Все трое неожиданно замолчали.
– Спасибо, – прервала неловкую паузу Женя.
– За то, что спасли тебя от этих психов?
– Нет. За то, что спасли этих психов от моего автографа. Они просто не знают, как коряво я расписываюсь. Хуже только курица лапой.
Девушки разом засмеялись и толкнули тяжелую дверь в конце коридора.
* * *
Дина проснулась от ощущения пустоты. В комнате никого не было. В доме, кажется, тоже. Она не могла объяснить, откуда взялась эта уверенность, но, готова была спорить на подаренные Ларсом сережки с парой черных жемчужин, что глава пятой расы покинул особняк.
«Интересные дела! Где это он бродит посреди ночи?» – ревниво подумала Дина. Она поднялась с широкой кровати, стоявшей в единственной, худо-бедно сохранившей уют комнате, набросила на плечи шелковый халат и отправилась в разведку.
На полу темного коридора лежали разноцветные пятна тусклого света. Это уличный фонарь заглядывал в грязный витраж первого этажа. У поворота шевелило иглами уродливое существо на одной ноге. Дина даже не вздрогнула. За несколько недель жизни в особняке она привыкла к несчастной драцене, засохшей много лет назад. Так же как и к хлопьям паутины по углам, и к беготне мышей за стеной. Давно не ремонтированный дом печально постанывал в забытьи. Наверное, его, словно больного старика, мучили ломота в суставах и дурные сны.
Путь Дины лежал на кухню. Там, в огромном холодильнике, навевавшем мысли о капсулах с погруженными в анабиоз космонавтами, стояла пачка апельсинового сока. Девушка сделала несколько глотков и уже двинулась в обратный путь, когда заметила хвост.
Хвост сердито бил по полу.
Его хозяина видно не было – он скрывался за поворотом коридора. Владельцем хвоста вполне могла оказаться средних размеров пантера, если б не исходившее от серебристой шерсти голубое сияние. Совсем слабое. Точно от морской воды в разгар лета, когда в ней резвятся миллиарды светящихся рачков.
Сердце Дины бешено заколотилось. В животе защекотало, как во время затяжного прыжка. Хвост и впрямь принадлежал кошке.
Лунной кошке. Тотему Людей крыш.
Дина видела ее всего один раз в жизни, в двенадцать лет, перед тем как шагнуть с крыши многоэтажки во время своей инициации. Огромный зверь внезапно возник на соседнем здании, и тогда густое счастье теплым сиропом наполнило тело Дины. Страх пропал. Дочь Лунной кошки почувствовала себя невесомой, точно солнечный зайчик, и решительно оттолкнулась от края крыши. Теперь, спустя почти шесть лет, она не могла ни с чем перепутать это ощущение детского восторга при встрече с божеством своего народа.
Стоило сделать пару шагов, как хвост исчез за поворотом. Дина бросилась следом и успела заметить мерцающий силуэт в самом конце коридора.
– Подожди! – закричала она.
Но Лунная кошка сорвалась с места, огромным прыжком пересекла просторный холл и исчезла в распахнутом окне. Божество покинуло дом.
На Дину накатило отчаянье. Она почувствовала себя сиротой, которая встретила на улице потерянную мать, а та помахала ручкой и исчезла в толпе. Не долго думая, девушка выбежала из дома.
От обветшалого крыльца через участок вела узкая тропинка. По обеим сторонам от нее стеной стояла марь. В свете одинокого фонаря сорняк выглядел зловеще черным. Словно дремучий лес из сказки.
Терпкий запах мягких, как фланелевая пижама, листьев смешивался с ароматами ночных цветов и влажной земли. В гуще могучих стеблей что-то шуршало и попискивало, но Лунной кошки видно не было.
Где же она? Неужели совсем ушла? И тут Дина заметила в зарослях голубые всполохи. Не обращая внимания на норовившие соскочить тапочки, она бросилась туда.
И оказалась на другой тропинке.
Узкий коридор между пахучих сорняков уходил в глубину участка, за особняк и упирался в металлическую дверь позади дома. Она выглядела так, словно ею не пользовались с прошлого века. Темно-синяя краска облупилась, сдавшись перед натиском ржавчины.
Ни на что особо не рассчитывая, Дина повернула облезлую ручку. Та поддалась на удивление легко, без единого звука. Похоже, механизм не так давно смазывали. За дверью обнаружились уходящие вниз ступени – бетонные, с металлическими бортиками.
– Я должна войти? – громко спросила Дина. Было ясно, что Лунная кошка не просто так выманила ее из дома.
Никто не ответил. Впрочем, девушка на это и не рассчитывала. Она глубоко вздохнула и, словно в осеннюю реку, нырнула в подвальную прохладу.
Спуск оказался недолгим. Внизу ее встретила еще одна дверь. На этот раз – тяжелая, хромированная, без намека на ржавчину. Она бесшумно ушла в сторону, открывая тускло освещенное помещение.
Странную тайну хранила эта комната. У противоположной от входа стены тикало и гудело медицинское оборудование. На глянцевых мониторах бежали красные и зеленые зигзаги. Пахло озоном.
Отойдя от двери на несколько шагов, Дина оказалась между двух кроватей. На одной лежал немолодой мужчина, на другой – женщина. Даже сейчас, когда кожа на их лицах напоминала запыленный пергамент, а рот и нос прикрывали кислородные маски, было не сложно догадаться, к кому привела Дину Лунная кошка.
Это были родители Ларса.
* * *
– Это Эдда, – шепнула то ли Дора, то ли Донна.
Женька проследила за взглядом итальянки и удивленно подняла брови. Глава римской фратрии оказалась, прямо скажем, немаленькой женщиной. Она, словно водонапорная башня, возвышалась над морем темноволосых голов своих соплеменников.
Главной чертой Эдды был острый, вздернутый турецкой туфлей подбородок. Он делал свою хозяйку похожей на грозную надзирательницу закрытой школы для девочек. Тугой узел светлых волос на затылке только усиливал сходство, а длинное льдисто-голубое платье и белые перчатки по локоть, казалось, испускали потоки холодного воздуха.
За спиной великанши Женя разглядела Бруно. Парень поймал ее взгляд и ласково подмигнул.
– Он классный, правда? – помурлыкала над ухом одна из подруг. – Похоже, ты ему нравишься!
– Брунито все нравятся! – отрезала другая. – Особенно те, у кого связи есть. Мальчик высоко метит.
У Женьки появилось гадкое чувство. Как если бы она наступила в свежую кучу на тротуаре. Да, пожалуй, связи у дочери начальника СКК были. Одна дружба с Мартой чего стоила. Но верить итальянкам не хотелось.
Чтобы отвлечься, она начала разглядывать место, куда ее привели подруги. Это была смотровая площадка у подножия пьедестала статуи Святого Ангела – крылатой фигуры с мечом в руке. Над головой звездным пологом мерцало ночное небо. Вдоль стены на высоких кованых ножках стояли свечи толщиной с батон докторской колбасы. Вокруг смеялись, пили вино и громко щебетали возбужденные кошки.
