Тина усмехнулась и отошла от двери. Осталось только подняться наверх, отыскать в спальне мобильник и вызвать полицию. И кошмар закончится…
Громкий треск прервал ее размышления. Тина обернулась. Треск повторился еще и еще. Из двери в месте крепления скоб затвора вылетали щепки, а в стене напротив появлялись все новые и новые черные отверстия.
«Они же стреляют!» — догадалась женщина.
Дело принимало скверный оборот. Казавшаяся еще недавно такой крепкой дверь на глазах покрывалась дырами и трещинами. Недостатка в патронах, судя по всему, бандиты не испытывали. Самым худшим было то, что они методично расстреливали дверь именно там, где крепились болты, держащие петли засова. Еще немного, и одного удара ногой будет достаточно, чтобы дверь распахнулась…
Уворачиваясь от разлетающихся во все стороны щепок, Тина метнулась к плите и распахнула дверцу. Ружье должно быть где-то справа… или слева? Она лихорадочно шарила рукой в темном зеве плиты, но попадалось все, что угодно, но только не то, что ей было нужно…
Раздались глухие удары. Прекратив обстрел, бандиты ломились наружу, высаживая изувеченный засов. Тина покосилась на дверь и с ужасом увидела, как с каждым новым ударом щель между ней и косяком становится все шире. Женщина в панике рылась уже обеими руками в недрах плиты, вышвыривая наружу ненужный хлам.
Вот оно! Тина выволокла из духовки потертый чехол и одним движением раскрыла «молнию». Недобро блеснул металл стволов. Женщина привычно отщелкнула стопор и переломила ружье. Черт, патроны же нужны! Она вновь нырнула в плиту. К счастью, коробка с патронами нашлась сразу. Тина мельком взглянула на маркировку и удовлетворенно хмыкнула: картечь, пожалуй, подойдет!
Засов был почти полностью вырван из расщепленных пулями досок, но каким-то чудом все еще держал дверь. Сколько ей осталось: секунда, две, три? Обожженными, плохо слушающимися руками Тина зарядила два патрона в стволы, защелкнула стопор и взвела курки. Подкралась робкая мыслишка: а сможет ли она выстрелить в человека? И усмехнулась. Она не просто сможет, она ХОЧЕТ, безумно хочет всадить заряд картечи в этих подонков. Не на ту напали!
Удерживая тяжелое ружье одной рукой, Тина распихивала по карманам джинсов оставшиеся в коробке патроны. Дверь содрогалась под мощными ударами изнутри, выворачивая затвор из досок, что называется, «с мясом». Женщина поднялась на ноги и вскинула ружье к плечу, прицелившись в расширяющуюся с каждым ударом щель…
Хрясь! С оглушительным треском засов вылетел из креплений и дверь распахнулась. Из проема выскочил г-н Смит, шаря по кухне обезумевшим взглядом. Увидел Тину, замер на месте и вскинул неестественно длинный пистолет.
«Глушитель, наверное», — спокойно подумала она и нажала на спуск.
В замкнутом помещении кухни выстрел прозвучал оглушительно. В самом центре груди Смита образовалась внушительных размеров дыра. Странно, но его не отбросило далеко назад, как видела Тина в боевиках. Бандит лишь пошатнулся и выронил пистолет, удивленно рассматривая свой безнадежно испорченный галстук. Впрочем, удивлялся он недолго: через мгновение длинное продырявленное тело с гулким стуком упало навзничь… открывая Тине выскочившего следом за покойным Смитом толстяка. Женщина слегка шевельнула стволами, переводя мушку на новую цель. Мессанж соображал и двигался необыкновенно быстро: мигом оценив ситуацию, он понял, что выстрелить не успеет. Для этого ему пришлось бы сначало поднять руку с пистолетом, в то время, как указательный палец Тины, лежащий на спусковом крючке, уже начал сгибаться…
Толстяк не стал повторять ошибку покойного напарника. Он резво отпрыгнул назад, в распахнутую дверь и скрылся из поля зрения Тины. Женщина едва удержалась, чтобы не выстрелить вдогонку, в последнее мгновение сообразив, что перезарядить ружье она не успеет.
— Мама? — в дверях появился Алекс. Он с интересом осматривал разгромленную кухню.
— Назад, Алекс! Иди в комнату! — крикнула ему Тина, на мгновение отвлекшись от входа в подвал. И напрасно!
Из-за косяка высунулся Мессанж и выстрелил. Пуля обожгла левое плечо Тины и впилась в стену позади нее. Женщина присела за угол каменной плиты, укрываясь от новых выстрелов, радостно отметив, что сын ее послушался: Алекс исчез из дверей и затопал где-то в глубине гостиной.
