Мне тоже хотелось отдохнуть, и я углубился подальше от шумных торговых палаток. Мне нравилось просто бродить по городу, слушать, как переговариваются случайные прохожие, и быть собой. Последнее время мне сильно не хватало этой возможности. В мантии было жарко. Я снял ее и нес в руках. Что ж, Аланел, пользуйся редкой минутой одиночества.
– Ал, дружище! – От звука знакомого голоса у меня в груди что-то оборвалось. Бежать? Куда? Улица вела только в одном направлении, а за спиной раздавались торопливые шаги того, кого я предпочел бы век не видеть. Но пришлось обернуться и нацепить на лицо улыбку.
– Здравствуй, Альбертинад.
Кроун. Собственной персоной. Немного похудевший с нашей последней встречи. Заросший щетиной и слегка в подпитии.
Как он меня узнал? Мы же виделись всего раз. Но признал же я его. Что ж, теперь никуда не спрячешься. Главное – чтобы никто не видел нас и не слышал.
– Какими судьбами, бродяга? – хлопнул он меня по плечу.
– Проездом, друг. Проездом, – изобразил я бурную радость. – А ты? Отдыхаешь от работы? Помнится, ты собирался в Кардем на некий таинственный пост.
– Э, нет, – помрачнел Кроун. – Идем выпьем. Расскажу, как я докатился до жизни такой.
– Хорошо, – постарался увести его подальше от трактира «Три гуся», где хранился наш скарб, но Кроун направился прямиком туда. Тьма его раздери!
Мы вошли в большой зал. Единственное, что мне удалось, – увлечь Кроуна за самый дальний стол, скрытый в тени от назойливых взглядов. К нам подошла Лайза.
– Эй, красотка, подай-ка нам пива и колбасок, – загоготал Кроун. – Праздную встречу со старым другом.
Я бы не назвал нас друзьями. Ни старыми, ни новыми. Но Альбертинада это не смущало. Он залпом осушил бокал с пивом, послал Лайзу за добавкой и подпер щеку кулаком.
– Ох, милейший Аланел, знал бы ты, что за оказия со мною приключилась, – протянул он. – Помнишь нашу славную пирушку в Ливанделе?
– Конечно. Такое разве забудешь? – искренне ответил я.
– А я вот забыл. Почти все, веришь? Сидели мы с тобой, выпивали. Я рассказывал тебе о работенке в Кардеме. А потом бац – лежу себе в кустах, а какая-то истеричная девица скачет по мне и кричит: «Где он, паршивец? Где?» Двинул ей в ухо, та мне лицо расцарапала. Два дня на лекаря потратил. Ну, думаю, привел лицо в порядок – надо ехать в академию. Я же профессор, Аланел. Хоть по мне и не скажешь. Неблагодарная работа, мерзкая, зато платят хорошо. Бац – а вещичек моих нет. Кучер уверяет, что лично отвез меня в Кардем. Приехал сюда, расспрашиваю людей. Говорят, нет никакой академии. Представляешь? Я написал своему покровителю, Густаву эр Данилону. Великий ум, светлая голова. А он ответил, мол, «место у груди богини пусто не бывает». Представляешь? И остался я без кронных, друг мой Ал. Вот, осел здесь, работаю в лавке ювелира, зачаровываю амулеты, талисманы. Тоска.
Кроун хлюпнул носом и осушил второй бокал. Мне стало его жаль. Если бы не я, работал бы он в академии – и горя не знал. Но признаться в этом? Ни за что.
– Может, тебе денег занять? – спросил у горемыки.
– Не надо, я не бедствую. Ювелир хорошо платит. Да и клиенты время от времени подворачиваются. Эй, Лайза! Повтори!
Скорее бы он напился. Тогда можно будет осторожно улизнуть. Сам я к выпивке не притронулся, а вид еды вызывал тошноту. Дернула же меня тьма! Надо было уходить, как только справились с покупками. Но нет, на прогулки потянуло.
– А как ты, друг мой Ал? – громогласно вопрошал Кроун.
– Путешествую, – уклончиво ответил я. – То тут, то там.
– Да, да, ты говорил, что много колесишь по миру. Где бы еще встретились. А ты не слышал про академию поблизости? Понимаю, что работа упущена. Но как могло получиться, что академии никто не видел?
– Может, ты ошибся и не туда приехал? – постарался внушить Кроуну здравую мысль.
– Нет, что ты! Кардем всего один. Вот он, – постучал горе-профессор ботинком по полу. – Радует одно. Тут подают прекрасные колбаски. Так воздадим же им должное!
И он взмахнул в воздухе очередным бокалом, проливая на себя пиво.
– Что ж, Аланел, – кричал он, – ничего не происходит без причины. Выпьем же за судьбу, которая шутит с нами, как пожелает.
– Господин, – склонилась Лайза к моему уху, – вас там ждут.
Я обернулся. В дверях маячил Ленор. Только этого не хватало! Лицо парнишки выражало полнейшее недоумение.
– Отдай ему вещи, – шепнул я Лайзе. – И скажи, пусть возвращаются без меня.
Подавальщица поспешила исполнить просьбу. Я видел, как Ленор кивнул и вместе с Лайзой вышел из зала. Слышал ли он, как Кроун называл меня по имени? Если слышал – что тогда делать? Как объяснить? Самые разные варианты крутились в голове, а Кроун вдруг принялся горланить похабные песни.
– Мне пора, – поднялся я из-за стола.
– Удачи тебе, друг мой. Заглядывай, – помахал Кроун кружкой. Жалкое зрелище. Но меня больше заботил Ленор. Как много он слышал?
Я выскользнул за дверь. Смеркалось. Как быстро промелькнул день. Надо было поторопиться и возвращаться в академию. От стены отделилась тень. Ленор, кто же еще.
– Я ждал вас, профессор, – спокойно сказал он. – Ребята уже ушли и забрали наши покупки.
– Тебе тоже не стоило задерживаться, – ускорил я шаг. – Скоро стемнеет.
Ленор кивнул – но больше для приличия, чем соглашаясь со мной.
– Эй, постойте! Ал! Аланел, тьма тебя проглоти!
– Вас зовут, – остановился студент.
Чтоб ему провалиться. Кроун спешил за мной, размахивая руками.
– Вот, – протянул он мне скомканную записку. – Мой адрес. Будешь в Кардеме – заходи, посидим.
– Спасибо, – ответил я. – До встречи.
– Увидимся, если будет на то милость богини.
Кроун поплелся обратно к трактиру, а мы свернули на дорогу к академии. Ленор молчал. Я понимал, что надо как-то объясниться. Но врать не хотелось. А сказать правду нельзя. Мы шли быстро, чтобы успеть до темноты. Ночной лес – не самое приятное место в мире.
– Профессор, где ваша мантия? – неожиданно спросил Ленор.
Тьма и подземелья! Я же оставил ее в трактире. А мантия-то не моя. Если Кроун ее узнает, поднимет шум. И слухи обязательно дойдут до академии.
