В «Мумии» Имхотеп с помощью магии нападает, парализует и подчиняет людей свой воле. Эти действия и судьба Имхотепа находят некоторые параллели в действительных событиях периода Нового царства. В административных документах, найденных в Фивах, рассказывается о группе заговорщиков, которые были арестованы и найдены виновными в краже священной книги заклинаний и попытке убить с ее помощью фараона Рамзеса III (ок. 1151 д.н. э.). В свитках с судебными записями повествуется и о преступлении, и о «великом наказании смертью», каким боги решили покарать заговорщиков (Redford 2002). По меньшей мере один из них — возможно, сын Рамзеса III Пентавер — был, вероятно, похоронен заживо в неотмеченном гробу, найденном среди 37 царских мумий в Дейр эль-Бахри. Связанный и плотно перевитый бинтами, «Неизвестный Е» претерпел еще одно оскорбление — его зашили в овчину, считавшуюся ритуально нечистой (Brier 2006). Эта археологическая находка явно повлияла на сценарий Балдерсто-на и весь поджанр фильмов в мумиях в целом.
Вся серия более поздних фильмов категории Б, выпущенных «Юниверсал» и начатая «Рукой мумии», заметно отличается от классической ленты 1932 г. Мумифицированный персонаж Харис так и остается в них мумией; это своего рода мстительный автомат, направляемый жрецом из тайного жреческого братства в Карнаке (примечательна близость этого сюжетного элемента к «Номеру 249» Конан Дойля). В каждом из фильмов археологи платят наивысшую цену за осквернение египетских могил и гибнут от руки Хариса. Мстительное, неуклюжее чудовище стало стало образом-прототипом многочисленных киномумий, включая римейк «Мумии» 1959 г. (киностудия «Хаммер»).
Четвертый фильм хаммеровской серии о мумиях, «Кровь из гробницы мумии» (1972), почерпнул ряд элементов из романа Брэма Стокера «Сокровище семи звезд». Здесь мы также видим проклятую гробницу — могилу царицы-колдуньи Теры, искательницы бессмертия. Не обращая внимания на предупреждения, археологи вламываются в гробницу и освобождают дух Теры, который вселяется при рождении в дочь египтолога. Девочка превращается в девушку, а тем временем царица пытается все больше и больше подчинить ее своей воле. Археологи пытаются загнать душу царицы обратно в мумию, естественно, с самыми пагубными последствиями. Несмотря на мистическую и оккультную окраску, в романе Стокера содержится немало исторически и археологически достоверных деталей. В египетской магии были известны защитные средства против злых духов, вселяющихся в младенцев (Pinch 1994: 147–160); кстати говоря, это некоторое исключение, так как в египетской теологии отсутствуют какие-либо идеи реинкарнации. На это указано в римейке 1980 г. («The Awakening»)[47], который является, возможно, археологически наиболее достоверным из всех фильмов о мумиях.
Недавние блокбастеры «Юниверсал», «Мумия» и «Мумия возвращается», насыщены всеми элементами поджанра. Мумию оживляет в них заклятие из «Книги мертвых»; вначале мумия выступает чудовищем, затем приобретает облик могущественного мага, мечтающего оживить свою утраченную возлюбленную Анхесенамон. К базисному сюжету, знакомому по прочим фильмам о мумиях, прибавляет-ся щедрая доза археологических приключений в духе Индианы Джонса и щепотка библейских мотивов — своего рода апокалиптический Исход.
Реальные мумии: Археология посмертной жизни в Древнем ЕгиптеYa-HEY TIY-soo (Эгей! Вставай!)
SISH-poo en-ak TA-pak (Получи свою голову!)
YIN-qoo en-ak qes-AW-ak (Собери свои кости!)
SIA-qoo en-ak ‘ey-OOT-ак (Сложи свои конечности!)
WIKH-aoo en-ak TAA ya-RA ya-WEF-ek
(Отряхни землю со своей плоти!)[48]
Голливудские фильмы делают упор на запретной магии, беснующихся мумиях и проклятиях; все это имеет под собой некоторые египтологические основания, но во многом скрывает сложные реалии и тонкости древнеегипетских религиозных верований в загробную жизнь. Будем справедливы: упор на сенсационность — результат влияния ранней египтологии с ее стремлением к эффектным находкам и, как следствие, раскопкам гробниц знати, артефактами из которых полны европейские и американские музеи. Как ни иронично, в сценарии «Мумии», написанном Балдерстоном, сэр Джозеф Уэмпл, руководитель экспедиции Британского музея, заявляет, что «мы больше узнали, изучая разбитые черепки, чем из всех сенсационных находок вместе взятых — и наш долг состоит в преумножении знаний человечества о своем прошлом, а не удовлетворении собственного любопытства» (Riley 1989:А-з).
