Замеры животов и взвешивание разрядили атмосферу недоверия и подозрительности. От моих ста двадцати килограммов осталось лишь девяносто пять. Аналогичные успехи продемонстрировали и другие участники. Безусловным лидером оказался Савелий — он потерял сорок процентов веса. За что ему и вручили почётный красный вымпел с золотыми буквами: «Лучшему среди равных».
Хуже всех обстояли дела у болгарина — он прибавил в весе. И немудрено — просидеть целый месяц на цепи, практически без движения. В конце концов, человек ведь заплатил, могли бы и для него аттракцион придумать.
Пиротехники приступили к последним приготовлениям, а я взял Василия за локоток и оттащил в сторонку.
- Понравилось? - спросил я его.
- Нормально. А что?
- Тёще порекомендуешь?
- Да у меня её и нет.
- Девственник, значит. Как насчёт продолжить веселье?
- В смысле?
- Ты что, пропустил лекцию? Адреналин — двигатель метаболизма.
- Ну?
- Вернёшься домой, ляжешь на диван, макароны станешь жрать тазами. И через месяц опять превратишься в свинью в ожидании паяльной лампы.
Василий непонимающее заморгал.
- Я тебе больше скажу. Это не просто двигатель. Это наркотик. Чувствуешь, как он бежит по жилам?
- Нет.
- Экие толстокожие пошли дети у режиссёров.
- Это ты про меня?
- И про тебя тоже, - разозлился я. - То-то мне картины твоего батюшки никогда не нравились. Преснятина одна. Банальщина и сплошные штампы.
- Да ему на Канском фестивале...
- Кость кинули Советскому Правительству, чтобы меньше ворчало о предвзятости.
- А Голливуд? А Оскар?
- В гробу я видал твой Оскар! У моего деда — медаль «За оборону Севастополя». Настоящая.
- И что?
- А то, что ни одна падла не покинет этот остров, пока у меня не кончится запал.
Я приблизил своё лицо к нему, чтобы он убедился в серьёзности моих намерений.
- Ты опасен для общества, - оценил ситуацию Вася.
- Да, но ты понятия не имеешь, насколько.
Савелий оказался сговорчивее в силу своей душевной простоты.
- Говори, что делать, - загорелся он.
А ещё к нам прибились Аркаша с Иннокентием, нутром почувствовавшие, что лучше принять участие в намечавшемся культурно-массовом мероприятии в качестве устроителей, нежели статистов. Остальные толстяки сказались занятыми пирушкой. Что ж, каждому своё.
Замысел у меня созрел простой: поменяться с организаторами ролями. Нет, я благодарен им за потерянные килограммы, и всё такое... Однако пусть знают, что на чувство юмора ни у кого нет авторского права. Ну, и самое главное — на ту лапшу, которую нам навешали на уши, я нисколько не купился. Двойники, блин! Актёры! Мы тоже в своё время за самодеятельность грамоты получали.
Центральным моментом моего плана стал вождь. Как ни крути, туземцы здесь — самое большое войско. И, что немаловажно, самое бестолковое. Направить его в нужное русло — задача не тривиальная, но решаемая. Я в Чехию пиво экспортирую из России, и уж чего-чего, а поднять в атаку младших братьев по разуму смогу.
Савелия я отправил, чтобы тот перехватил у пиротехников бразды правления и ждал моей команды. Он парень крепкий, спортивный. Аркашу дал ему в помощники. Ну, там фонариком посветить, если что. А Иннокентий пошёл со мной, как лицо, пользующееся уважением аборигенов за свою религиозную деятельность.
Моё предположение, что вождь по-русски немного сечёт, оправдалось. Значит, сбудется и второе — что патроны у солдат холостые. А если нет, то им же хуже.
Вождь выслушал мою легенду сдержанно и даже с некоторой долей сомнения, но я проявил свои лучшие актёрские и торговые качества, рассказывая, что «бледнолицые собираются увезти их обратно в Новую Гвинею, не выдав обещанных бус», и кровь закипела-таки в его преобразившихся глазах.
- А ещё они называли тебя «земляным червяком», - добавил находчивый Кеша, и это окончательно решило исход дела в нашу пользу.
- Только по моему сигналу, - предупредил я. - Когда большая черная стрекоза извергнет из себя пламя.
- А она извергнет? - запоздало насторожился Иннокентий.
Савелий справился с заданием блестяще — полыхнуло так, как никаким пиротехникам и не снилось. Над лесом взвился сноп огня и чёрного дыма, и через пару минут все наши недруги лежали передо мной связанные и ошалевшие от неожиданности. «Толстяков» от этой печальной необходимости я освободил, но приказал их стеречь и, в случае чего, бить на поражение.
