- Ах, это ты свою душонку пожалел, гад! – Ярик сорвался с места, но астрофизик вовремя поймал мальчишку под руки.
- Тише. Успокойся. Эмоциями делу не помочь.
- Да я его!.. Да я ему!.. – Из глаз Егорки брызнули слёзы; мальчик явно не мог пересилить тот явный цинизм, которым были пропитаны последние слова Мотыля – они просто встали поперёк горла.
- Сопляк, – усмехнулся Мотыль.
- У тебя нет души, – тихо сказал Димка. – Вам и отдать даже нечего, кроме Иринки.
- Дим!.. – лицо Светки выражало мольбу. – Сделайте что-нибудь!
- Тебя ведь Рыжий научил, – медленно проговорил Олег. – Ты сам не такой отпетый негодяй, каким хочешь выглядеть в глазах окружающих. Просто умеешь сказать последнее слово, взять на себя ответственность, – потому эти шавки и держаться тебя, так как не могут принимать решения самостоятельно, только советовать.
- А ты ещё что за кекс? – Мотыль подозрительно глянул на мальчика.
- Неважно. Просто ты должен уяснить один момент: смотритель ещё никому ничего хорошего не сделал – только плохое. И надеяться на его расположение в том случае, если вы отдадите ему девочку – глупо.
- А вот мы и проверим, – усмехнулся Мотыль. – Трепло.
- Откуда ты знаешь про Рыжего? – удивился Димка.
- Просто знаю и всё, – ответил Олег. – Мне много, чего известно. У вас на Земле осталась больная мама... – Грешник непроизвольно сжал кулаки. – Вы уверены, что никогда больше не увидите её, но вы ошибаетесь, увидите. Вас, – кивок в сторону астрофизика, – бросила девушка – только потому и полетели. Хотя сейчас ничуть не жалеете об этом. Вы её не любили, вам просто свойственно привязываться к людям – это ваш крест, – астрофизик сглотнул.
- Во даёт! – усмехнулся Мотыль. – Сказочник, блин!
- А я? – спросил Ярик.
- Ты хочешь кота, как у меня, или экзоскелет... Только я не знаю, что это такое... а ты пока не решил, что главнее, – Олег сделал паузу. – Ещё ты хочешь сестру, такую как Иринка. Ой... Это секрет, прости.
Ярик покраснел.
- Но как? – спросила Светка.
- А он считает меня своим братом, – Олег кивнул на Димку. – Только я не помню, чтобы у меня был брат.
- Ага, конечно, – рассмеялся Мотыль. – Всё про всех знаешь, а про собственного брата забыл! Сговорились, точняк, и мозг мне орошаете!
Олег опустил голову.
Сзади подкрался Баюн.
- Гада отзови, – насторожился Мотыль. – Заговорить хотел? Уясни, если со мной что-нибудь случится, я ручаюсь, что вот эта, – парень указал пальцем на трясущуюся Светку, – утратит цель в жизни!
- Баюн, – тихо сказал Олег. – Нет.
Кот фыркнул. Сел, вращая огромными глазами.
- Видишь, я тоже в психологии спец, – подмигнул Мотыль. – Так что у вас там, вчера, за камушек волшебный был, а? Не разглядел. Говорите, пространством и временем управлять можно? Эй, ты, питбуль!..
Юрка дёрнулся с «поводка», но Грешник удержал.
- Гони, давай, а то от этого вашего барахла никакого толку! – К ногам Юрки полетели сломанные таймеры.
- Это от вас никакого толку, – съязвил Вадик. – Совершенно. Только приносите несчастья.
- Умолкни, грамотей! Ну, я жду...
Юрка смахнул с плеча руку Грешника.
- Юрик, ты чего? – спохватился Ярик. – Нельзя ведь!
- Они всё равно её не отпустят, – качнул головой Вадик.
- Да сдалась она нам! – сплюнул Мотыль. – Столько шуму от какой-то мелочи!
Юрка почему-то глянул на Димку.
Димка перевёл взгляд на Светку; та молча умоляла: сделайте, что просит!
И тогда Димка кивнул, попутно понимая, что ещё ни разу за свою недолгую жизнь он не принимал столь ответственного решения. Даже когда ушёл без спроса из дому, на кону стояли всего две жизни: его и Олега. Теперь карты легли так, что на одном конце стола обрисовалась судьба вселенной, а на другом – жизнь маленькой девочки, Иринки, Иришки, крохотного огонька, которого так не хватает в бесконечной ночи.
Но почему выбирать должен именно он?!
- Нет! – Димкин крик сорвался, как подстреленная птаха.
Юрка вопросительно глянул на друга, отдёрнув руку от кармана.
- Чего ещё?! – не сдержался Мотыль.
Грешник кивнул.
- Это то, ради чего стоит прожить жизнь, – прохрипел он.
- Хочешь сказать, пролететь большую часть Солнечной системы и нырнуть в чёрную дыру? – уточнил астрофизик.
- Жаль, матушке не увидеть этого, – Грешник откашлялся.
- Вы чё, глюков, что ли, все наловились? – забеспокоился Мотыль.
- Тихо как, – прошептал Вадик.
