в сотый раз, иногда нужно сначала разобраться, а уже потом лезть с воплем «Я знаю, что хочу!», чтобы не получилось, как сейчас: деревня будто пережила экскурсию моего класса, самого худшего за всю историю школы, по мнению учителей. Но песец обязан был случиться, и случился он в лице… конечно же, деда Кости, а кого ещё⁈ Аромат протёртого керосином медного таза, которым скоро всё накровется, присутствовал.
— Не нужно с феями говорить, сами со всем справимся. А тебе, Лёшенька, скучно просто. Делом бы каким заняться надобно.
Я задумался: вместе со всеми я убирал остатки уничтоженных огородов, помог починить пробитую крышу курятника, и даже побыл медбратом для Ленки, чтобы она перестала на меня волком смотреть! Что-то не очень я бездельничал эти пару дней.
— Расскажу тебе историю, внучек, мне её ещё мой дедушка сказывал. — Вожак снова включил режим котолампы. — Как Упадок начался, так многим страшно стало: волшебство слабеет, колдуны силы свои растеряли, да кому-то и хуже было: бессмертные — раз за разом в Нави терялись. Нашему собрату-оборотню тяжко стало: не каждому дано было очередную Луну пережить, одолевал их Зверь, в леса обычными волками сбегали.
Я опять скучающе ковырял когтем клеёнку на столе. Любимые сказки дедушки Кости… Кто читал Андерсена, примерно представляет всё то веселье, которое на меня сваливается в такие моменты.
— … ну да к чему это я: когда времена посветлее стали, знаешь, сколько оборотней на стройки пошли, в колхозы? Потому что мы всегда умели и любили работать. Волшебство, оно, может, скоро опять исчезнет, а ремесло тебя до старости кормить будет. Вот так-то!
— Дед Кость, я же не против чем-нибудь заняться, у меня даже план был. — сказал я, как мне показалось, спокойно: — Дождусь смартфона, буду ролики в Интернет выкладывать.
Вожак снисходительно хохотнул.
— Ролики, Лёшенька, тебя не накормят! Думаешь сможешь отплясывать смешнее фей?
— Зачем плясать? Сейчас такие прикольные тренды пошли…
— Знаем мы эти ваши «тренды», трындите только попусту. А руками работать всё равно надо. Корзинки плести, фартуки-прихватки шить…
Я выпучился на деда Костю мопсом: это он так прикалывается⁈
— Какие фартуки, кому они вообще нужны⁈ Стае? Да даже Степашка себе фартук сошьёт! Из первой занавески!
— Не только стае. Будешь Лёвке отдавать, он в городе продаст, тебе денежка на чипсы твои любимые появится.
Фигение вышло на новый уровень: я бы сказал, что надо мной жестоко прикольнулись, но видно, что всерьёз говорит! Сидит и ждёт, когда я такой: «Конечно, всегда мечтал отказаться от своих несерьёзных планов, и посвятить жизнь шитью фартуков!».
— Кастрюлю выключи, выкипит же! — Вожак кивнул в сторону плиты, на которой варилась уха по рецепту Васи. Я тоже старался не закипеть, а то кое-кто обрадуется, что я всё-таки стал неадекватным дурачком, не понимающим своего «счастья».
— Может, мне ещё вязанием заняться?
— Зря зубоскалишь, ребёнок. Видал, какой у нашего Брюса свитер? Сам связал, и носит, не стесняется!
— Ну конечно, кто рискнёт здоровьем над ним посмеяться? Даже вы его по прозвищу зовёте! — я вспомнил двухметрового гигабайкера: угрожающего вида, но большого добряка. У оборотней вообще типично иметь неожиданные хобби.
— Так плохо, что ль? Тянулся человек к хорошему делу, а тут решил больше не стесняться почём зря. И ты бы его послушался, может даже Леночке свитер к именинам связал бы.
Я посмотрел на свои лапы: ну да, волчий маникюр будет тем ещё испытанием для вязания.
— Так может я тоже займусь тем, что нравится?
— Не отказывайся сразу, ты даже не попробовал! Подумай ещё раз хорошенечко, а деревню мы сами отстроим, без фей, своими силами.
От ухи дед Костя не отказался: тарелку съел, честно похвалил, и ушёл. А я остался сытым кашей в голове после нашей беседы.
Обо всём этом я наябедничал Степашке, который опять проводил время на везучей вай-файной яблоне: работа работой, но что такое «сезонный ивент» в мобильной игрушке, и почему ребёнку критично посидеть сегодня и завтра в телефоне, не вылезая — это его замечательные родители знают.
— А мне нравится что-нибудь мастерить. — пробормотал волчонок, не отрываясь от игрового процесса.
— Но не посвящать же этому всю жизнь! И вообще, дед Костя меня за кого держит⁈
Степашка отложил телефон, и спрыгнул с дерева: похоже хотел что-то сказать по секрету. Я наклонился к другу, и тот заговорщицки прошептал:
— Давай вместе снимать что-нибудь будем? А если дед Костя будет против, скажу, что это я придумал! Я маленький, мне такое простят.
Сразу видно, у кого голова светлая!
— Идея огонь! Только тогда давай придумаем что-нибудь дурацкое, чтобы… ну, для достоверности, понимаешь?
Степашка посмотрел на меня так, что пришлось дожевать мысль:
— Просто если всё будет сразу, как я хочу, то тебе за это в самом деле влетит, если поверят! А надо что-то такое, чтобы было ясно, кто автор. Чтобы такое… по-детски! Понимаешь?
Телефон в лапках Степашки звякнул: наступило время очередного погружения в виртуальный мир эпичных конфетных баталий. Но друг поступил героически, пропустив запланированную игровую сессию!
— Если бы я решил что-то снимать, то обязательно вырядился бы посмешнее! А лучше… покрасился! В зелёный, как Соур-Фанг!
— А кто это? Степаш, я в это не играю, если что!
— Вождь клана Кислых, у него абилка второго тира бьёт на три цели сразу, а вместо прыжка у него… — ребёнок понял, что миллион эмоций, собранный в моём взгляде преисполнившегося самопознанием мопса, не содержит в себе эмоцию понимания. — Короче, тебе зелёный не подойдёт. Зато розовый можно!
— Покраситься в розовый — это легко! Мне этот цвет всегда нравится. — признался я, с удовольствием вспоминая, как меня водили к завучу за первую драку. Но оставаться после уроков было пустяковым наказанием за то, что Тоха перестал называть розовый — девчоночьим цветом! А потом я его ещё глубже закопал, на уроках истории: за ЭТОТ доклад о розовом цвете я получил твёрдую пятёрку!
— Тогда ты в розовый, а я в зелёный! — обрадовался волчонок, и прикрыл мордашку лапками: пара секунд, и он снова выглядит, обычным человеческим детёнышем. — Пошли, сейчас будем у папки телефон выпрашивать!
Санька увидел две наших хитрющих физиономии, и заранее напрягся: Вася уже приехала, и была в шаговой доступности, а флешбэки от внепланового полнолуния ещё не прошли.
— Па, а ты помнишь про телефон, который
