— Я должна сделать перерыв, — сказала я, вручив ему бутылку. Около меня стояло больше дюжины отвергнутых бутылок, чтобы заставляло меня чувствовать себя виноватой из-за того, что я использовала серебряные чернила моей мамы. Они не были непомерно дорогими, но мы тоже не могли растопить серебро и снова использовать его. Нужно было уничтожить все неправильные бутылки.
Ничего не говоря, Трент поставил бутылку вниз, изменив ее вид, чтобы она выглядела, как вещь странной формы. Я потянулась к потолку. Моя спина хрустнула, а ноги запротестовали, когда я скользнула к краю стола и встала на кафельный пол. Солнце уже перевалило за зенит, но не было близко к закату, по-прежнему создавая блики яркого света на воде, которая отображала волнистый, расслабляющий узор.
— Хорошо? — произнесла я, зевая, и он отступил от бутылки. Мне очень нравилась его улыбка.
— Хорошо смотрится, — сказал он, беря бутылку из-под стола. — Давай посмотрим, резонирует ли она.
Это был реальный тест, и я видела, как его фокус стал отдаленным, когда он, так или иначе, поместил свое сознание в спираль. Он начал шептать эльфийские слова, резонирующие вдоль серебра, и я вздрогнула, когда почувствовала небольшое напряжение, когда моя душа узнала зов.
— Отлично. — Выдохнув, он моргнул, возвращая взгляд ко мне. — Смотри. Линии фактически пылают.
Взволнованно я покачала головой, когда он протянул мне бутылку.
— Э, нет, спасибо, — сказала я, затем добавила, когда он вопросительно посмотрел на меня, — Я могу привлечь больше внимания, чем хочу.
— Мистики? — Глядя на меня зелеными выразительными глазами, он положил бутылку в мою руку. — Твоя аура потеряла большую часть своего блеска вчера. Думаю, ты ускользнула от них. Они, вероятно, на пути в Сент-Луис.
Я распахнула рот, облегчение поразило меня до глубины души.
— Серьезно?
Он кивнул, и я взяла бутылку, улыбаясь от мысли о загнанных в угол мистиках, медленно пересекающих ту же самую местность, по которой мы разгуливали в прошлом году. Выдохнув, я попыталась поместить свое сознание в бутылку. Это отчасти было похоже на сосредоточение внимания на моем пупке, и я прошептала слова призыва.
— Tislan, tislan. Ta na shay cooreen na da.
Мир стал менее важным… и, вспомнив успокаивающее онемение, проскользнул между трещин действительности, поднявшейся, чтобы окутать меня, растворив в словах, медленно вращающихся в кругу звука и усталости.
Пока острый толчок не вытащил меня. Я вскинула голову и моргнула, когда уставилась на Трента. Он был прямо передо мной, его руки лежали на моих, все еще обернутых вокруг бутылки. Беспокойство вспыхнуло в нем, и он быстро это скрыл.
— Я забираю ее, — сказал он, используя больше силы, чем ожидалось, и выдернул у меня бутылку. — Больше этого не делай.
— Значит, работает? — Я затаила дыхание, расцепила руки и с силой потерла их.
— Думаю, что ты почти влезла туда сама. — Нахмурившись, он поставил бутылку на противоположный стол, где не было никакого шанса спутать ее с чем-то ненужным. — Думаю, что это хорошо работает, но я все-таки поместил туда каплю крови как приманку.
Я кивнула, не настолько радуясь, настолько думала, что буду. Мое намерение состояло в том, чтобы помочь Айви, но что, если бы заклинание сработало так, что вытянуло бы здоровую душу из здорового человека? Дерьмо на тосте, я только что повторно изобрела демонское проклятие из эльфийского?
— Возможно это не очень хорошая идея.
Грохот неправильных бутылок испугал меня, когда Трент рукой смахнул их в ту же самую коробку, в которой мы их нашли.
— Я вижу, о чем ты думаешь, — сказал он, возвращая коробку на стол. Слабо улыбаясь, он приблизился. — Я не терял меня. Думаю, что это только потому, что ты намечала. Или возможно, потому что ты сосредотачивалась весь день, рисуя спирали. — Он сжал мое плечо, чтобы я посмотрела ему в глаза. — Бутылка никого не втянет без приманки.
— Надеюсь. — Мои мысли повернулись к вопросу, чью кровь я должна использовать. Кровь Айви была той, к чему привыкла ее душа, но моя кровь могла быть тем, чего жаждала ее душа.
— Ты все сделала хорошо, — сказал он уверенно, когда отодвинул неиспользованные бутылки к задней части столешницы. У моей мамы было самое превосходное место для заклинаний. Мы использовали приблизительно одну треть пространства, разложившись так, чтобы минимизировать возможную грязь. Было уже поздно, и я щурилась на клонившееся к закату солнце, когда мой желудок заурчал. Мы провели здесь весь день, даже не прервались на реальный обед, хотя Трент совершил набег на кухню, чтобы принести сидр, нарезанные яблоки и немного земляники. Мой взгляд переместился к пустой тарелке у очага. У моей мамы был здесь маленький райский уголок. Она его заслужила.
— Это отличное заклинание, — сказал Трент, беспокойство сдвинуло его брови на мое длительное молчание. — Думаю, что ты должна зарегистрировать его, прежде чем кто-то еще скопирует его.
Вспышка гордости оттолкнула мое беспокойство.
— Мы еще даже не знаем, сработает ли это. — Взволновано я взяла тряпку, смоченную солевым раствором и начала вытирать столешницу. У нас не было реального способа проверить заклинание, но мои мысли вернулись к Айви, когда я медленно чистила прилавок. Если бы у меня не было двух бутылок, то она отдала бы единственную Нине.
Я посмотрела на солнце, все еще довольно высокое над водой. В Цинциннати уже темно.
— Я могу сделать еще одну, прежде чем сядет солнце, — сказала я мягко. Я знала, что Трент хотел выйти на пляж, но я не знала, сколько времени продлиться этот мирный перерыв.
— У нас есть время. — Наклоняясь, он быстро поцеловал меня перед тем, как поднять коробку с ненужными бутылками и направиться вниз по коридору. — Могу поспорить, что где-нибудь есть гриль. Я могу сделать шашлыки и рис.
Мою щеку покалывало там, где он меня поцеловал, и я коснулась ее.
— Мммм, звучит хорошо. Это не должно занять много времени. Я могу нарезать овощи.
Кивнув, он направился вниз в открытую гостиную с коробкой с бутылками в руках.
Звук океана снова стал очевидным, пьянящее тепло, исходящее от песка, шло вместе с ним. Мои руки были влажными от соленой воды, и я пошла, чтобы ополоснуть их. Я должна была изменить пентаграмму для нового заклинания. Я знала слова наизусть теперь после каждой неправильной бутылки. На бутылку не просто делалось заклинание, это были двадцать минут подготовительной работы для поглощающей и отвечающей магии, которая шла вместе с чарами.
Мокрыми руками я потянулась к бумажному полотенцу с летучими мышами и помидорами на нем для Хэллоуина. Дрожь слегка колебалась через мою ци, заставляя меня застыть. Из ниоткуда на меня вылился злобный умысел. Шепот волн замедлился, ослабев, когда звук древних барабанов пульсировал во мне, поднимаясь, убывая, возвращаясь еще более настойчиво с мыслями о мести и намерении наказать. С затуманенным зрением, я потянулась к столу. Поднялось чувство ненависти, пока оно не просочилось через мою ауру, блестя, как злой пот. Это было нападение…