Скрылся и толстяк. Он не стрелял больше, чего-то выжидая. Тина решила воспользоваться наступившим затишьем и зарядить в ружье еще один патрон. Но как быть с затаившимся бандитом? Едва она переломит стволы для перезарядки, Мессанж не преминет воспользоваться случаем. Нескольких секунд, необходимых для того, чтобы вытащить пустую гильзу из ствола и вставить взамен нее новый патрон, вполне хватит прыткому толстяку для того, чтобы выбраться из убежища и расстрелять ее. Как быть?
В раздумье она рассеянно блуждала взглядом по арене битвы. И тут же обругала себя последними словами за тупость: прямо у ее ног валялся оброненный покойным Смитом пистолет. Тина осторожно подняла его свободной рукой и принялась изучать, не забывая поглядывать в сторону затаившегося противника.
Прежде ей никогда не доводилось держать в руках пистолет. Черный, увесистый, с непропорционально длинным стволом, он внушал Тине страх. Еще бы, окажись она чуть менее расторопной, из этого вот ствола вылетела бы пуля, окончательно и бесповоротно лишившая ее жизни… Пусть — не слишком удавшейся, пусть — несуразной какой-то, но — жизни! Ее жизни!
Тина почувствовала, как ее одолевает злость. Вновь захотелось стрелять, бить, крушить все к чертовой матери… В приступе ярости женщина заскрипела зубами. И тут обостренный злобой разум подсказал решение…
Она тихо опустила ружье на пол и переложила пистолет в правую руку. Левой невольно погладила его ствол, тот был еще горячий после долгой пальбы по двери. Внимательно рассмотрела пистолет: ага, вот тут, сзади — курок, и он отведен назад. Если принцип работы ружья и пистолета одинаков, то это должно означать, что оружие готово к стрельбе. Это хорошо. Знать бы еще, сколько в нем осталось патронов. Да уж ладно, для ее плана достаточно и одного…
Тина подняла руку с пистолетом на уровень глаз и прицелилась в пустой (пока!) проем подвальной двери. А другой рукой отщелкнула в сторону стопор ружья и, уткнув приклад в пол, переломила стволы. Раздался характерный звук.
Толстяк отреагировал немедленно: еще не затих металлический щелчок, а Мессанж уже мячиком выкатился из двери, вскидывая на ходу пистолет и устремляясь к безоружной, по его мнению, Тине.
Как в замедленной съемке женщина увидела бурю эмоций, чередующихся на потном багровом лице. Вот толстяк заметил валяющееся на полу ружье и расплылся в злорадной торжествующей улыбке… которая тут же сменилась невыразимым изумлением, перешедшим в ужас: он наконец увидел пистолет в руке Тины.
— Сюрприз! — улыбнулась она ему и нажала на спуск.
Пистолет негромко чавкнул и дернулся в руке. Рукав пиджака на левом плече Мессанжа взорвался кровавыми ошметками. От удара бандита развернуло к Тине правым боком. Он взвыл и попытался зажать рану рукой с пистолетом. Женщина выстрелила еще раз.
Вторая пуля с ювелирной точностью отсекла толстяку кончик носа. Обезумев от боли и свиста понесшейся перед ним смерти, Мессанж метнулся обратно в подвал. Тина выстрелила вдогонку, но пуля вонзилась в косяк рядом с головой убегающего бандита, лишь добавив тому прыти. Через секунду все стихло. Проем ведущей в подвал двери вновь был пуст.
Тина озадаченно посмотрела на пистолет. Оказывается, вести из него прицельную стрельбу практически невозможно. То ли дело ружье! Она, не выпуская из руки оружия, вытащила из ствола гильзу и вставила новый патрон. Звонко защелкнулся стопор. Тина удовлетворенно вздохнула: ну вот, теперь она вооружена до зубов. Самое время подумать о том, что делать дальше.
Несмотря на постыдное бегство толстяка с поля боя, ситуация оставалась патовой. Враг все еще был жив и вооружен. Наверняка сейчас, зализывая в подвале раны, он, также, как и Тина, обдумывает дальнейшие действия. Стоит только ей выйти из кухни, как Мессанж тоже выберется наружу, так сказать, на оперативный простор. И, учитывая его (наверняка!) немалый опыт в подобных стычках, шансы Тины на победу были весьма малы. Тем более что теперь бандит знает, что она вооружена, а значит, будет намного осторожнее…
Что же делать? Постараться все-таки найти мобильник? Ох, не успеет: ну не помнит она точно, куда его засунула, вечная беда! Пока будет рыскать по всему дому, Мессанж ее ухлопает, как в тире. Заберет свою амфору и поедет пить кофе.
Значит, надо брать Алекса и выбираться отсюда. Тихонько пробраться в холл, схватить сына и незаметно выскользнуть из дома. А там — в машину и ходу! До полицейского участка минут десять езды. И у нее будет запас времени в одну-две минуты, пока толстяк опомнится, услышав шум двигателя, и выскочит следом. Должно, должно получиться!