Грозные туземцы, окружившие поляну с зажжёнными факелами в руках, выглядели просто потрясающе. Готовые отрывать головы и другие части тела. Среди них я заметил мою давешнюю соблазнительницу. Но с ней потом, когда разберёмся в главном.
- Что происходит, Петя? - спросил встревоженный Николай.
- Показательные выступления, - не стал уклоняться от ответа я. - Финальная часть. Откиньтесь на спинку кресла и получайте удовольствие от шоу.
Но и такого исчерпывающего объяснения им показалось мало.
- Пётр Александрович! - подал голос гид. - Вы как-то превратно истолковали случившееся с вами на этом острове и теперь, боюсь, готовитесь совершить непоправимую ошибку.
- У вас есть шанс меня разубедить.
- Я всегда пожалуйста, но что именно вы хотите от меня услышать.
- Правду.
- Вы её получили. Даже в большем объёме, чем изначально предполагалось.
Глаза его лучились искренностью и сеяли умиротворение, но где-то глубоко, на самом дне его бессмертной души, притаился страх.
- Мой юный друг, - торжественно сказал я. - Время, когда вы определяли какие-то там объёмы, безвозвратно ушло. Так что не ломайтесь, а лучше попытайтесь сконцентрироваться, пока мои ребята делают последние приготовления.
Я подал знак рукой, и туземцы усадили его на кучку сухих поленьев.
- Это глупо, - произнес он.
- Полностью с вами согласен. До трёх считать будем?
Боюсь, что теперь уже никогда не узнаю, способен ли я вот так, хладнокровно, поднести зажжённую спичку к легко воспламеняющейся пирамиде, на которой сидит живой человек. Или просто отдать приказ. В следующий момент с неба на нас посыпались парашютисты, отвлекая от задуманного.
На лицах коллег никакой тревоги я не заметил — после всех этих процедур профессора Нечипоренко нас уже вряд ли можно было чем-то удивить или напугать. Но когда посланники неба принялись винтить тех, кто ещё оставался на свободе, я подумал, что, пожалуй, не у меня одного возник соблазн внести изменения в сценарий организаторов.
Туземцы бились, как львы. Даже их женщины и дети. По воздуху мимо меня опасно пролетали копья. На поляне стоял визг и неразбериха. И только Савелий спокойно и методично складывал штабелем нападавших, пока на него не набросили смирительную сеть. Тут уж и он дал волю связкам, заревев, словно покалеченный дробью медведь.
Всё это время я оставался сидеть на корточках возле гида и в беспорядках участия не принимал. Меня то ли не замечали, то ли игнорировали. Возможно, именно поэтому гид принял меня за тайного пособника неизвестной армии:
- Эх, Пётр Александрович! - горестно произнес он. - Предательство Родины — это преступление, которое не смыть никакой кровью.
Его слова окончательно установили в моей голове приятный расслабляющий вакуум. И даже когда к нам приблизился человек в камуфляже, я не посмел шелохнуться, чтобы, не дай Бог, не спугнуть это состояние нирваны.
- Майор Джэймс, - представился подошедший с легким акцентом. - Британская разведка.
А, ну да! Это то самый капитан яхты, «случайно» забредшей в мою лагуну.
- Пётр, - ответил я, поднимаясь на ноги. - Русский лейтенант запаса. Свободный предприниматель. Обладатель нескольких рекордов Гиннеса. - Я мог бы перечислять свои титулы до бесконечности.
Джэймс с любопытством посмотрел на меня.
- Мы можем доставить вас в Сидней или Йоханнесбург. На выбор.
- А в Москву?
- По нашим сведениям, это не представляется возможным.
- Почему? - слегка удивился я.
- Ваша копия уже там.
- Моя копия?
- Да. Та, которая была создана за время вашего пребывания здесь.
Получалось, что он осведомлён об «Острове толстяков» гораздо больше моего.
- Скажите, майор, сколько стоит один час вашей консультации?
Он скорчил на лице кривую улыбку.
- У вас есть полчаса. Бесплатно. В качестве альтернативы можете продолжить допрос арестованного. - Он кивнул головой в сторону гида.
- Нет, я уж лучше доверюсь Британской разведке. Где мы присядем?
- Да где угодно. Только позвольте мне сделать последние распоряжения?
- Не вопрос.
Бравый майор поманил кого-то пальцем из темноты, и перед ним предстал наш вождь, лихо принявший «под козырёк». Они о чём-то побеседовали на английском, и «вождь» умчался выполнять полученное задание. Ну, надо же! Как всё у нас тут запутанно!
Затем проволокли мимо Павла, закованного в наручники.
- Агент конкурирующей стороны, - охотно пояснил Джеймс. - Надеюсь, вы были с ним не слишком отрковенны. Впрочем, теперь это не имеет значения. Вы готовы с вашими вопросами?