Димка прислушался: действительно, идеальная тишина, даже тоники в ушах нет.
- Это весы замерли, – предположил Ярик.
- Какие ещё весы? – не поняла Светка.
- Те самые, – сказал Олег, – на чашах которых ещё никогда не оказывались вровень Вселенная и Человек.
- Аминь, – прошептал Грешник. – Вот она, чаша Грааля, которую ищут все, но обретают лишь избранные. И то лишь на какой-то миг.
А потом одна из чаш всё же пошла вниз, перевесив.
- И впрямь обдолбились чем, – Мотыль окончательно потерял терпение, в наглую двинувшись на Юрку.
Но дойти до цели он так и не успел.
В небесах что-то зашипело, зарокотало, после чего громыхнуло где-то на отдалении и стало приближаться с нарастающим гулом.
- Самолёт? – Ярик огляделся.
- Хуже, – сказал Грешник.
- Бог ты мой... – Астрофизик поднёс руку к сведённым у переносицы бровям и всматривался в серость неба.
Димка встал на цыпочки.
- Это эмпирически невозможно, – шептал Вадик.
- Горыныч, блин! – Ярик попятился. – Он же огнём может! Как тот, ваш Бармаглот! Тока из трёх голов!
- Егорка, прекрати! – сорвалась Светка. – Какой Горыныч? Его же придумали! Это сказка!
Ярик молча ткнул пальцем в небеса.
- В том-то и оно, что придумали, – прошептал Вадик.
На них неслось громадное трёхголовое существо с перепончатыми крыльями и длинным хвостом, сотрясая скалы исполинским рыком. Чем это было на самом деле, не знал никто, но все были уверены: встреча с очередным монстром пустоши не принесёт ничего хорошего, а потому принялись спешно пятиться.
- Это оно уничтожило «Икар», – медленно проговорил астрофизик.
- Только не расходиться! – кричал Грешник. – Держитесь все вместе!
От очередного рыка в воздух взметнулись тучи пыли, а видимость сделалась практически нулевой.
- Да ну вас к чёрту! – крикнул Мотыль и помчался куда-то в сторону, раскачиваясь на ватных ногах.
- Стой! – крикнула Светка и рванула следом.
- Свет! – Юрка оглянулся на остальных, отыскал взглядом Димку, вычищающего из глаз пыль. – Дим! Я за ней, а вы слушайтесь Олега! Он тут всё знает!
- Куда?! Пропадёшь! – кричал во всё горло астрофизик, но рёв приближающегося монстра заглушал все звуки.
От взмаха исполинских крыльев налетел шквал, так что ни вздохнуть, ни шагу ступить.
Димка мотал головой из стороны в сторону, не зная, как быть. Чуть в стороне метнулась подвижная тень.
- Баюн!
Из мглы показалась усатая морда кота.
- Мяу!
- Где Олег?
- Мяу-мяу.
- С ним всё хорошо?
- Мяу-мяу-мяу!
Димка не мог сказать почему, но все эти «мяу» придавали ему небывалой уверенности, окончательно сталкивая с тропы благоразумия.
- Поможешь?!
Усатая морда расплылась в улыбке, хотя, наверное, показалось; затем кот молниеносно сгруппировался, припал на передние лапы, стряхнул с усов пыль и вопросительно глянул на ошарашенного Димку.
- Мяу? – спросил Баюн.
- Ты понимаешь! – улыбнулся Димка. – Айда!
Он вскочил верхом на сказочного зверя, обхватил руками мохнатые бока и припал к холке.
Баюн стартовал, как ракета. Только потом до Димки дошло, что они и впрямь не бежали, а летели, изредка касаясь земли, чтобы откорректировать курс.
В ушах свистел ветер, над головой протяжно рокотало, в нос лез удушливый запах серы, а на зубах скрипела пыль. Сознание оказалось в растерянности, подвешенным между явью и навью, а оттого происходящее в конец приняло вид иллюзии, превратилось в сон, сохранив лишь смутные признаки реальности – то бишь чувства. Баюн недовольно ворчал, временами скрипел, как дворовый кот, но по большей части продвигался без звуков. Димке хотелось во всё горло закричать «быстрее!» Но он помалкивал, понимая, что это только помешает зверю отыскивать следы.
В какой-то момент Димка почувствовал за спиной шевеление.
- Как тебе это удалось?! – прокричал из-за плеча Юрка.
- Что?!
- Как оседлал?!
- Не знаю! Но Баюн поможет!
От резкого торможения, ребята чуть было кубарем не скатились со спины кота, так что Димка даже не успел спросить у Юрки, откуда он сам взялся. Зверь остановился, принялся кружить на одном месте, словно силясь ухватить себя за кончик хвоста.
По земле прогулялся огненный шквал, сметая на своём пути скалы. Могучие каменюки разлетелись как кегли в кегельбане, расплавились, превратившись в алую кашицу, которая зашкворчала и пошла чёрными пузырями. Вновь обдало жаром – этакий семидесятиградусный суховей, обжигающий бронхи, – отчего заслезились глаза, и заныла кожа на лице. Дышать сделалось невозможно: Димка укрылся рукавом.
