— Обидно.
— Понимаю, что обидно, когда бросают, — согласилась Тень.
— Звали ее обидно, — пояснил голосок. — А еще «Дайна». Предательница… оставила, бросила, забыла.
— У нее есть уважительная причина, — прошептала Эмьюз. — Леди Дайны Уиквилд нет в живых.
— Умерла? — ахнул некто.
Воздух в полуметре начал стремительно густеть. Пока из марева не проступил черепаший панцирь.
— Увы, — подтвердила Тень. — А на ее место взяли меня.
— Дурные вести лучше неизвестности. — Из горловины панциря показался крошечный розовый носик.
— Не сердишься больше?
Вместо ответа обитатель костяной брони выбрался наружу. Мохнатая щекастая мордашка, выпуклые черные глазки, внушительные желтые зубы, мышиные лапки и коротенький голый хвостик, — обыкновенный рыжий хомяк с белым брюшком, если бы не панцирь.
— Химеры в Трапезном сказали, что ты мне объяснишь, почему я вас вижу. — Эмьюз с надеждой посмотрела на волшебное существо.
— Не-а, не объясню. — Смешной хомяк втянул лапу в панцирь и почесался. — Нельзя объяснить то, чего не понимаешь. Какая разница, что показывают глаза? Они не всегда правы. Ты ветер не видишь, а он есть. Видишь меня, а меня-то и нет.
— Вот и лягушонок так говорил, — расстроилась Тень. — Тебе должно быть тоскливо здесь одному, когда соплеменники в Трапезном?
— Соплеменники? В Трапезном? — Зверек тряхнул ушами. — Нет такого места, где бы нас не было. Кто, по-твоему, зажигает и гасит лампы? Кто приносит вам нужные предметы? Отпирает и запирает замки? Стирает с листков каракули и помарки по первому требованию? Кто? Мы!
— Погоди, когда университет накрывало слепым пятном Призмы, ничего не работало, — вспомнила девочка.
— У нас тогда не то, что работать, выживать сил едва хватало… — пискнул хомяк.
— Как же так? — пролепетала она.
— Обыкновенно, — вздохнул тот. — Мы как солнечные зайчики. Нет солнца, нет и нас. Человеческая воля дает жизнь, а свет Призмы питает. Люди не знают о нас, но каждый день принимают нашу помощь.
— Просто пользуются и все? — расстроилась Эмьюз. — Это несправедливо!
Лют развернула подругу к себе.
— Послушай, мне уже надоело. — Блондинка дрожала от холода. — Закругляйся, пока я не окоченела и не рухнула вниз.
— Потерпи еще немного, — попросила та.
Воспользовавшись паузой, хомяк вытянул неестественно длинную шею и принялся разглядывать собравшуюся под коготками пыль.
— Справедливость тут ни при чем, — ответил зверек, заметив, что Тень снова смотрит на него. — Кто-то верит в нас, кто-то нет. Кто-то видит нас, кто-то нет. Кто-то умеет правильно просить, кто-то нет. А справедливость совсем про другое. Если ты попросишь меня зажечь люстру, я не сделаю этого. Даже если ты попросишь правильно.
— Как «правильно»? — уточнила Эмьюз.
— «Фламма», — пояснил хомяк. — Почему? Потому что существует порядок. У тебя палочка есть?
— Была, — призналась она.
— Вот и в них тоже мы, — похвастал тот. — Правда, не совсем. Там селятся невыполнимые желания. Страшная сила.
— Так жаль, что люди не знают о химерах, — вздохнула девочка.
— Никому не жаль, а ей жаль, — всплеснул лапами зверек. — Вы не в состоянии ощутить нас. Ни сами, ни с помощью своих штук. Разве это не значит, что нас для вас нет?
— Ну, я же вижу и слышу тебя!
— А твоя подружка нет, — возразил он. — Мертвый мальчик видит нас. Но только потому, что сам застрял где-то между. Карлики видят, когда переработают или напьются. Люди — нет. Никогда. Вот и думай, чем ты отличаешься от них. Теперь прощай. Ты утомила меня.
Хомяк чихнул и растворился в воздухе.
— Постой! — Но ничего не изменилось.
— Все? — с надеждой поинтересовалась Лют.
— Похоже, да, — кивнула Эмьюз. — Готова падать?
— Давно пора, — обрадовалась та.
Тяжелые мысли камнем тянули к земле. Тень точно знала, чем именно отличается от своей пары. Но раз так, все перечисленные вредным существом дети — такие же Вестники, как она. Почему они не открыли людям глаза на окружающий мир?
Лют тихонько скулила, переминаясь с ноги на ногу. Кусачие мурашки не позволяли сдвинуться с места.
— Как и подозревала. — Фьюри плюхнулась на пол и стала с силой растирать ступни. — Не важно, насколько высоко я могу взлететь. Дело во времени, проведенном без точки опоры. Странно, что тебя не скрючило.
— Ничего странного. — Эмьюз потупилась. — Я схитрила. Честно оттолкнулась, остальное твоя заслуга. Отлетала за нас обеих.