Может показаться, что приведенное выше заклятие, взятое из текстов пирамид, было призвано оживить труп; на самом деле, задачей его было оживление мертвых не в этой, а в загробной жизни. Тем не менее, мертвые не покидали навсегда землю, уносясь в далекие небеса. Египтяне верили, что умершие остаются привязаны к обоим мирам и путешествуют между ними. Мумии служили сосудом, местом обитания душ в гробницах (Ikram and Dodson 1998). Здесь они могли получать приношения и выслушивать просьбы живых. Около 3,000 лет назад писец Бутехамун оставил трогательное послание у мумии своей жены. «Хорошо ли тебе? Как ты?..» — спрашивал он. — «Увы, о прекрасная, равной которой нет… тебя отобрали у меня… О Ахтаи, грациознейшая из женщин» (Romer 1984:187).
Более того, в гробницах, храмах и домах археологи обнаружили папирусы, амулеты и приношения мертвым по обету, отражавшие веру в то, что умершие могут как положительным, так и негативным образом вмешиваться в дела живущих. Они могли помогать людям, защищая их от демонов, но также насылать болезни и несчастья (Pinch 1994). В одном из эпизодов сказания о Сатни, который наверняка понравился бы Голливуду, дух Нанефер-Ка-Пта терзает героя снами, наполненными эротическими ужасами, чтобы побудить его вернуть Книгу Тота (Simpson 2003:453–469). Духи могли также физически напасть на живущих, особенно на тех, что оскверняли их гробницы. В надписи, помещенной на видном месте в гробнице, Анхмагор угрожает: «Что же до каждого, кто войдет в эту гробницу, будучи нечистым. Я схвачу его, как гуся (сверну ему шею), я вселю в него страх, и он узрит призраков на земле, дабы все страшились превосходного духа» (Silverman 1997:146)[49]. В некоторых гробницах встречаются проклятия. Самое известное из них, однако — фальшивка. Романистка Мария Корелли просто позаимствовала старый арабский рассказ о древнем проклятии, согласно которому «крылья смерти быстро настигнут любого, кто ступит в эту священную гробницу» (Silverman 1997:146).
Самих древних египтян больше занимало путешествие души по загробному миру, воспринимавшееся как серия испытаний с преодолением препятствий и божественным судом в конце. Тексты пирамид (ок. 2300 д.н. э.), развившиеся далее в тексты саркофагов (ок. 2000 д.н. э.), которые в свою очередь превратились в «Книгу мертвых» (ок. 1500 д.н. э.), представляли собой постоянно уточнявшиеся и пополнявшиеся путеводители по загробному миру с наставлениями для умерших (Hornung 1999). Египетские жрецы вкладывали в них громадные усилия и творческую энергию. Ранние поколения ученых были весьма разочарованы тем, что египтяне тратили столько сил именно на это, а не на философские и научные исследования. Впрочем, всесторонняя забота о мертвых может восприниматься как отражение трогательной любви к жизни и семье.
Растущее число амулетов защищало душу и тело умершего (Andrews 1994). Особенно часто встречаются скарабеи, нередко надетые на средний палец левой руки. Они символизируют Хепри, ипостась солнечного бога Ра, представленного в виде обновленного восходящего солнца. Таким образом, скарабей был ярким символом воскресения умершего в загробном мире. На это и намекает в «Мумии» 1932 года Ардет-Бей, говоря, что Элен «взойдет вновь на Востоке, когда первые лучи Амона-Ра рассеют тьму» (Riley 1989^-57). Египтяне верили, что душа обитает в сердце; в отличие от показанного в современной «Мумии», сердце при мумификации оставляли внутри тела[50]. В загробном мире сердце, как воплощение моральных качеств, взвешивалось на весах; на другой чаше находилось перо Маат (правды и добродетели). Если чаши весов уравновешивались, «голос души» определялся как «истинный» и она становилась бессмертной. Если же перевешивало перо, ужасное чудовище с крокодильей головой по имени Амат (Амт), буквально «пожи-рательница», проглатывало душу. Специально для тех, кто испытывал угрызения совести, на сердце клали скарабея с написанным на нем заклятием из «Книги мертвых» (Faulkner i990:no. 30b); сердцу предписывалось не свидетельствовать против умершего на божественном суде или склонить вниз чашу весов. Чтобы подстраховаться, египетские жрецы — вот истинные авторы идеи резервных программ! — разработали «отрицательное признание», список преступлений и святотатств, которых усопший не совершал (включая поедание жертвенной пищи, что было, видимо, довольно распространенным грехом!).
Мумия, найденная в фиванском некрополе. Исключительная сохранность типична для эпохи высшего развития искусства мумификации, начиная с Позднего периода (ок. 600 д.н. э. и далее). Фот. автора.
