Зал постоялого двора представлял собой просторное деревянное помещение с двумя дверными проёмами, один выходил на улицу, второй, видимо, на кухню. Номеров для проживания не предполагалось или, возможно, они были в каком-то другом строении. В стене, обращённой к дороге, были прорублены два окна. Вся мебель состояла из двух длинных столов и лавок под ними. Ни камина, ни барной стойки, ни люстры из колеса не было и в помине. Вот и верь после этого книжкам про попаданцев!
Дверь на улицу распахнулась, и в помещение вошли двое явно благородных хин, при мечах и в доспехах. Точнее в снаряжении, похожем на наше, был только один из них, на втором был длинный плащ с капюшоном. Учитывая, что температура на улице устойчиво держала градусов двадцать, то прикидончик был очень подозрителен.
Навстречу гостям поспешила женщина средних лет, они обменялись парой фраз, после чего хозяйка метнулась на кухню и вернулась с объёмистым свёртком. Посетители забрали его, расплатились и вышли на улицу. На выходе у незнакомца чуть задралась пола плаща, из-под которой мелькнула до боли знакомая рукоять кацбальгера.
«Вот и плант врадур подъехали,» — подумал я, боясь вздохнуть.
Вернулся Мелан и обрадовал новостью, что хозяин готов уступить нам хорошего («Сам проверил!») мула за смешные десять ариан.
— А жирно ему не будет? — желчно вопросил я.
— Мул хорош, он выносливее лошади. К тому же здесь мы точно ничего больше не найдём, — рассудил парень.
— Ладно, уговорил, — пробурчал я, косясь на входную дверь. — Ты видел недавних посетителей?
— Как я мог их увидеть, если с хозяином ходил смотреть мула? — по-еврейски ответил Мелан.
— Минут пять тому, как это помещение покинула парочка дворян, у одного из которых я заметил очень знакомый меч, — я изобразил рукой в воздухе латинскую букву «S».
Мелан заполошно оглянулся на дверь.
— Ты думаешь, плант врадур преследуют нас? — спросил он тревожным шёпотом.
— Скорее пытаются выследить. Они видели меня, но никакого интереса не проявили.
— На всякий случай держи оружие наготове!
«Интересно как это мне поможет? Арбалеты остались с лошадьми, а мечом я машу как баба веником».
Мы осторожно вышли на улицу. Кроме кур во дворе никого не было, даже сторожевой пёс скрывался где-то в глубинах будки. Мы направились к конюшне, где нас ждал полноватый мужичок довольно небольшого роста — хозяин постоялого двора. Он презентовал нам наше новое транспортное средство, получил полагающиеся деньги и свалил в неизвестном направлении. А мы отправились дальше.
***
Прошло уже несколько дней пути. Асталиэн постепенно отпускало чувство горя и отчаяния, которое навалилось на неё после известий о гибели отца. Сначала она думала, что умрёт от горя, ей хотелось забиться в самый тёмный угол и сидеть там, пока она сама не отправится в Дом-Где-Видны-Звёзды вслед за родителями.
Отец был единственным близким хи в жизни Асталиэн. Её матушка покинула этот мир, едва произведя на свет дочь. С младенчества за ней ухаживала няня-кормилица Гоэвин, во многом заменившая мать. Позднее воспитанием и обучением девочки занималась барунин Ровен-ин-Онест, которая служила её гувернанткой, но, несмотря на свой важный пост и постоянную занятость, отец смог занять важное место в жизни дочери. Каждую свободную минуту он старался провести вместе с ней, рассказывал сказки перед сном, играл с ней в куклы по вечерам, если появлялся дома пораньше. У них был один небольшой секрет: с раннего детства отец заплетал волосы Асталиэн. Сначала это было связано с тем, что девочка неохотно позволяла расчёсывать свои, вечно путающиеся длинные волосы няне, но со временем расчёсывание волос и плетение косы превратилось для дочери и отца в некое таинство единения душ. Они ни о чём не говорили в такие моменты, а просто делились любовью друг с другом. Иногда брейр Тирмеион возвращался со службы очень раздражённым или даже злым, тогда Асталиэн приходила к нему в кабинет и распускала свои косы. Отец вздыхал и, достав из внутреннего кармана маленький костяной гребешок, начинал расчёсывать золотистые пряди…
От воспоминаний по щекам девушки побежали слёзы.
