еще внимательней читать газеты и однажды натолкнулась на заметку о назначении нового директора завода. Вскоре появилась и статья, описывавшая будни экспедиции в Сахаре.
Галина забеспокоилась, боясь, что дело обернется не лучшим образом.
Как-то Оксана Кружляк сказала ей, что видела в городе двух японцев. Те долго кружили по улицам и затем оказались перед их институтом.
Два японца в Одессе, в этом современном украинском Вавилоне — что же тут удивительного? Но рассказ Оксаны неприятно поразил Галину и кольнул ее предчувствием беды. Оксана принялась ее успокаивать и затем посоветовала не показываться на глаза японцам, которые могли задумать что-то дурное:
— Если придут сюда, к ним выйду я и представлюсь женой профессора Роздвянского.
И действительно, в скором времени явился любезный гость и пожелал увидеть жену профессора. Оксана вышла в гостиную, а Галина осталась в соседней комнате и слушала разговор через приоткрытую дверь.
Японец представился и сказал, что рад познакомиться с женой профессора, чьи труды, упорство и отвагу он высоко ценит. А поскольку профессора сейчас в Одессе нет, он хотел бы заключить с ней определенное соглашение.
— Вы, наверное, и не догадываетесь, что в моих руках имеется один важный документ. Если я пущу его в ход, вашему мужу будут грозить большие неприятности! Я не поверил своим глазам, когда впервые узнал о существовании этого документа, а после приложил все старания, чтобы им завладеть. Мне не хотелось бы видеть, как такой уважаемый и заслуженный человек, способный принести много пользы своими будущими трудами, гниет в тюрьме.
— Что случилось? Говорите немедленно! — нетерпеливо воскликнула Оксана.
— Сейчас я все расскажу. В моих руках имеется документ, из которого следует, что профессор стал виновником смерти человека…
— Смерти человека? — испуганно спросила Оксана.
— Да, именно смерти человека. В далекой Сахаре он самым коварным образом убил одного из своих товарищей по путешествию, видя в несчастном соперника, а его гибель объяснил случайной стычкой с туземными разбойниками.
— Господи, что за напасть? — воскликнула Оксана. — Откуда вы это взяли?
Галина вся оцепенела. Она была измотана, испуганный голос Оксаны лишил ее последних остатков мужества и самообладания. Галина сидела, как мертвая. Если бы она сама разговаривала с гостем, слова японца, возможно, смутили бы ее не так сильно; но теперь она в один миг заразилась тревогой Оксаны. А эта бедная женщина, видевшая в жизни одни только тернии, быстро позволила сбить себя с толку.
Японец злобно усмехался.
— Прилетели люди из Сахары… Они много знают, — проговорил он с нажимом, — и мне стоило много труда, — тут японец пошевелил пальцами, словно пересчитывая деньги, — уговорить их молчать…
— Боже мой, что же это творится? — спрашивала Оксана. — Покажите документ!
Японец флегматично достал из кармана бумагу.
— Вот он… здесь, у меня… но я его вам пока не отдам…
— Дайте хотя бы прочитать! — попросила Оксана.
— Минутку, милостивая государыня. Я не спешу, но и вам, очевидно, спешить не к чему.
Японец вытащил папироску и стал медленно закуривать. При этом он продолжал неторопливо говорить, оценивая впечатление от каждого произнесенного слова:
— Я пришел к вам, уважаемая госпожа, с целью заключить соглашение. Услуга за услугу. Мне пришлось тяжело потрудиться, чтобы скрыть поступок вашего мужа, и я хочу получить свою награду. Я отдам вам документ в обмен на бутылочку вашего тайного эликсира и рецепт его изготовления. Согласны?
— Не требуйте от меня этого. Я не могу на такое пойти!
— Милостивая государыня, вспомните, что речь идет о судьбе вашего мужа — и вашей. Я ведь знаю, что вы его сообщница. Вы ежедневно беседовали с ним по телефону, свидетели это подтвердят, а отсюда можно заключить, что преступление было совершено с вашего ведома.
— Думаю, я знаю обо всем, что происходит в Сахаре. Насколько мне известно, такого случая не было, — возразила Оксана. — Сперва покажите мне документ, а потом продолжим разговор.
— Мои условия просты: вы даете мне вещество и рецепт, я отдаю вам документ. Хотите — отлично; не хотите — сами будете виноваты. Если я уйду отсюда с пустыми руками, документ через полчаса окажется у прокурора, вы будете арестованы и ваши тайны станут известны всем, потому что полиция произведет у вас обыск и найдет все спрятанное. Так или иначе, вашу тайну не сохранить, но вам будет лучше поделиться ею добровольно и спасти себя и мужа.
Наступило молчание. Галина не могла пошевелиться. Она сознавала, что нужно вскочить, броситься на японца и вырвать у него злосчастную бумагу, но была не в силах сдвинуться с места. Тем временем японец встал с кресла и проговорил:
— Простите мне некоторое нахальство, это в ваших интересах. Дайте мне ключ… Нет?.. Что ж, я возьму его сам. А вы можете за мной приглядывать. Не сочтите меня вором — я в вашем присутствии возьму все необходимое, а затем отдам вам ключ и документ. Пойдемте!
Галина слышала, как японец взял со стола связку ключей и вышел. Оксана пошла за ним, а в нескольких шагах позади, как тень, поплелась Галина. Она не могла понять, откуда японец так хорошо знает дорогу в мастерскую. Он шел уверенно, открывал одну дверь за другой и наконец оказался в «святая святых» Роздвянских. Галина стояла в дверях и смотрела; она понимала, что кто-то их предал — но кто?
Японец открыл стенной шкафчик и начал невозмутимо в нем хозяйничать. Брал одну бутылку за другой, внимательно разглядывал, затем смотрел в глаза Оксаны. Вдруг Оксана вскрикнула: японец держал в руке бутылочку с тайным веществом. Она была хорошо знакома Оксане — у Галины не было от подруги никаких секретов. Японец, обрадовавшись, хитро усмехнулся и опустил бутылочку в карман.
Галина дернулась, хотела броситься и отобрать бутылочку, но не могла сделать ни шагу вперед. Чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, она из последних сил добралась до своей комнаты, упала на кровать и горестно зарыдала…
Через минуту в комнату вошел старший сын Роздвянских, двенадцатилетний Юра; он играл в саду с товарищами и прибежал за чем-то в дом. Увидев, что мать плачет, он очень испугался и начал спрашивать ее, что случилось. Но все расспросы были напрасны: Галина никак не могла прийти в себя. Тогда он решил осмотреть дом и, миновав длинную анфиладу комнат, дошел до мастерской. Здесь он увидел следующую сцену: в папином столе рылся какой-то незнакомец, а рядом, будто окаменев, стояла тетя Оксана. Незнакомец приговаривал, обращаясь не то к себе, не то к ней:
— Раз уж я так легко нашел флакон, нетрудно будет найти и рецепт этой чудодейственной водицы. Вот
