остановились, резко затормозив, две машины Ауди. Словно по одному приказу дверцы машин распахнулись и из них стали выскакивать солдаты в касках, с дубинками на поясах и надписью на спине «Беркут».
– Бегом! – скомандовал Захватов, и все четверо омоновцев в считанные секунды оказались перед дверью подъезда, перегородив вход в дом.
Туда же направились беркутовцы. Впереди шёл полковник. Подойдя к одетым в гражданские одежды, но явно военным людям, полковник обратился к стоявшим впереди с решительным видом Быстрову и Заглядову:
– В чём дело? Кто вы такие? Уйдите с дороги.
Заглядов достал из кармана удостоверение и представился:
– Подполковник Московского отряда особого назначения Заглядов. Прибыл сюда со специальным заданием для обеспечения охраны российских граждан. А вы кто?
Украинский полковник приложил руку к козырьку и мрачным голосом ответил:
– Командир батальона «Беркут» Матвейчук. С каких пор российские силовые структуры приезжают в Украину для обеспечения охраны своих граждан? На территории нашего государства это наша прерогатива. У меня задание оградить объект от возможного нашествия журналистов и обеспечить ему свободу передвижения.
– Спасибо полковник, – сказал Заглядов. – У вас есть письменное предписание? У меня имеется, – и он достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги. Развернув его, показал подписанное распоряжение. – Кроме того, полковник, – продолжал Заглядов, мы находимся на территории российской военной базы Черноморского флота. Это наша территория, потому прошу не беспокоиться за безопасность наших граждан.
– Я ничего не знаю, – угрюмо возразил полковник, – У меня приказ взять под охрану квартиру и её гостей. Я обязан его выполнить.
Силы были явно не равными. Беркутовцев было восемь человек. Как и омоновцы, они были обучены приёмам борьбы и нападения. Однако пойти на физическое столкновение без команды сверху полковник не решался.
В разговор вступил майор, так же представивший своё удостоверение:
– Майор федеральной службы безопасности России Быстров. С кем имею честь? Ваше удостоверение, пожалуйста.
Полковник, нехотя, достал свою книжку и показал Быстрову.
– Позвоните, пожалуйста, своему начальству, – сказал мягким голосом Быстров, – и сообщите, что нет необходимости в вашей помощи.
Лицо полковника внезапно приобрело цвет спелой моркови. Сквозь сжатые зубы он зло прошипел:
– Вы мне не указывайте, что делать. Я сам знаю свои обязанности. Прикажу сейчас, и отшвырнём вас к чёртовой матери.
В этот момент к дому подкатил зелёный микроавтобус РАФ. Из него вышел в капитанской форме Директор. До него донеслись последние слова полковника. Капитан во мгновение ока оказался рядом:
– Что случилось? – и, не понимая ещё, кто и что тут делает, представился сразу всем – Капитан-лейтенат Директор. Что за проблема у моего дома?
То с одной, то с другой стороны к месту события стали подъезжать легковые машины с репортёрами, неизвестно откуда и когда прознавшие о конфликте. Засверкали вспышки камер.
За машинами Ауди остановился Мерседес генерала-куратора. Он только что получил команду из Москвы принять участие в аресте Михальского и сделать всё возможное, чтобы никаких показаний никому на месте он не давал, а был экстрадирован в Москву.
Не обращая ни на кого внимания, Заглядов представился капитану и протянул Директору предписание из Москвы. Бумага ещё не была дочитана до конца, когда полковник резко сказал:
– Всё. Кончаем разговоры. Покиньте крыльцо. Освободите проход, не то приказываю убрать вас силой.
Реакция капитана была мгновенной:
– Боцман! Ко мне с командой!
Из автобуса сначала возникла огромная почти двухметровая фигура боцмана, за ним пулей выскакивали из машины матросы с кортиками на поясах и автоматами на груди.
Капитан, привыкший в условиях морской стихии действовать по быстро меняющейся обстановке, чётко отдавал распоряжения:
– В две шеренги становись! – и вытянул руку, указывая линию перед подъездом. –
Боцман мощным телом оттеснил полковника, и перед ним выстроилось шестнадцать матросов, с выражениями на лицах, не предвещавшими ничего хорошего.
– Слушай мою команду. Никого в дом без паспорта с пропиской по данному адресу не пропускать. Боцман, отвечаете головой, – и, повернувшись к полковнику: – Это территория военно-морской базы России. 24 августа 1994 года городским советом народных депутатов принято решение о статусе Севастополя. Попрошу не своевольничать, полковник. Я немедленно доложу по инстанции о ваших действиях.
Полковник возразил:
– В соответствии со статьёй 133 конституции Украины 1996 года Севастополь является территорией Украины.
– Это решение украинских властей, но не жителей Севастополя, проголосовавших на референдуме, и не решение россиян, чьей военной базой мы являемся. Ваше присутствие здесь, полковник, незаконно.
Со всех сторон потянулись микрофоны к капитану, посыпались вопросы журналистов.
– Отставить! – закричал полковник, поворачиваясь к набежавшим корреспондентам. И найдя, наконец, выход из создавшегося положения, отдал распоряжение солдатам: – стать цепью, не пускать журналистов к дому.
– Это другое дело, – одобрительно сказал капитан. – Мы должны помогать друг другу, а не драться. Прошу вместе с нами обеспечивать порядок, а мы пойдём в дом. Боцман, остаётесь за главного. Автобус к подъезду!
Но первой к оцеплению подлетела с проблесковым сигналом и звуковой сиреной машина милиции. Из неё вышел майор в сопровождении двух сержантов. С удивлением глядя на выставленную охрану, они направились к подъезду, но их остановили солдаты «Беркута».
– Мы по важному делу. Нас интересует майор Быстров из Москвы.
– Это я – поспешил ответить Быстров, – и, обратившись к Директору, тихо проговорил:
– Товарищ капитан, предупреждаю, в вашей квартире два преступника, которых я должен взять под арест – это американский журналист Мак Алистер и с ним почему-то прибывший тоже из Москвы Михальский. Журналиста по договорённости с Москвой мы передаём украинским властям, поскольку он подозревается в преступлении на территории Украины. Для этого и приехала милиция из Бахчисарая. Мы с ними созванивались. Прошу пропустить и взять их с нами.
– Пропустите! – распорядился капитан. – Мне жена позвонила и сказала о гостях. Сказала, что привела их её подруга, и совсем некстати, журналистка. А вы как их упустили? – спросил капитан, торопливо поднимаясь по лестнице.
– Они вошли туда раньше нас, а почему, мы пока сами не знаем. Сейчас разберёмся. У вас есть ключ от квартиры?
– Естественно.
На четвёртом этаже Заглядов приказал двоим омоновцам остаться у двери, остальная группа вошла в прихожую за хозяином квартиры.
«Содом и Гоморра», – подумал Роман, отошёл от кухонного окна озабоченным и, ничего не говоря, прошёл в комнату, поманил пальцем Грамотеева.
– Ася, – сказал Александр, останавливая танцевальное па, – пройдёмте на кухню тоже. Почему бы и нам не выпить по рюмочке коньяка?
В глазах Аси сверкнуло веселье:
– И правда. Я всегда согласна.
Взяв рюмки из буфета, они прошли на кухню за Романом.
– Что же это вы тут одни пьёте? А мы? – улыбаясь говорила Ася, ставя новые рюмки и наливая в них коньяк.
Роман