«— Асталиэн, ты в порядке?» — раздался в голове взволнованный голос Мирона.
Ехавший рядом Мелан обеспокоенно смотрел на неё.
— Всё хорошо. Просто немного взгрустнулось, — успокоила девушка обоих.
Мирон. Этот человек, духом она его больше не называла, уже дважды спас её: сначала из плена плант врадур, который, наверняка, убил бы её, и потом, когда её сознание помутилось от горя. Именно он вывел её из того саморазрушающего оцепенения. Мирон, чувствовала девушка, был добрым, мягким и невероятно стеснительным, хотя и пытался скрыть это под маской ехидного шутника. О себе он почти ничего не рассказывал, ограничиваясь общими фразами, а если что-то и говорил, то с такими интонациями в голосе, что не возможно было понять врёт он, шутит или говорит чистую правду.
Но, не смотря на его странную манеру поведения, парень искренне заботился о Асталиэн. Первые дни он, практически, не давал ей остаться наедине со своими мыслями. Мирон постоянно что-то спрашивал, его интересовало буквально всё: от названия страны и её государственного устройства до цены на буханку хлеба и количества знаков в алфавите. Поначалу это очень раздражало Асталиэн, но потом она поняла, что Человек-в-её-голове просто пытается отвлечь её от грустных мыслей. Более того, Мирон заставлял её, тиуис, выполнять различные бытовые поручения на днёвках и ночёвках. А несколько дней назад он уговорил Мелана начать тренировки с мечом. Сам он этим тоже занялся, но тело-то у них было одно, и после того как дух его покинет, вся мышечная память достанется Асталиэн.
Правда в поведении Мирона появились и странности: при общении Асталиэн с Меланом он всегда норовил вклиниться в беседу, а если сам управлял телом, то вообще не давал ей открыть рта, передавая её слова как ему заблагорассудится. Неужели он ревнует?
— Глупость какая! — смутившись, произнесла девушка.
Мелан озадаченно поднял брови.
— Нет. Ничего, просто мысли вслух.
Мелан. Он стал ихелуром отца совсем недавно, лет пять назад — не более, и ничем особым не выделялся. Кроме одного: Мелан был плант иай, человеком. Отец всегда относился к людям с настороженностью, слишком взбалмошными и скорыми на решения они ему казались. В обычной ситуации человек не смог бы стать ихелуром брейра Тирмеиона, но Мелана привёл барун Бран, близкий друг отца.
«Я думаю, он будет полезен,» — сказал Бран тогда, и он оказался прав.
Мелан не только смог пережить нападение врадур на особняк, но и смог разыскать Асталиэн, оставаясь верным долгу перед сюзереном. Сейчас он совмещал должности проводника, охранника и эконома в их отряде. А ещё был их учителем фехтования.
Но Асталиэн замечала, что отношение Мелана к ней теперь стали более похожи на отношения старшего брата к младшей сестре, чем вассала к господину. С одной стороны, ей это нравилось, с другой же — вызывало некоторые опасения.
Её сопровождают два человека, один из которых даже не имеет собственного тела, а другой гораздо ниже её по положению, но оба они проявляют ей знаки внимания. Это было так необычно, и вместе с тем так приятно. Асталиэн улыбнулась.
— Привал! — вывел девушку из задумчивости бодрый голос ихелура. — Пообедаем здесь, отдохнём часок и — в путь.
«Опять мыть посуду!» — мысленно простонала Асталиэн.
Глава 1 °Cон в ногу
Сырой холод, идущий от неразогретой весенней земли, забрался в спальник, заставив проснуться. Я нехотя разлепил глаза, чтобы удостовериться в том, что костёр окончательно прогорел и его тепло нас больше не греет.
Пришлось вставать и идти к маленькой поленнице заготовленных вечером дров. Подкормив еле живой огонёк костра мелкими ветками и сложив поверх лесины покрупней, я уже направился досыпать, как вдруг обнаружил, что моё место было самым наглым образом занято. На моём спальнике, подставив лицо теплу оживающего костра, спала юная дева смутно знакомой наружности.
