Я пожал плечами и вновь прилег. В следующий миг меня сдавили сильные руки, а к лицу прижали тряпку с резко пахнущей жидкостью. Мне все-таки почти удалось освободиться – пинком я отшвырнул одного из нападающих и попытался было вскочить, но не смог. Свет костров вдруг померк, и во всем мире остались лишь волны запаха…
– …С пробуждением!
Я открыл глаза. Передо мною двигалось расплывчатое пятно. Затем мне в лицо плеснули водой, и пятно сфокусировалось в давешнего знакомого – воина, назвавшего меня Ратом. Я лежал на топчане, в средних размеров шатре.
– Как ты себя чувствуешь? – озабоченно спросил он.
Я попытался пошевелиться и обнаружил, что крепко связан.
– Прекрасно. Чем ты меня?
– Хлороформ, – улыбнулся он. – Всего лишь хлороформ.
Это слово мне ничего не говорило.
– И что дальше? – поинтересовался я.
– Гм… Рат, дружище… Мне нужен Олег.
– Олег, значит…
– Рат, – почти умоляюще произнес он, – я ведь тебя знаю, ты же идеалист. Ты не мог отдать Олега серым. Не мо-ог! Так отдай его мне!
Может быть, подумал я, Олег – это вовсе не человек, а скажем, имя самоцвета… Крупный алмаз… Хотя нет, он же, вроде, пленник…
– Зачем он тебе?
– Я говорил, – последовал ответ, и я увидел в глазах своего похитителя огонек безумия. – Это власть. Власть!
– Для кого?
– Пусть для Хамелеонов, все равно они не забудут того, кто им помог.
– Тебя, то есть?
– И тебя. Так где он?
– Не знаю.
С минуту мы молчали. Затем он вздохнул и произнес:
– Ты сам виноват…
Он извлек из-под моего ложа коробку с двумя гибкими отростками. Один из них он обернул вокруг моей шеи, другой примотал к безымянному пальцу левой руки.
– Нет?
– Нет.
Что-то сухо щелкнуло, и в тот же миг чудовищная боль выгнула меня дугой. Секунд через пять я потерял сознание…
Не знаю, сколько я пробыл без памяти. Все тело ломило, рот был полон крошкой отколотой от зубов эмали. Сильно пахло горелым.
Мой мучитель поднял коробку так, чтобы я мог видеть лежащую на ней руку.
Коробка дернулась, и один из отростков повис, перерезанный пополам.
– Зря ты так, Одорф! – произнес звонкий детский голосок.
Одорф?
Одорф вскочил на ноги озираясь. С трудом повернув голову, я увидел, что в дальней стене шатра появился аккуратный треугольный проход, и в нем стоит мальчишка-провокатор из племени Нелем, поигрывая тонким клинком.
Самое удивительное, что грозному воину стало страшно. Я отчетливо видел, как дрожала его рука, сжимавшая меч, и как выступили у него на лбу бисеринки пота.
– Итак? – с усмешкой спросил мальчишка и пошел вперед.
В ответ Одорф взревел и ринулся в атаку. Его маленький противник легко отступил на шаг, взмахнул клинком и… исчез. Я даже не сразу понял, что произошло. Отступив, мальчишка разрубил стенку шатра у себя за спиной и выскочил в разрез, так что меч Одорфа врубился в сшитый из шкур полог – и ничего больше…
Не успел он обернуться, как мальчишка возник вновь и быстро, я бы сказал, невероятно быстро, освободил меня от веревок. Я откатился за топчан и с трудом, но все же поднялся на ноги. В голове стоял грохот, почище чем вчера на церемонии.
Мгновение, поколебавшись, мальчишка бросил мне свое оружие. Я поймал его на лету. Одорф замер в нерешительности, и я использовал это время, чтобы размять затекшие суставы.
– Не советую, Одорф, – все так же насмешливо сказал мальчишка, и воин, вняв его совету, пятясь, покинул шатер, бросив мне на прощание полный угрозы взгляд.
– Здравствуй, Рат! – Мальчишка подошел ко мне и протянул руку.
Я осторожно ее пожал.
– Здравствуй…
– Лин. Меня зовут Лин. – Мальчишка забрал у меня свое оружие, и повесил его на пояс. – Я все знаю – о том, что ты забыл. Я расспрашивал Медияк. – Он усмехнулся. – А я вот оруженосец внука вождя Нолем. Ничего совпадение? – Он сбросил на пол пыточную коробку. – Садись. А ты меня совсем не помнишь?
– Нет, – ответил я, после чего счел нужным добавить: – Ты великолепно владеешь оружием.
Мальчишка странно посмотрел на меня.
– Я отказался от Силы, а не от умения.
– Могу я, наконец, узнать, что происходит? – поинтересовался я. – И кстати – не покинуть ли нам это место? Если Одорф вернется…
– Вряд ли. Он же не знает, что я уже не Воин. Ладно, слушай.
