— Ой, какие вы миленькие! Вас даже бить не придется! — Принцесса захлопала в ладоши, а друзья непонимающе переглянулись.
Придворные, неподвижно стоявшие у стен, зашевелились и вытолкнули вперед тучного длиннобородого старика в огромной чалме, не уступавший по размеру его животу. В руках старец держал янтарные четки.
— Уважаемый, мы желаем! Приступайте! — Красавица, довольно потирая руки, поднялась к трону, оставив друзей на полу. — Жениться будем.
— Что, так сразу жениться? — насторожился Гуча. — Разве вы, ваше величество, не желаете узнать имя жениха, его происхождение, материальное положение, наконец?
— А зачем? — искренне удивилась принцесса. — Имена ваши мне не интересны. Происхождение ваше мне знать ни к чему, я и так вижу, что родители у вас были хорошие. А тканей у меня во дворце столько, что на всю страну хватит, а вам на наряды тем более. И чего это я перед вами распинаюсь? — вдруг возмутилась Гуль-Буль-Тамар. — Что один жених, что другой… Мужья потом все равно все на одно лицо!
— Мужья?! — переспросил черт, чувствуя, что на этот раз они вляпались во что-то посерьезнее, чем навоз.
— Ну да, мужья, — мило улыбнулась девушка. — Начнем, господин мулла! Я беру вас троих в мужья, обещаю, что…
— Стоп! — Черт решительно встал, одернул алый плащ, схватил за шиворот обалдевшего от красоты принцессы Самсона и приподнял над ступенькой. — Вот он — жених, а мы просто сопровождающие. Так сказать, свита.
— Ай-яй-яй, нехорошо шутить над бедной девушкой! Я отказываюсь от Рыжего?! Я же не отказываюсь от Рыжего! Я и на нем женюсь, и на тебе женюсь, и этот красавчик тоже моим мужем будет! У меня в гареме шестьсот девяносто семь мужей — тремя больше, тремя меньше — какая разница?
— Ребята, бежим отсюда, — просипел наследник, до которого наконец дошел смысл происходящего.
— Матриархат — очень точно оценил ситуацию ангел, устремляясь за друзьями к двери.
— Охрана!!! — Истошный визг главы государства тряхнул дворец.
Перед незадачливыми женихами выросла стена из отборных воинов, закованная в доспехи и ощетинившаяся копьями. При столь явном перевесе сил сопротивление не имело смысла.
— Ведите этих темпераментных мужчин сюда, — скомандовала принцесса.
Пленников очень крепко подхватили под белы рученьки и поставили перед невестой.
— У-у, противные! У меня в гареме конкурс — семьдесят человек на место, а вас даже без экзамена беру. Рискую, между прочим, — вдруг вы не способны выполнять супружеский долг, и корми потом вас, дармоедов, до пенсии, одевай, обувай! Ну да ладно. — Девушка вдруг успокоилась. — Начинайте, мулла!
Бочкообразный служитель культа что-то заблеял противным козлиным голоском, и под это блеяние невеста, трижды топнув ногой, произнесла:
— Я, принцесса Гуль-Буль-Тамар беру этих мужчин в мужья, клянусь кормить и поить их до самой смерти.
— Я сам себя прокормлю! — заорал вор, перебивая девушку.
— Заткните ему рот, — просто сказала принцесса, и чья-то рука в железной рукавице выполнила это распоряжение, залепив Самсону пол-лица.
— Итак, на чем мы остановились? Ах, да… До самой смерти! Наказывая, обещаю не причинять увечий, а в случае непослушания предоставлю мужьям быструю казнь без пыток! Я ничего не забыла, достопочтенный мулла?
— Все, луноликая, все сказала, благослови Аллах твою мудрость! Аминь!
— В гарем их! Отмойте там как следует, потом три дня карантин. На четвертый подготовьте их к моему посещению!
— Размечталась! Ты что, думаешь, вот так захотела и посетила? Не выйдет, — задыхаясь от злости, прошипел черт. — Нимфоманка несчастная!
— Он что, опять шутит? Или нет? — Принцесса надула губки, а Гуча получил хороший удар дубинкой по голове.
— Три дня — не так много, мои богатыри, — прощебетала красавица, — не расстраивайтесь!
— Ага, прямо обрыдаемся! — выкрикнул Самсон
— Ах, какой чувствительный., — растроганно проговорила принцесса и, смахнув слезу, дарственным жестом указала на дверь. Стражники подняли новоиспеченных мужей на руки и понесли по бесконечным переходам дворца.
— Гуча! — гаркнул Самсон, стараясь перекричать топот стражников. — Гуча, ты меня слышишь?
— Слышу, слышу, — тихо отозвался черт откуда-то слева.
— Гуча, я вот тут думаю — а чего это мы сюда так бежали?
