– Без музыки скучно, – сказал волшебник. – Давайте что‑нибудь душевное, народное!
У прочих нападавших оружие тоже начало превращаться в музыкальные инструменты – духовые, ударные, разнообразные трещотки. Даже одна гармонь появилась. Тёмные ваниар, не в состоянии остановится, начали дружно играть, словно самый настоящий оркестр. На их лицах при этом застыл самый настоящий суеверный ужас.
– Отставить музыку! – рявкнул Мадьяк.
– Я не могу! – почти в отчаянии прокричал первый заколдованный ваниар, продолжая энергично наяривать на балалайке. При этом он ещё и начал приплясывать. – Руки сами двигаются!
А дальше всё смешалось в совершенно невероятные безумный танец. Парацельс под лихой музыкальный мотив швырял заклинания направо и налево, вокруг него с визгом носились ведьмочки, чья численность без видимой причины увеличивалась прямо на глазах. В руках у фурий появились мётлы, кои они с охотой пустили в дело... и речь шла вовсе не о наведении чистоты и порядка на боевых платформах. Ведьмочки лупили мётлами Тёмных ваниар от всей ведьмачей души, мешая им сосредоточится и более организованно атаковать Парацельса.
Парацельс даже на секунду пожалел, что Васька на Луне отсутствовал. В этом случае всё могло сложиться по‑другому... Например, ведьмочки начали бы подметать платформы... а Тёмные ваниар присоединились бы к ним.
Мадьяк попытался лично атаковать архимага и снести ему голову ударом светового резака. Парацельс взмахнул рукой, прочитал заклинание, и сверху на Усердного с громким мычанием упала... корова. Парнокопытное крепко прижало Мадьяка к платформе, тот словно бронированный жук скрёб по металлу руками и ногами, пытаясь выбраться, но безрезультатно. Корова озадаченно мычала и пучила глазища, потрясая увесистыми рогами.
– Чёрт, я же хотел дракона призвать! – разочарованно воскликнул волшебник. – Опять что ли слова в заклинании перепутал? Сегодня у меня просто ну всё из рук валится.
В этот момент корова открыла рот пошире и выпустила облако огня, словно всамделишный дракон. Поток сбросил нескольких Тёмных ваниар с платформы, те покатились вниз по серебряному бархану.
– О‑о‑о! – обрадовался Парацельс, глядя на корову уже заметно добрее. – А так даже лучше, если разобраться...
В этот момент корова поднапряглась и выпустила огонь... уже с другой стороны. Ещё больше Тёмных ваниар полетели за борт. Огненный поток, куда более мощный чем первый, врезался в соседний корабль, тот вспыхнул словно стог сена. Горел даже металл, не говоря уж о членах экипажа. Объятые пламенем, те с воплями прыгали за борт и катались по песку, пытаясь погасить огонь. Тот брал даже твердейший металл, использованный для создания доспехов и обшивки кораблей.
– Да ты воистину адское порождение преисподней... – волшебник в суеверном ужасе уставился на призванное им существо. Корова наклонилась, со скрежетом оторвала от борта кусок обшивки и принялась неторопливо жевать, словно пучок травы. – Из какой запредельной бездны явилось? Какой же безумный гений тебя сотворил... – он на секунду замер, словно задумался, и немного смущённо почесал затылок. – А ну да... Это же было не заклинание призыва, а заклинание создания... Точно, я опять слова перепутал.
Волшебник понял, что всё же зря пил это Лунное серебро. В битве, когда заклинания надо быстро проговаривать, даже одна бутылка сказывалась не в лучшую сторону.
Не смотря ни на что Тёмные ваниар продолжали атаковать волшебника. Ни магия, ни боль, ни страдания, ни даже огнедышащая... да, именно огнедышащая корова не могли сломить их боевое безумие. И тогда Парацельс поднял в воздух ураганы. Песчаные смерчи, закручивая вокруг себя воздух и песок, подхватывали боевые платформы и поднимали к самому небу. Но самое страшное заключалось в ином – от смерчей очень сильно несло алкоголем. Словосочетания "пьянящий ветер" обрело новые реалистичные краски. По действием алкоголя Тёмные ваниар уже не могли сражаться так эффективно, как раньше. Их поступь становилась неуверенной, оружие выпадало из рук. Они скорее мешали друг другу, чем архимагу.