Он рассказал мне о Центральном мире и граничных мирах, кланах и торговцах, и о многом другом. Честно говоря, я ему не поверил – все это звучало как сказка, не более.
– Так значит, ты утверждаешь, что я торговец? Не воин, а всего лишь проводник караванов?
– Не так. Торговец между мирами – это и воин, и проводник. И еще многое сверх того. Ты действительно все забыл, Рат.
– Кто такой Одорф?
– Твой товарищ. Тоже торговец. Он решил договориться с Хамелеонами и передать им Олега.
– Кто такой этот Олег, что из-за него столько шума? Вождь? Князь?
– Олег был моим пленником, я захватил его в запретном мире. Это ключ к власти над миром. Над мирами. В общем, над всем. Потом… Ну, когда я встретил ваш караван… Тапис – это был твой начальник – так вот, он организовал события так, чтобы меня постепенно, ну… отодвинуть. А тебя, наоборот, приблизить к Олегу. Правда, я и сам не очень сопротивлялся. Мне показалось, что Хамелеоны, клан, который меня послал… В общем, что они неправы.
– А потом?
– Одорф организовал нападение на караван. Вас с Олегом захватили… Ну и меня. Одорф уже почти достиг своей цели, но Хамелеоны, вместо того, чтобы вести с ним переговоры, просто пришли в лагерь, чтобы забрать пленника силой. Мне приказали вас убить, я отказался. – Мальчишка улыбнулся. – Снял с себя Силу и ушел.
– А дальше? – спросил я после паузы.
– Все. Дальше я тебя уже не видел. Хамелеонами я был сыт по горло, так что решил поглядеть на другие кланы. – Он вдруг встрепенулся. – Да! Ты же не знаешь! Это мир черного клана!
– Клана Тьмы?!
– Да! Советники Наместника – их посланники из Центрального.
– Но зачем?
– Я знаю очень мало, – грустно признался Лин. – Могу предположить…
– Ну-ну?
– Клан Тьмы хочет обойтись без этого Олега. Понимаешь, миром правит Хранитель.
– Этим миром правит Наместник, – возразил я.
– Что такое этот мир? – презрительно усмехнулся Лин. – Да и тут всем руководят люди Тьмы. А Хранитель правит Центральным миром.
– Ты говорил, что это закон природы…
– Какая разница? Пусть будет закон. Но в Черной Зоне или в этой… стране черного дыма находится ключ к его гибели.
– Так…
– В Черную зону мог пройти Олег… Но его, похоже, потеряли. Остается ввести туда столько народу разом, чтобы она уже не могла их убивать.
– Что?! – Я так и подскочил. – Вся армия Посланника?..
– Идет на убой, – бесстрастно подтвердил мальчишка.
Он хотел сказать что-то еще, но тут до нас донесся звон многочисленных гонгов, призывающих к утренней молитве – процедуре, пропускать которую было смертельно опасно.
– Мы еще встретимся.
– Постой! Скажи еще, зачем ты меня столкнул с этими бандитами, вчера?
– За тобой следили, – безмятежно отозвался Лин. – А намеков ты не понимал. Я и решил… отложить разговор.
– Путь Посланника прям и светел!
«…И ведет прямиком в ад», – закончил я мысленно и ткнулся головой в песок. Рассказ Лина по-прежнему воспринимался мною именно как рассказ, а не как пережитые события. Я ничего не помнил, и это было проблемой.
– Сила Посланника и величие его дела в единственности светлого пути, но и в вере наших сердец. О небо, дай нам силу противостоять мечам врагов и кинжалам сомнений…
Когда Лин уходил, Олег все еще был со мной. Человек, способный уничтожить мир. Почему я не убил его? Или убил? И если не убил, то где он сейчас? Это было второй проблемой.
И наконец, третье. Кто и зачем лишил меня памяти? На этот вопрос я, кажется, мог ответить. Допустим, я здесь не случайно, и мой путь также лежит в страну… тьфу, черт! Черную Зону. Тогда мне нужно быть одним из многих и ничем не выделяться. Знай я вчера то, что знаю сегодня, не пройти бы мне Испытания. Если, добавил я мысленно, Лин меня не обманывает.
Молитва закончилась, и мы с криком вскочили на ноги. Дюны содрогнулись.
Я улегся было на песок, рассчитывая погреться в лучах утреннего солнышка, но, по счастью, вовремя вспомнил о приглашении Наместника. Столько событий… Тут забудешь и свое имя – если еще не забыл… Я очень торопился и все же едва не опоздал.
Понятия не имею, почему долина, откуда берет начало один из ключей, питающих Нуа, стала священной. К Посланнику и его делам это не имеет никакого отношения, больные и увечные сползались сюда задолго до его рождения. Впрочем, становление новой веры не только не помешало, но даже, пожалуй, помогло славе этого места. И вот теперь туда отправлялся Наместник в сопровождении лишь трех телохранителей. Четвертым был я – без сомнения, великая честь и великие перспективы.
