— А-а-а! У Лют есть батя! — засмеялась Зан.
— Для отца девочки моего возраста Карвер слишком молод, — на полном серьезе возразила она.
Когда комната наполнилась звонкими голосами, Эмьюз почувствовала облегчение. Ей, конечно, пришлось объяснить, откуда взялась роза, и что именно произошло в доме Наставника, но получилось все гораздо проще, чем Тень предполагала. Подруги поделились своей частью истории. Они, как обычно, успели поругаться и помириться, побывать в гостях у Клауса и списать у мышей Суммологию на всех.
Девочки погасили свет и разбрелись по кроватям. Переговорное устройство под подушкой молчало. Втайне Эмьюз надеялась, что мальчишка не выдержит и объявится. Он же подарил цветок, в конце концов! Значит, не так безнадежно черств.
— Зан?.. — тихо позвала Тень.
— Чо? — Драконья дочка и не думала спать.
— Скучно как-то. — Эмьюз села.
— Веселье и сон вещи несовместимые, — хрюкнула та.
— Робин же тебе свечи принесла, может, погадаем? — Предложение прозвучало, как мольба.
— Не, ночь неправильная.
— И чем? — Тень прошлепала к столу.
— Фаза Луны, настроение, вставать завтра рано. — Зан явно искала предлог не вылезать из постели.
— И какая нынче фаза Луны? — ехидно отозвалась Лют.
— Кто ее поймет? Тучи. Но неправильная, зуб даю! — Девочка-дракон сладко зевнула.
— Оставь свои зубы себе. — Робин размахнулась и наугад швырнула подушку в темноту. — По-моему самое оно. За окном воет ветер, по университету бродят призраки, обстановочка зловещая. Или ты отказываешься, потому что не умеешь?
Зан сгребла мягкий снаряд и спряталась под одеяло с головой.
— Ненавижу жмуриков, — сказала она уже оттуда.
— Было бы хуже, если бы ты их любила, — фыркнула Лют. — Боишься просто. Они не страшные.
Эмьюз предпочла промолчать. Все, что живет — умирает. Вопрос лишь в том, как и почему.
— Снимайте зеркало, расчищайте угол, сейчас я покажу вам класс. — Зан решительно подскочила.
— Сразу бы так! — Би хлопнула себя по лбу. — Какой угол?
— Любой. — Девочка-дракон достала припасенные свечи. — Спички есть?
— Нет, но ты же огнем дышишь, — отмахнулась Лют.
Робин попробовала возразить, только никто не обратил на нее внимания. Несколько минут сосредоточенной возни, и место под мистическое действо было обустроено. Зан с умным видом бормотала всякую тарабарщину, расставляя свечи перед старым зеркалом. Отражения в мутном стекле и без них выглядели достаточно жутко.
— Кто первый? — замогильным шепотом произнесла гадалка.
— Эмьюз, — не сговариваясь, ответили подружки.
Зан усадила Тень прямо напротив рамы, набрала воздуху в грудь и резко выдохнула. Струя пламени мгновенно превратила восковой столбик в невзрачную лужицу.
— Облом, — виновато развела руками драконья дочка. — Кому-то погадать не получится. Еще идеи?
— Мне гадать не надо, — сообщила Би. — Своего жениха я знаю. А спички студентам не дают, потому что все свечи зачарованы загораться по требованию. Слушали бы меня! Теперь придется пятно отскребать.
— «Пятно», «отскребать»… не порти атмосферу, — зашипела Лют. — Умеешь зажигать — зажигай!
— Экзэквор! — скомандовала Робин, и все свечи вспыхнули разом, но вместе с ними очнулось и зеркало.
Отражения девочек пропали, по темным глубинам стекла побежала рябь. Бледная, как мел, Зан обмерла от ужаса.
— Это ты? — на всякий случай спросила Лют.
— Чо я? — она сглотнула. — Нет, конечно. Это зеркало! Чур меня! Изыди!
— А говорила, оно не работает. — Би поежилась. — Разбудим кого-то.
— Это не вызов, — покачала головой Эмьюз. — Смотрите!
В отражении медленно проступало незнакомое лицо. Оно словно поднималось из мутной жижи. Женщина тоже держала свечу. В гробовой тишине треск фитилей звучал пугающе. Подружки, готовые с визгом броситься врассыпную, статуями сидели на полу.
— Здравствуй, моя любимая маленькая девочка, — нежно произнесла незнакомка. — Ты не вспомнишь меня, а между тем, это мой прощальный подарок.
— К кому вы обращаетесь? — преодолев оцепенение, спросила Эмьюз.
— Если ты получила послание, значит, меня больше нет. — Женщина за стеклом никак не реагировала на реплику Тени. — Надеюсь, тебя окружают друзья.
По щекам незнакомки скользнули слезы. Только теперь девочка разглядела жемчужную форму Танцора без верхней мантии. Огонек свечи извивался на поясной пряжке в форме кошачьей головы.
