Холмин выдохнул. Слов с каждым новым звонком оставалось всё меньше. Он даже не мог с уверенностью сказать, повторился ли хотя бы однажды. Вполне возможно то, что он сказал только что, уже было сказано месяц тому назад, а может и того раньше.
Однако Галина всякий раз выслушивала мужа молча. Потом давилась слезами – совсем как давится сейчас – и повторяла одно и то же. Свои повторения её ничуть не смущали. Скорее всего, она их даже не замечала... как и не воспринимала успокаивающих слов мужа.
- Серёжа, если бы в тот вечер я не отпустила Олега на улицу, ничего бы не случилось. Понимаешь? Он бы не сел на этот проклятый мотоцикл, не поехал бы кататься по шоссе и...
Холмин отшвырнул ноутбук. Тот перевернулся на крышку, обиженно загудел кулерами, как сбитый шмель.
- Галя, ведь ты же изведёшь себя такими мыслями!
Жена лишь всхлипывала.
Холмин напряг скулы. Взмахом руки поставил ноутбук на место. Залпом выпил холодный кофе.
- Никто – повторюсь – никто ни в чём не виноват! Это судьба, рок, происки небесных сил – да что угодно, чего мы даже представить себе не можем! – но только не ты. Таков этот мир, и не нам устанавливать тут свои правила!
- Но ведь останься Олег дома, с ним бы ничего не случилось, – осторожно заметила жена. – Разве я не права?
Холмин молчал. Он, хоть убей, не знал ответа на этот вопрос. Или всё же знал?.. Конечно знал. Но вот только стоит ли рассказывать об этом Галине? Нет, не стоит. Она далека от поиска истины, её занимают земные вопросы, не выходящие за рамки стандартного мышления индивидов, её первоочередная цель – забота о сыне. А как иначе? Ведь Галина – мать, ребёнок которой находится при смерти.
Если всё ещё находится.
Холмин почувствовал, как шевелятся на затылке волосы.
- Мы не знаем, как бы всё обстояло, останься Олег дома. Но с той же долей вероятности, с какой ты веришь в благополучный исход всех вариантов событий – даже при таком раскладе, – могло было случиться всё что угодно, – Холмин не стал вдаваться в подробности, понимая, что и без того ходит по грани.
Галина вздохнула.
- Помнишь, за день до аварии Олег рассёк бровь, помогая тебе чинить дверцу шкафа?
Холмин машинально кивнул и даже увидел, как Галина на том конце сотовой линии сантиментально улыбнулась в ответ.
- Вы что-то там уронили, если мне не изменяет память...
- Дверцу и уронили.
- Да, и она зацепила, падая, Олега...
Жена вновь умолкла.
- И что? – напряжённо спросил Холмин, готовясь к самому худшему. – Почему ты вспомнила именно этот эпизод?
- Хм... Болячка, Серёжа. Она зажила, пока Олег лежит здесь. Ты понимаешь?.. Все болячки зажили, а наш мальчик умирает.
Холмин почувствовал в груди некое постороннее присутствие. Какая-то жуткая тварь пробралась внутрь его тела и принялась чинить боль. Эфемерные клыки инородного гада впились в ментальную сущность, принялись с остервенением рвать ту на части, силясь оголить и без того надорванные чувства. Ныла и сама плоть. А хищник всё не унимался, стараясь проникнуть ещё глубже. Туда, откуда его будет уже не выковырнуть так просто. Это было отчаяние. Понимание того, что жена всё же права.
Холмин собрался с мыслями. Тихо проговорил, вытирая вспотевшую ладонь о джинсы:
- Наш сын вовсе не умирает. Он в больнице, под наблюдением врачей. О нём есть кому позаботиться. Поверь мне. А вот тебе и впрямь нужна передышка. Я приеду. Завтра.
- А как же твой рассказ? – Галина неумело попыталась сменить тему. – Тебе необходимо работать. К тому же переезд... Вы уже упаковали вещи?
Холмин хрустнул шеей.
- С рассказом разберусь. А переезд... Да, все вещи собраны. Димка только свои комиксы никак упаковать не может.
- Почему?
- По вечерам обязательно хочется прочесть что-нибудь с самого дна коробки.
Галина нервно рассмеялась.
- Вот видишь... Ты нужен ему там. А я нужна здесь Олегу.
- Галя...
- Ты знаешь мой ответ. Всё останется так, как есть. Я здесь, а ты там. Поцелуй Димку на ночь от меня. И будьте хорошими мальчиками.
- А ты Олега от меня. Конечно будем. Не сомневайся. Но всё равно, я думаю...
- Не думай. Ты ведь сам сказал, что всё уже решено наперёд, – жена помолчала. – Будем жить.
- Будем, – кивнул Холмин, безуспешно пытаясь справиться с передавшимся от Галины отчаянием.
- Ну, мне пора. Спокойной ночи. Обязательно набери меня завтра, как обустроитесь на новой квартире...
