египет — одна из самых популярных тем «археологического» кино. Египет выступает экзотическим фоном самых разных сюжетов и кинофильмов, от эпических блокбастеров до триллеров категории Б и «мягкого порно». Эта голливудская египтомания широко использует популярность Египта в изящных и декоративных искусствах — явление, восходящее к временам, когда будущий император Наполеон восхищался исчезнувшей египетской славой. Его военную экспедицию в Египет в 1798 г. сопровождала первая в истории междисциплинарная команда ученых. Чудесные публикации 1802–1828 гг. пробудили неослабевающий интерес ко всему египетскому. Новосозданные национальные музеи и богатые коллекционеры чувствовали себя обязанными заполучить хоть какие-нибудь египетские древности. Архитекторы вдохновлялись египетскими мотивами, фирма «Веджвуд» выпускала «египетские» чайные сервизы (Humbert et al. 1994).
Посещение музея или путешествие в Египет обязательно предполагали близкую встречу с мумией. Уже к 1833 г. мумии стали настолько популярны, что отец Жерамб, советник правителя Египта Мухаммеда Али, юмористически замечал: «Из Египта едва ли респектабельно возвращаться без мумии в одной руке и крокодила в другой» (Ikram and Dodson 1998:87). Продавались билеты на сеансы распеленания мумий, ставшие последним писком моды в состоятельных слоях общества. С появлением в конце XIX в. нового и популярного художественного средства, кинематографа, киноленты о Египте вошли в число первых фильмов, включая «Клеопатру» 1899 г., где злодей, строивший дьявольские планы, оживлял мумию египетской царицы.
Древнеегипетские мумии, без сомнения наиболее популярная из связанных с Египтом тем, не так давно вновь ворвались в кинотеатры благодаря «Мумии» (1999), насыщенному эффектами римейку студии «Юниверсал», и ее продолжению, «Мумия возвращается» (2001). Мы сравним отображение Древнего Египта в этих и некоторых других фильмах со сведениями, почерпнутыми из археологии и египтологии, что позволит осветить различия между голливудскими мумиями, а также распространенными представлениями о египетских верованиях и практиках, с реальностью смерти и погребения в Древнем Египте — где мумии действительно играли центральную, но в целом, скажем так, не столь подвижную роль.
Мумии на пленке — Древний Египет в киноЕгипет, 4000 лет назад, земля странных ритуалов и варварской жестокости..
Трейлер фильма «Мумия» (1959)
Фильмы о Древнем Египте подразделяются на три основные категории, которые часто смешиваются: 1) библейский / костюмированный эпос; 2) Клеопатра; 3) мумии. Для двух постановок «Десяти заповедей» Сесиля Б. Демилля (1923 и 1956) были созданы роскошные декорации, подчеркивавшие эпические свойства библейского нарратива и ставшие этапными в развитии жанра. Вторая и финансово чрезвычайно успешная версия снималась в Египте и могла похвалиться звездным составом научных консультантов, включая египтологов Уильяма Хейса и Лабиба Хабачи. К несчастью, это не помогло избежать серьезных ошибок в костюмах, реквизите и декорациях; самой заметной из них были кричащие костюмы. Египтяне не имели доступа к цветостойким краскам, носили главным образом белые хлопковые одежды и, конечно, никогда не надевали золотую парчу! Хотя действие кинофильма «В поисках утраченного Ковчега» (1981) приурочено к 1936 г., в нем была сделана попытка возродить величественную эпику прежних кинокартин; основная предпосылка, относящаяся к области библейской археологии и связанная с разграблением Иерусалима фараоном Шешонком в 925 г. д. н. э., была на удивление правдоподобна, но все остальное никак не отличалось историче-ской достоверностью. Сравнительно недавний научно-фантастический эпос «Звездные врата» (1994) также обращался к традиции библейских фильмов с их грандиозными декорациями, роскошными костюмами и многотысячными толпами статистов», а Древний Египет вновь выступал экзотическим и чувственным фоном экранного повествования. Этот кинофильм удивительно точен, за исключением, разумеется, вдохновленной Эрихом фон Деникеном идеи контакта с космическими пришельцами[46]. Создатели «Звездных врат» также черпали вдохновение из фильмов о Клеопатре, в которых подчеркивалась экзотичность и чувственность последней царицы Египта — и редко обращалось внимание на то, что она происходила из рода македонских завоевателей Египта и потому была представительницей скорее эллинистического, нежели египетского мира. Подобные образы экзотического Востока восходят к античности и римским взглядам на Клеопатру и восточные цивилизации Средиземноморья в целом, но были также отмечены Саидом (1978) в качестве одного из характерных признаков ориентализма. Свойственный Западу взгляд на восточных «других» окрашивает большинство фильмов о Египте, о чем говорит и приведенный выше эпиграф.