— Отлично, — фыркнула та. — Теперь неси меня в общежитие. Ноги как не мои.
— И понесу, — заверила она.
Эмьюз протянула подруге руку.
— Я пошутила. — Лют, пошатываясь, поднялась с пола.
— А я нет. Не поспешим — попадемся.
— Проводник нужен? — Привыкнуть к тошнотворному натужному хрипу оказалось совершенно невозможно.
— Очень нужен, — сообщила девочка. — Только… пожалуйста, молчи.
Эмьюз посадила свою пару себе на закорки.
— Престань так цепляться за горло, — задыхаясь, простонала Тень. — Не уроню, обещаю.
— Мне неудобно, — отозвалась Лют.
— Уж как есть, — улыбнулась Эмьюз. — Альтернативной спины у меня нет.
Путешествие обратно вышло быстрее и безопаснее дороги в холл. Дезмонд указывал путь, то пропадая, то снова появляясь впереди. «Ему тоже нравится роль командира», — отметила про себя Тень.
* * *
От глупой придумки с условным стуком веяло невообразимым ребячеством. Однако Клаус безропотно повторил нелепый сигнал и прислушался. За дверью раздались шаги.
— Заходи. — Сонный Дэн втащил мальчишку внутрь.
— Что, уже? — Бэн спустил босые ноги с кровати.
— Не проще перенести операцию? — Клаус с интересом наблюдал за шутами, наскоро сооружавшими чучела на кроватях вместо себя.
— Не люблю, когда кто-то путает нам карты, — признался Бэнжамин. — Это дело принципа. Занимает другое.
— А именно? — он пододвинул стул и сел.
Мальчишки натыкались друг на друга в темноте, шуршали и хихикали.
— Чего такого нашел Карвер в Баламуте, о чем нам знать не положено? — ответил за приятеля Дэн. — Не из вредности же он показания прибора прячет?
— Так бы сразу, — лениво отмахнулся Клаус. — Хотите, я выкраду и скопирую их?
— Еще спрашиваешь! — Бэн поперхнулся. — А сумеешь? Карвер запирает свои бумаги в сейф.
— Не сомневайся, — улыбнулся тот. — Не существует не отпираемых замков.
— Где ж ты раньше был, брат? — Дэниэл сделал вид, что вот-вот кинется мальчишке на шею.
— Но-но! — шутливо прикрикнул Клаус. — Держи себя в руках. Лучше скажите, куда соседа дели?
— Волчара четыре-пять ночей в месяц проводит в Госпитальном, — пояснил Дэн. — У него «критические дни».
Дураки переглянулись и хрюкнули.
— Двинулись? — Бэн зашнуровал ботинки, выпрямился и заткнул конспекты за пояс.
— Я тут подумал… — Дэниэл тщательно подбирал слова. — Зачем всем вместе? Только толпу создавать. Идите вдвоем. Скоро коридорные явятся с уборкой. Кто-то должен остаться, чтобы по возвращении вы не напоролись на карликов.
— «Вы»? То есть, ты уже все решил? — прищурился второй шут.
— Он прав, — вступился Клаус. — Сам хотел предложить. На кой конспирация, если по чистой случайности можем попасться?
— Случайность настигает сама по себе, — философски отметил Бэн. — От судьбы не сбежать.
— Я не верю в судьбу. — Он отстегнул черную рацию. — Вторая у меня, третья у Карла, четвертая у Эмьюз.
— А это чья? — Дэн принял из рук друга увесистый кирпич.
— Дедова, — сообщил Клаус. — Сейчас она настроена на меня и Карла. Так что сам ничего не трогай. Я, конечно, его рацию спрятал, но лучше не рисковать. Вызову тебя сам. Чтобы отвечать, жми большую кнопку, чтобы слушать — отпускай.
Переместившись в лабораторию вместе с Бэном, мальчишка сообщил оставшемуся в общежитии шуту, что все в норме.
— Сейчас зажгу свет, — прошептал Бэнжамин.
— Не спеши, — возразил Клаус. — Если мы прячемся, значит, все должно быть по уму. У меня с собой допризменный фонарик. Трофей из одного чудесного мира. Его можно положить или поставить, и руки свободны.
— А ты не хочешь стать одним из нас? — серьезно спросил Бэн.
Мальчишка отрицательно покачал головой. Он много мог сказать про то, что давно вырос из детских игр, но благоразумно промолчал.
Тугой белый луч прорезал тьму.
— Это ваш хитрый прибор? — разглядывая пузатую громадину, уточнил Клаус.
— Он самый, — подтвердил шут. — Раздевайся.
Бэн включил питание и положил конспект на хрупкий столик.
— Не знал, что ты такой исполнительный, — хихикнул шут. — Не обязательно раздеваться прямо здесь. Тут же ширма рядом.
— Какая разница? — искренне удивился мальчишка. — Тратить время. Если кто-то появится, будет проще все похватать и смыться. Не свети в мою сторону! Там окна.
