Я поежился. Такое не забудешь!
— Стало быть, живот у нее был большой и вполне очевидный. Убийца мог просто случайно увидеть ее, догнать и утопить, — продолжил мысль Абрам Меерович. — Так что, друзья мои, тот случай никак не исключает причастности вашей акушерки к убийствам. Как бы вам этого не хотелось.
Мы с лейтенантом понурились. Старик опять был прав.
— Ладно. Палыч, как договорились: список жертв я тебе дам, а ты проверишь архивы. Дальше — по обстоятельствам. С этим решили, — стукнул ладонью по столу участковый.
— Меня все-таки очень интересует мотив убийств. Или мотивы, — задумчиво протянул патологоанатом. — У кого-нибудь есть идеи по этому поводу?
Повисла тишина. Идей явно не было. Хотя…
— Ну, если уж у нас идет мозговой штурм, надо выдавать на-гора любые версии, даже самые невероятные. Верно? — спросил я.
— Разумеется. Тем более что в этом невероятном деле иных версий и быть не может. По определению, — согласился со мной Абрам Меерович, печально глядя на почти опустевшую бутылку.
— Тогда слушайте. Недавно мне рассказали о жутковатом поверье…
В нескольких словах я передал слушателям рассказ цыганки. Минут пять после его окончания в комнате было тихо.
— А что, чем не мотив: железное здоровье, бессмертие, да еще и одно желание в придачу?! — криво улыбнулся лейтенант.
— М-да… интересное поверье! Никогда не слышал ничего подобного, — задумчиво произнес патологоанатом. — По моим ощущениям, это даже на цыганский-то фольклор мало похоже. Скорее что-то из средневековой Европы…
— Чем богаты… — я развел руками.
Семен взъерошил пятерней волосы и заявил:
— Ладно, совсем уж мистические версии мы пока рассматривать не будем. А что касается мотива — то его ведь может и вовсе не быть… Вдруг мы имеем дело с каким-то параноиком-шизофреником, который просто вбил себе в голову, что надо истребить всех беременных в округе? Вот и истребляет. Нет, товарищи мои дорогие, давайте-ка двигаться по намеченному пути. Проверяем Марью, а там уж, в зависимости от результатов, будем думать дальше. Принимается?
— Угу! — нестройно промычали мы с Абрамом Мееровичем.
— Вот и отлично! Голосовать не будем, — лейтенант встал из-за стола и протянул руку патологоанатому. — Все, Абрам Меерович, позвольте откланяться. Темно уже, а нам еще до Кобельков надо доехать. Спасибо за ценные подсказки: за мной должок!
— Вы лучше маньяка поймайте, Семен Михайлович, — пробурчал старик, с трудом выкарабкиваясь из-за стола и пожимая руку участковому.
— Поймаем. Обязательно поймаем, — очень серьезно пообещал тот.
Не знаю, как Абрам Меерович, а я поверил. Этот — поймает.
29 сентября, 21.35,
Ноябрьский район
— Оксанка, езжай-ка ты все-таки к сестре в Челябинск! — с трудом перекрывая свист встречного ветра, прокричал Антон.
— Тошка, мы уже это обсудили, разве нет? — Оксана кричала в самое ухо мужу, крепко прижимаясь к его спине.
Мотоцикл мчался по грейдеру, нещадно трясясь и подскакивая. Луч света от фары плясал в месте с ним, время от времени выхватывая из темноты несущуюся навстречу дорогу. Женщине приходилось до боли в пальцах цепляться за скользкую кожанку сидящего впереди мужа.
— Обсудить-то обсудили, но… Ты езжай. Так будет лучше. Да и мне спокойнее! — не унимался тот.
— Антон, три недели прошло! Со мной все в порядке. Да и никто больше не погибал. Не паникуй!
— Я не паникую. Но ты все-таки поезжай. Месяц-другой погостишь там, а потом, когда все здесь утрясется, я тебя заберу.
— Сдурел?! Да я там свихнусь уже через неделю! Какие «месяц-другой»?! А ты тут как же без меня? А работа? — от возмущения Оксана едва не свалилась со своего сиденья.
— За меня не беспокойся, не пропаду. А что касается работы… так у тебя в твоей конторе отпусков за сколько лет накопилось? Вот и отгуляешь хотя бы половину.
— Да не хочу я отгуливать в Челябинске! Чего я там не видала? Лучше следующим летом на те же два месяца на море поехать. В Крым, к примеру!
— Ксюха, у меня душа не на месте, правда! Я ж тогда, когда твою шляпу в озере нашел — думал, помру тут же! Или свихнусь! Боюсь я за тебя, понимаешь? Боюсь! — в сердцах Антон добавил газу.
Мотоцикл рыкнул и прыгнул вперед. Оксана вцепилась в бока мужа:
— Ты чего?! Аккуратнее езжай! Нас тут трое, забыл?
— Извини! — опомнился он, сбрасывая скорость.
— Тошка, да ты не бойся, ничего со мной не случится! Я и так уже никуда почти из дому не выхожу. В лодке не плаваю, к озеру — ни ногой! Ну, пожалуйста, не отсылай меня в Челябинск! — умоляюще прокричала она и легко укусила мужа за ухо.
— Ай! Ксюха, ты чего кусаешься?!
— А ты чего меня в ссылку отправляешь? Холостым походить хочешь? Не выйдет!
— Да ну тебя! — Антон замолчал и сосредоточенно уставился на бегущую под переднее колесо дорогу.
— Обиделся? Ну и зря: я же любя!
Ответить Антон не успел. В световом пятне, бегущем впереди, внезапно возникла огромная человеческая фигура. Антон рванул руль, уводя мотоцикл влево, но переднее колесо уже встретилось с неожиданным препятствием.
Машина будто споткнулась. Невидимая рука с огромной силой швырнула Оксану сначала в спину мужа, оказавшуюся неожиданно больно-жесткой, а потом и вовсе вырвала из седла и метнула далеко вперед, в темноту. От удара о землю женщина на миг потеряла сознание.
Тут же очнувшись, она услышала жуткий клокочущий хрип. Хрипел Антон.
— Тошка! — позвала Оксана. — Тошка, ты живой?
Только хрип в ответ. Чувствуя, как в грудь заползает страх, женщина попыталась встать. К ее удивлению, получилось. Только сильно болел ушибленный бок и жутко кружилась голова. Пошатываясь, в кромешной темноте она побрела к мужу, ориентируясь на звук.
— Тошка, ты чего? Расшибся, да? — едва не споткнувшись о лежащего Антона, робко спросила Оксана.
Молчание. Только рвущий душу хрип.
— Тошка, миленький, не молчи! Ответь хоть что-нибудь, ну пожалуйста! — женщина присела на корточки, ощупывая тело мужа. Ее пальцы тут же стали мокрыми и липкими.
Из-за облака выглянула луна. Ее неживого света хватило на то, чтобы разглядеть лежащего.
— Тошка! — в отчаянии закричала Оксана.
Муж лежал в неловкой, невозможной позе. Обе руки оказались вывернуты под каким-то неправильным углом. А голова…
Антон лежал лицом вниз. Уткнувшись носом в центр большой темной лужи. Она на глазах становилась все больше и больше…
Оксана всхлипнула. Ужас придавил ее, отобрав дыхание.
— Тошка, миленький, потерпи, я сейчас! Сейчас…