- Доме. На съёмную квартиру у нас нет больше средств.
- Разве это так важно?
- Именно это?.. Нет. Совершенно не важно. Спокойной ночи.
Холмин отложил мобильник и ухватился руками за голову.
«Галина определённо должна быть рядом с Олегом. Я этого не вынесу – кого только пытаюсь обмануть? Я похож на подвижного спрута, только пребывая в выдуманном самим же собой пространстве. В мире грёз и фантазий, где всё подчинено исключительно мне. Я дёргаю за веревочки, и послушные марионетки совершают поступки. Я хочу лето, и светит солнце, я хочу смерть – тут же выстраивается похоронная процессия. Я громовержец, вседержитель, бог! Я определяю правила, а вовсе не пляшу под чью-то безумную дудку!.. Однако на грешной Земле – всё иначе. Я всего лишь один безвольный персонаж из семи с половиной миллиардов статистов, с мнением которого не желают считаться».
Холмин выдохнул. Вытер тыльной стороной ладони бисеринки пота со лба. Глянул на часы.
«Четверть десятого... Нужно посмотреть, как там Димка, – давно не слышно сорванца».
Экран ноутбука погас, словно соглашаясь с данностью.
Холмин поднялся, смерил кабинет широким шагом, огибая расставленные тут и там коробки с вещами, вышел в прихожую. Под потолком тускло алел абажур. Холмин, не зная зачем, крутанул верньер на стене. Света прибавилось, но легче от этого не стало. Грудь по-прежнему грызли изнутри, ныло под левой лопаткой.
Холмин, теряя шлёпанцы, свернул на кухню. Не включая свет, на ощупь, отыскал стол, выдвинул знакомый ящик – последнее время данный путь он мог проделать и вовсе с закрытыми глазами. Причём из любой комнаты. Пузырёк валидола казался невесомым, но таблетки внутри всё же были. Холмин сунул лекарство под язык, постоял просто так в темноте, прислушиваясь к чувствам. Ничего не изменилось, и он снова вышел в прихожую.
Димка спал на расстеленном у стены матрасе, уткнувшись носом в помятый комикс. Плазменная панель, прислонённая к сдвинутой в угол мебели, работала в режиме «no comment», то есть без звука. Показывали кровь, кровь... и снова кровь. Новости. Под матрасом что-то еле слышно попискивало.
Холмин наклонился, подобрал завалившийся планшет сына, мимоходом глянул на экран. Села зарядка, а потому всю диагональ занимала лиловая батарейка безысходности. Прибор из последних сил звал беспечного хозяина, чтобы тот продлил ему жизнь. Ещё на миг... Но ампер-часы истекли, и устройство оказалось в забвении.
Холмин спонтанно вспомнил давнюю фабулу:
«Сон разума рождает чудовищ...»
- Так что же ты сейчас видишь ТАМ? – спросил Холмин у электронной вещицы.
- Па?..
Холмин вздрогнул. Испуганно глянул в глаза проснувшегося сына. Димка смешно щурился – как землеройка, выглянувшая из норы.
- Пап, а мама звонила уже?
Холмин глупо кивнул.
- А ты почему меня не позвал?
Сын состроил серьёзное личико.
- Пап, ты же обещал, – сказал Димка звенящим голосом. – Олегу уже лучше?
Холмин сглотнул. Полость рта тут же наполнилась шлейфом растворяющегося лекарства. К горлу подкатил ком.
Твари стало плохо внутри, она рвалась наружу – ей нужен был второй сын.
Холмин сглотнул, приготовившись врать.
«Просто так нужно, – успокоил он себя, хотя спокойствием и не пахло. – Сыну не нужен червь отчаяния. Только лучик надежды. Без него – никак!»
Взгляд Димки заблестел.
- Мы всего парой слов обмолвились, – как мог уверенно, сказал Холмин. – За Олегом сейчас уход пристальный нужен, так что у мамы совсем нет времени.
- Как он? – Димка отложил комикс, забрался на матрас с ногами, обнял худые коленки; глаз от лица отца не оторвал.
«Чувствует всё. А чего ты хотел? Ведь Олег – его брат! Как же всё непросто устроено на этом свете!»
- Врачи наблюдают положительную динамику. Состояние стабильно. Но процедуры пока необходимы.
- Он не очнулся, – медленно проговорил Димка себе под нос.
Холмин стиснул зубы.
Сын терпеливо ждал.
- Видишь ли, Дим... то, что Олег не приходит в себя, ещё не значит, что всё настолько плохо. Просто организму так легче бороться. Точнее противостоять той ситуации, в которой мы все оказались...
«Противостоять?.. Да чему же, чёрт возьми?! Что ты такое несёшь?..»
- Па, ты о чём сейчас? – Димка отвернулся. – Ну даже если так. Как противостоять, когда повсюду неправда? Ведь Олег – где бы он сейчас не находился – наверняка слышит то же что и мы все. Как думаешь, ему приятно это слышать?