Фильмы о мумиях включают элементы других «египетских» поджанров: это тот же чувственный, таинственный Восток с экзотическими декорациями и костюмами. Благодаря этим фильмам возник распространенный образ археолога как искателя приключений, встречающегося с неведомым и ужасным. Появление фильмов о мумиях часто связывается с шумихой вокруг гробницы Тутанхамона и особенно слухами о проклятии, приводившем к смерти участников данного археологического проекта (Cowie and Johnson 2002). Литературный образ оживающей мумии, однако, появился за сотню лет до поразительного открытия Говарда Картера (1922) и иконической «Мумии» студии «Юниверсал» (1932).
Автор на съемочной площадке «Звездных врат». Надпись на суфлерской карточке переводится как «Меня это не забавляет». Такие карточки помогали Джею Дэвидсону, исполнителю роли Ра, не путаться в репликах.
Фильмы о мумиях вдохновлялись литературными произведениями, подчеркивавшими таинственное и ужасное, наподобие «Ножки мумии» (1840) французского ориенталиста Теофиля Готье. Наибольшее влияние оказали на них два написанных в 1890 г. рассказа Артура Конан Дойля, увлекавшегося оккультизмом. В рассказе «Номер 249» студент-египтолог, со смертоносными последствиями, с помощью папируса с заклинаниями оживляет и контролирует мумию. В конце концов герой заставляет злого гения сжечь и мумию, и свиток папируса. В «Кольце Тота» египтолог встречает в Лувре не подверженного старению египтянина, который пытается распеленать мумию (сам он оставался в живых 3,000 лет благодаря особому эликсиру). Мумия — его давно утраченная возлюбленная, и он стремится не оживить ее, но присоединиться к ней в смерти. Первый рассказ был очевидным источником образа Хариса, ковыляющей мумии из фильмов ужасов, второй — проклятого египетского жреца Имхотепа в исполнении Бориса Карлоффа. Несмотря на это, вклад Конан Дойля в фильмы о мумиях остался незамеченным (Lupton 2003).
После «Клеопатры» 1899 г. и до открытия гробницы Тутанхамона было снято не менее двух дюжин фильмов о мумиях. Но именно «Мумия» Карла Фройнда (1932, студия «Юниверсал») с Борисом Карлоффом в главной роли соединила в себе основные сюжетные элементы и стала образцом для подражания. В этом фильме археологи обнаруживают гробницу жреца Имхотепа, который был проклят и сожжен заживо за похищение Свитка Тота и попытку воскресить принцессу Анхесенамон. Пренебрегая проклятием, один из археологов читает свиток вслух и оживляет мумию, которая начинает разыскивать утраченную возлюбленную и наконец узнает ее реинкарнацию в героине, Элен Гросвенор, наполовину египтянке. Заканчивается все тем, что богиня Исида сжигает Свиток Тота, а побежденный Имхотеп рассыпается в прах.
Представление о способных двигаться мумиях не была абсолютно чуждо египтянам. Около 1865 г. для музея Булак (сегодня Египетский музей в Каире) на тогда еще легальном рынке древностей был приобретен папирус, излагающий «Сказание о Сатни-Хаэмуасе и мумиях». Весьма вероятно, что это поразительно сложное сказание, ряд сюжетных элементов которого совпадает с «Мумией» (Simpson 2003:453–469), послужило одним из источников для сценариста фильма Джона Балдерстона — в свое время он работал в журналистике, освещал открытие гробницы Тутан-хамона и неплохо разбирался в египтологии (Lupton 2003). По результатам палеографического анализа папирус датируется ранним птолемейским периодом (ок. 300–200 д.н. э.), но само сказание может восходить к эпохе Нового царства, когда и жил протагонист (ок. 1250 д.н. э.). Сатни пытается похитить из гробницы проклятую Книгу Тота; ему противостоит мумия Нанефер-Ка-Пта и духи жены и ребенка последнего. Сатни игнорирует их повествование о разрушительных последствиях святотатства, заключавшегося в похищении свитка, который ныне скрыт в гробнице от смертных. Позднее Сатни осознает свою ошибку и возвращает свиток, а во искупление греха соглашается воссоединить мумию Нанефер-Ка-Пта с мумиями его жены и сына, погребенными вдалеке от нее. В эпизоде, поразительно напоминающем сцену с мумией Имхотепа, Нанефер-Ка-Пта предстает стариком и указывает Сатни путь к могиле родных.