— Меня звали Александра Бонмонт, я служила твоей семье. — Женщина судорожно вдохнула. — Дивные напали внезапно. Их было слишком много, и… я не справилась. Прости, если сможешь.
Она расправила плечи. Усталые желтые глаза смотрели куда-то поверх голов невидящим взглядом. Казалось, женщина старела, усыхала… На худое острое лицо легла сетка морщин, а слезы все струились и струились, срываясь с подбородка.
— Я искуплю свою вину единственным возможным способом. — Она смежила веки. — Но прежде попробую помочь тебе. Зеркало — артефакт первой эпохи и не нуждается в псиониках. Оно связано с другим таким же. Вместе они способны работать даже через измерение. Найди моего старого друга профессора Отто Невлезай. Он гоблин, пусть это тебя не смущает. Отто хранит второе зеркало. Скажи ему, что август — месяц звездопада.
Женщина запнулась. Свеча в ее руке потухла. Во мраке по ту сторону стекла белыми мазками отпечатались черты костлявой старухи, но одновременно это были и прежние черты тоже.
— Запомни, — собравшись с силами, продолжила она. — Артефакты вне закона. Раскроется тайна зеркала — его сразу отнимут и уничтожат. Не всем можно верить. Джулиус Коллоу легко прививает любовь к дорогим духам и розам. Но, тем не менее, он все та же дрянь. Планы этого человека редко учитывают чьи-то интересы, кроме его собственных. Не вини свою предшественницу ни в чем. Леди Дайна Уиквилд спасла твою жизнь. Она всегда поможет тебе. Из Дайны получится отличная Наставница. На все вопросы ответит она. Прощай, моя любимая маленькая девочка. Там, куда я отправляюсь, память о тебе не угаснет никогда.
Безразличное стекло молчало. Оно показывало испуганных девочек, заплаканные свечи и темную комнату.
— Да-а, — шепотом протянула Лют. — Правильно говорят, есть вещи, которые лучше не знать.
— А еще говорят, что Тени не плачут… — Эмьюз задула свечу.
Джулиус не представлял, сколько прошло времени с того момента, как он повалился на землю и потерял сознание. Больше всего Коллоу сейчас боялся очнуться рядом с окоченевшим трупом. Он с трудом приподнялся на локтях и взглянул на Тангла. Чумная голова гудела и кружилась, мешая сосредоточиться. Картинка перед глазами еще качалась, поэтому Джулс не мог сходу определить, дышит мальчишка или нет.
С минуту поколебавшись, он протянул руку и пощупал пульс. Горячий и бледный Руфус определенно был жив. Старый трюк снова сработал. Однако радоваться рано, впереди еще добрая половина пути.
Коллоу не надеялся, что мальчишка очнется вместе с ним. Танглу только предстояло продираться сквозь дурман к реальности. Джулиус усиленно думал. Обо всем и ни о чем, лишь бы расшевелить слипшийся разум. Количество пальцев на первый взгляд не отличалось от нормы, разве что контур немного плыл. А вот кончик носа упорно ускользал. Значит, пытаться лечить мальчишку рано. Не полностью владея собственным телом, Джулс рисковал навредить.
Знакомый ящер дремал, свернувшись клубком в пятнышке света.
— Здравствуй, глюк, — в основном чтобы услышать настоящий звук, произнес Танцор.
Иллюзорный абориген потянулся и зевнул. Он стал заметно ярче. И, в отличие от всего остального, ящер не двоился. Музыка тоже больше не отвлекала, она превратилась в ненавязчивый ласковый фон. Джулс так сросся с ней, что уже не представлял себя вне гармонии джунглей.
Выбрав верное направление по навигатору, Коллоу с легкостью выжег толстым снопом молний просторный коридор в зеленых зарослях.
Ящер поморщился. Он подкрался к началу тоннеля, припал к земле и боязливо похлопал ладошкой пышущий жаром сизый пепел.
— Затянется, — зачем-то пообещал Танцор.
С таким остервенением Коллоу не тренировался давно. Простые упражнения четко показывали, насколько он еще не в себе.
— До ювелирной точности далеко, — пробормотал Джулс.
Пока Танцор скакал по прогалине, ящер подобрался к распластанному на земле Танглу и тщательно обнюхал его раны. Иллюзорный абориген поднялся на задние лапки и принялся, покачиваясь, водить передними над тушкой Руфуса.
— Не поможет, — улыбнулся Коллоу. — Будь ты жив, я бы и то об эффективности поспорил, а ты еще и не существуешь.
Но ящер не обратил на едкую реплику ни малейшего внимания. С видом эксперта он продолжал свои нехитрые пассы. Музыка, словно в насмешку над скептически настроенным человеком, организовала подходящий ящеру ритм. Джулиуса неодолимо тянуло в тени. Он жаждал еще раз увидеть мертвых певцов. Как ни крути, а сюда Орден больше не вернется. «Непременно нужно успеть попрощаться», — жужжало в голове.