Мадьяк Усердный кое‑как выбрался из‑под коровы, та с заметным интересом поглядывала на его доспехи. Сжимая кулаки в бессильной ярости, Кровавый Староста злобно буравил Парацельса взглядом чёрных глаз.
– Ну что, студент, сдаёшься? – поинтересовался архимаг, демонстративно сложив руки на груди. – Судя по уровню твоей подготовки, сдаваться тебе придётся ещё неоднократно... вплоть до повестки в имперскую армию. А там, ходят слухи, остроухих недолюбливают в виду их прохладного отношения к уставу.
– Ты вынудил меня архимаг, – Мадьяк Усердный скрипел зубами. Он словно хотел взглядом пронзить волшебника насквозь или даже сжечь его. – Я сначала думал обойтись, но сделаю это... я применю мем‑оружие!
– Какое‑какое оружие, прости? – Парацельс демонстративно приложил ладонь к уху. – Я за последние сутки столько слов непонятных услышал, что просто не успеваю их запоминать... тут тебе и ваниар, и сквад Молодых Дерзких, и Шаррум‑итер, и Целен, и прочие древние цивилизации... а теперь ещё и мем‑оружие... – волшебник демонстративно закатил глаза. – Кого из них я должен побеждать, с кем дружить, а кого на бутерброд намазывать? Не объяснишь?
– Сейчас я тебя на бутерброд намажу! – взвыл Тёмный ваниар и вытянул в сторону архимага руку. Пластина на его предплечье съехала в сторону, выдвинулась странного вида пушка с необычным дулом. Парацельсу эта штукенция чем‑то напомнила раструб лейки, из которых он цветы и прочие растения в своей оранжерее поливал. Его лейка тоже являлась металлической, ведь некоторая флора, выращенная волшебником, активно пыталась сожрать всё, что оказывалось в пределах её досягаемости.
В от в своей оранжерее Парацельс действительно иногда испытывал серьёзные проблемы. Не то, что сейчас.
– Только не говори, что ты меня чем‑то поливать собрался, – сказал он. – Я тебе не саженец.
– Умри‑и‑и‑и! – взвыл Мадьяк.
Корова, всё это время пристально наблюдавшая за Тёмным ваниар, шагнула в его сторону и... лизнула ему предплечье – то место, где располагалось пресловутое мем‑оружие. После чего начала что‑то с хрустом пережёвывать. Тёмный ваниар с ужасом уставился на свои руки – на предплечье осталось лишь несколько сломанных стержней‑держателей, да парочка искрящих проводков. Скотина взяла и сожрала ценный образец технологий, не дав даже выстрелить.
– Шоу отменяется, – резюмировал волшебник и быстрым заклинанием вырубил Мадьяка. – Чёртова скотина всё испортила. А я бы хотел взглянуть на эту твою лейку в действии.
Корова лишь громче замычала в ответ. То ли выражала недовольство по поводу слов волшебника, то ли просила добавки.
Вражеская рать была полностью разгромлена. Все Тёмные ваниар оказались напоены до состояния дров, и уже никак не могли продолжать сражение. Их неподвижные тела валялись то тут, то там. Хоть баррикады из них складывай. Минимум несколько дней потребуется, чтобы прийти в себя. А потом у них ещё долго будет раскалываться голова.
За спиной что‑то прогрохотало. Обернувшись, Парацельс увидел, как крышу бара изнутри несколько раз пронзили яркий пучки излучения. Изнутри донеслись крики и грохот.
Архимаг развернулся и на всех порах устремился обратно к бару. Ведьмочки летели сзади и для ускорения подталкивали его в спину.
– Если эти упыри сделают что‑то плохое с моим вампироэльфом... – пропыхтел волшебник. – Я им сразу же проклятие вечного похмелья влеплю...
Глава 18
Он с разбега выбил дверь и увидел, как Геренд и Беатрисса сражаются против десятка Тёмных ваниар. Видимо, инопланетные негодяи решили, что архимаг слишком силён для них, что лучше всего зайти с тыла и атаковать его товарищей.
Парацельс сразу же швырнул огненный шар в одного из Тёмных, целивших Геренду в спину. От удара ваниар взмыл в воздух, перелетел через вампироэльфа, чутка задев того ногой по голове. Удар, конечно, вышел чувствительный, но Геренд был крепкий малый, должен выдержать.
