Судья: Не вижу причин сомневаться в ваших словах, леди. А что касается конюха?
Леди МакДональд: Этим я не занималась. Насчет Шона интересуйтесь у леди МакЛайон. Она спрашивала только про Джейн и разбойников — продолжались ли убийства после гибели его высочества. Я сказала, что нет, прекратились. А касательно нашего конюха… Ну, разве что…
Обвинитель: Вы что-то хотели добавить, леди Агнесс?..
Леди МакЛайон (поспешно): Если вы о письме, леди МакДональд, то смело говорите, это не тайна! Я просто забыла…
Обвинитель: О каком письме идет речь, дамы?
Леди МакДональд: Где-то с неделю, может, полторы назад ваша супруга, лорд МакЛайон, прислала мне письмо, где, в частности, интересовалась, не отлучался ли наш старший конюший в последние дни из замка.
Обвинитель (заинтересованно): И что вы ответили?
Леди Макдональд: Ответила, как есть. Да, отлучался. На три дня. Отпросился у лорда МакДональда, вроде как на свадьбу какого-то сводного брата. Я подробностей не знаю.
Обвинитель: Нэрис?..
Леди МакЛайон: Мне следовало сказать об этом раньше, но я так волновалась, что совершенно забыла!.. Лорд МакЛайон, помните то ночное нападение на Беатрис в моей спальне?.. Ее ударили по голове. Совсем, как его высочество!
Обвинитель: Да, мне тоже это показалось странным совпадением.
Леди МакЛайон: Ну, и вот!.. Если предположить, что убийца перепутал Бесс со мной… И еще этот удар сзади, по затылку… Она ведь была в моем атласном платье, и в чепце — волос не видно, уж блондинку от шатенки он бы точно отличил!.. Роста мы одинакового. Он просто перепутал. Но я и без того была почти совершенно уверена, что это конюх! И поэтому написала к леди МакДональд, узнать, не отлучался ли Шон из Тиорама. Оттуда до нас день пути, да еще обратно… Это как минимум двое суток!
Обвинитель: Да, тогда всё понятно… Значит, это он и был.
Леди МакДональд: Он. Можете даже не сомневаться. Я не успела написать вам, леди МакЛайон — Сорли во всем признался.
Обвинитель: Даже так!..
Леди МакДональд: Хорошо, хоть грамотный был…
Судья: "Был"?
Леди МакДональд: Видно, заподозрил что-то. Может, о переписке нашей с леди МакЛайон прознал, того не ведаю. А может, я его напугала своими расспросами — где, мол, три дня болтался, что делал?.. Не знаю, ваше величество! Он уж и так последнее время словно не в себе был. А как мы с ним поговорили, как раз относительно отлучки-то этой, так утром к нам младшие конюхи и прибежали — явились поутру в конюшню, а он там висит. И бумажка в руке — так мол, и так, вину свою признаю, и его высочество — я, и леди МакЛайон — тоже я… он, видно, так и не понял в спешке, что во второй раз обознался. И приписка: иду, мол, следом за моей Дженни, не поминайте лихом… Так-то вот. Я бумажку эту привезла, на всякий случай. Если пожелаете — могу предъявить.
Обвинитель: Думаю, это подождет. Мы здесь собрались, все-таки, по поводу заговора… Ваше величество?
Судья: Согласен. Благодарю, леди МакДональд. И вас, леди МакЛайон. Пора заканчивать наше заседание… Буду краток. Лорд Роджер Грант, из клана Грант! Властью, данной мне богом и короной Шотландии, я объявляю вас виновным в государственной измене, подстрекательству к мятежу и убийстве лорда Питера Мюррея, из клана Мюррей. И приговариваю к казни через усекновение головы… Приговор будет приведен в исполнение немедленно.
Обвиняемый (язвительно): Усекновение, говорите, ваше величество?.. А что ж не через повешенье?..
Судья: Честному имени своего клана спасибо скажи, не дали хоть в смерти опозориться!.. Лорд МакЛайон, распорядитесь препроводить обвиняемого в известное вам место и… Палач из Инвернесса прибыл?
Обвинитель (направляясь к выходу из зала вслед за приговоренным и его конвоирами): Да, сир, еще за час до начала заседания.
Судья: Хорошо. Займись приготовлениями, я сейчас подойду…
Лорд Нокс Маккензи (поднимается и подходит к Обвинителю): Обожди-ка, МакЛайон! Мы с тобой еще не закончили… Убивать тебя я, так уж и быть не стану, хоть и опозорил ты меня на весь Хайлэндс своими выкрутасами!.. Но вот что касается этого (размахивается)… то, уж извини, заслужил!!
Судья (вскакивает): Нокс! Уймись, говорю тебе!..
Лорд Нокс Маккензи (потирая кулак, удовлетворенно): Вот теперь, пожалуй, и можно…
Судья (со вздохом, в сторону): Горцы… Ивар, он тебе глаз не выбил?