— Знаешь, Самсон, я тоже об этом думаю. Торопиться совсем не стоило…
— Гуча — снова донеслось до черта, на этот раз голос принадлежал ангелу и звучал откуда-то сзади. — Гуча, ты говорил, что мы в чужой монастырь лезем, а я где-то читал, что монастырь и гарем — совершенно разные вещи.
— Ты прав, Бенедикт. Если б ты только знал, до какой степени это разные вещи.
Процессия остановилась. Стражники сдали вынужденных мужей с рук на руки гаремным евнухам. Сдали в буквальном смысле — дальше их несли мягкие ладошки, а поступь новой команды оказалась на удивление ровной и бесшумной. Бенедикт даже умудрился задремать, а Самсон развлекался тем, что незаметно стягивал перстни с пухлых пальчиков.
На ноги их поставили только в купальне. Кланялись, лысые и безбородые мужчины с детскими лицами и двойными подбородками удалились. Друзья присели на широкую скамью перед изящным столиком, уставленным тарелками со всевозможной снедью, но есть почему-то не хотелось.
— Выбираться отсюда надо. — Самсон передернул плечами. — Это где ж такое видано, чтоб стоять в очередь за тем что в других местах на каждом углу предлагают. Королем я бы еще согласился стать, если обстоятельства того требуют, но одной семисотой частью от короля при избалованной девчонке — уже перебор, братцы!
— Это не перебор, это позор для настоящего муж чины. — Гуча вытянул ноги и водрузил их на хрупкий столик, смахнув пару тарелок. — Так, ребята, не вешать нос. У нас три дня карантина — за это время мы что-нибудь придумаем. Не расслабляться, без мо его разрешения ничего не есть — в гаремах принято травить конкурентов. Пока не дергайтесь, пусть думают, что мы смирились.
— Я смирился, — поспешно вклинился ангел. — Я всегда мечтал побывать в гареме, но дядя не пускал. Я ему объяснял, что для нового сценария нужен личный опыт, а он уперся. Говорит, что я еще маленький! Надо же, как обернулось, я — и вдруг в гареме! Не понимаю, почему вы так переживаете? Я весь дрожу от предвкушения! Гарем… здесь должны быть наложницы, одалиски, гетеры…
Черт с вором недоуменно переглянулись и рассмеялись. Смех, сначала немного натянутый и горький, крепчал, и скоро богатырское ржание сотрясало потолок купальни. Невесомый узорчатый купол вибрировал и грозил обвалиться.
— Опять вы надо мной смеетесь, — обиделся ангел. — Что я такого смешного сказал?
— Наивный ты, Бенедикт, а я все время забываю об этом, — сквозь смех ответил Гуча, вытирая выступившие на глаза слезы. — Ты еще гейшу японскую в свой список включи! Вот только здесь ты сам и гейшей, и гетерой, и путаной, если понадобится, будешь! Это не тот гарем, придурок!!!
Ангел покраснел и, опустив голову, стал размышлять, что он такое пропустил при изучении чувства юмора почему он не понимает шуток и острот? Гуча с Самсоном тоже подавленно затихли, осознав серьезность ситуации.
В стене напротив открылась неприметная дверца. Сгибаясь под тяжестью огромных стопок полотенец и простынь, в купальню вошли три старухи. Они положили ношу на одну из скамей, огибающих помещение по периметру. Потом две рослые пожилые женщины принялись молча и довольно бесцеремонно раздевать Самсона и Бенедикта.
— Ну, ты, кикимора старая, — возмутился Самсон, — не наглей! Да будь ты хоть последней женщиной на земле, я бы перед тобой не разделся!
Старуха, не обращая внимания на протесты, так лихо заломила ему руку, будто всю жизнь занималась раздеванием сопротивляющихся мужиков (а так оно, возможно, и было), и в одну секунду сорвала с Самсона его тряпки. Потом открыла маленькую дверцу и втолкнула его в клубы пара.
Бенедикт, наблюдавший эту сцену с открытым ртом, засуетился, заискивающе поглядывая на старую женщину, которая стояла перед ним, и стал торопливо раздеваться.
Гуча посмотрел на свою надзирательницу и расхохотался.
— Гризелла, лапочка, и ты здесь! На старости лет на клубничку потянуло? Эротики захотелось?!
— Подрабатываю я тут, — буркнула Гризелла.
— Гуча, а что они будут с нами делать? — дрожащим голосом спросил ангел, словно не видя ведьму. Та оскорбленно скривилась.
— Мужиков из вас будут делать, вот что! — ответила она и злобно рассмеялась. — Объяснить как?
— Я, может быть, и наивен, но не до такой же степени! Однако позвольте предупредить в вашем возрасте секс вреден — вместо оргазма инфаркт может случиться, Я об этом читал. И поэтому решительно отказываюсь быть прибитой смерти живого существа, даже такого отвратительного как вы. Нельзя ли кого-нибудь помоложе…