Обвинитель (поднимаясь с пола): Нет, ваше величество. Только челюсть слегка своротил… (конвойным): Уводите осужденного, я сейчас подойду!
Леди МакЛайон (ощупывая челюсть супруга): Вроде не сломана… (лорду Маккензи, гневно): Сир! Ну зачем же… Ведь это была вынужденная мера! Это во благо Шотландии!
Лорд Нокс Маккензи (с достоинством): Я понимаю. Только поэтому и не убил… Но с этих самых пор, МакЛайон, чтоб ноги твоей ни в моем доме, ни на моей земле больше не было! Понял?.. (не дождавшись ответа, кланяется королю и покидает залу)
Судья (после паузы, махнув рукой): Дамы и господа! Благодарю вас за помощь и участие. А также, смею надеяться, вы останетесь во Фрейхе на ужин. Лорд МакЛайон присоединяется к моей просьбе. Многим из вас пришлось долго ехать… И, мне кажется, всем нам, наконец, не помешало бы отдохнуть!..
Лорд Дональд Маккензи-младший торопливо прощается с государем и хозяевами дома, после чего выбегает следом за отцом. Его Величество встает и вместе с лордом МакЛайоном покидает зал суда. Остальные, вздохнув с облегчением, тут же принимаются за обсуждение животрепещущих подробностей прошедшего заседания. Дамы оставляют мужчин за их разговорами и удаляются, чтобы переодеться к ужину.
Примечание: Лорд Роджер Грант был казнен через четверть часа после окончания заседания, в соответствии с приговором суда.
Дело закрыто.
Протокол составил Робин Дойл. Хайлэндс, Фрейх, владения лорда Ивара МакЛайона. Дата. Подпись составителя. Подпись главы Тайной службы Его Величества"
Ивар снял с шеи торжественно возвращенную государем Тайную печать и поставил оттиск внизу последнего листа протокола.
— Робин, я же просил — без самодеятельности! — недовольно сказал он. — Начал за здравие, а кончил за упокой… Тут же только слова "Занавес!" не хватает. Это все-таки официальный документ. А из-за твоих ремарок он выглядит, как дешевая пьеса…
— Ну, извините, как мог! — ничуть не смутился сидящий напротив в кресле начальник замкового гарнизона. — И, по-моему, ничего так, живенько получилось… А не нравится — нашли бы другого писца. "Дешевая пьеса"… Много ты понимаешь!
— В протоколах — уж побольше твоего! — лорд МакЛайон аккуратно сложил листочки и убрал их в свой ящичек. — Тебе бы, с твоими талантами, романы сочинять.
— А что, — довольно разулыбался Робин, — может, и попробую! Ты вот мне пару дел интересных подкинешь, я обработаю, с интригой положенной, атмосферы загадочной нагнету… Что ты ухмыляешься?! Жизнь коротка, искусство — вечно! И кто знает, может, фамилия Дойл еще прогремит в веках?..
— В скромности тебе не откажешь, — хмыкнул лорд, поднимаясь из-за стола. — Ладно, талантливый ты наш, пойдем. Уже второй гонг дали к ужину. Его величество и так в нетерпении…
— Ирландское рагу?
— Оно самое! — с гордостью кивнул Ивар. — По всему дому такие ароматы — аж желудок сводит… Жаль, что Маккензи не остались.
— Ускакали в расстроенных чувствах, — кивнул Робин. И вышел из кабинета следом за лордом МакЛайоном.
После ужина были танцы. Лэрд Вильям привез из Инвернесса музыкантов, за свой счет. И на радостях даже простил дочке погром своей спальни… На суде он не присутствовал, однако о выступлении Нэрис ему уже рассказали, и гордый отец ходил, задрав бороду кверху, преисполненный важности.
В каминной зале царило веселое оживление. Стол с остатками угощения отодвинули к стене, гости вдохновенно отплясывали рил, музыканты в своем углу старались на совесть. Братцы МакТавиши, пристроившись возле отдельного столика с напитками, вовсю занимались дегустацией: сегодня, в порядке исключения, табу на выпивку для них было снято. Но сидящий тут же Творимир, на всякий случай, с демонстративной строгостью поглядывал на воспитанников — чтобы не зарывались…
Его Величество, донельзя довольный отличнейшим рагу, расположился в кресле у камина, покачивая ногой в такт музыке.
— А ведь — хорошо! — с чувством промолвил государь, приложившись к золоченой чаше. Подошедший Ивар кивнул:
— Согласен. Хотя я еще, кажется, не вполне осознал, что мы, наконец, со всем разобрались!
— Да уж… Роджер! Кто бы мог подумать! — на мгновение лицо короля опечалилось. — Всегда был верным человеком… Надежным… Но ты, конечно, молодец! И про "Мангуста" этого еще где-то раскопал…
— Если по совести, ваше величество, — замявшись, признался Ивар, — я о прозвище лорда Гранта и понятия не имел.
