— Ясно. Что-нибудь еще скажете? — обратил на себя внимание Брюн.
— Только что все смерти насильственные, — ответил Жерар и другие целители опять закивали.
— А подробнее?
— Всех представленных нам мертвецов убили. В основном ударом по голове.
Я вцепилась в руку друида, и несколько секунд смотрела в одну точку. Кажется, Брюн не так давно говорил, что пока наших трупов не признали убитыми, мне нечего бояться. А что теперь?
Тюрьма, виселица? Но я же не хочу!
— Ан-Мари! — дернул меня друид. Его рука странно побелела, а он стоял, мужественно стиснув зубы.
Пальцы разжались сами, и я в отупении перевела взгляд на целителей, потом на Жиро и снова вернулась к друиду. Он придерживал свою руку и, вероятно, сцепил зубы, чтобы не застонать от боли. Эта конечность у него страдала не раз и не два. И чувствую, она не заживала еще с первой нашей встречи.
— Простите.
— Переживу, — он выдохнул. — Наверное. Если не будете повторять.
И хотелось бы съязвить, но где взять на это силы, если все мысли о тюрьме. Мне сейчас очень не помешало бы накапать пустырника. В ведро.
— Месье Дюбоис. — К нам шагнул Жерар. — Невероятно приятно с вами познакомиться.
— Не могу ответить взаимностью, — непрошибаемый друид преодолел боль и сложил руки на груди. — Мне трудно разговаривать с людьми, которые приезжают за «одной травкой» на телеге.
— Это было всего однажды. Да и что страшного, что я собрал немного цветов для настойки…
— Целую телегу редких трав, — перебил друид. — Вас нельзя пускать дальше городских ворот, а я почему-то до сих пор разрешаю приходить к реке. Пересмотреть этот пункт договора, что ли?
Хозяин леса задумчиво погладил бороду, и целитель шагнул назад. В его глазах читался страх, без преувеличений. Жерар поклонился и сразу развернулся к двери. Даже не попрощался и не оглянулся.
Самое бы время узнать, чем их так запугал друид, не только же запретом на прогулки в лесу? Но я боролась с своим воображением, которое все подсовывало и подсовывало решетку или петлю.
— Ан-Мари, — окликнул меня Жиро, он успел уйти к двери, пока я наблюдала за бегством почтенного лекаря с животом и переживала. — Идёмте, у меня есть новости о Клоде.
Оставшиеся целители переговариваясь тоже пошли к выходу.
Брюн повел нас с друидом не в само здание стражи, а на задний двор. Если так можно назвать закуток среди глухих стен.
Даже озноб пробрал. В это место на прогулку как пить дать выводят заключенных. Камень со всех сторон так и давил.
Правда, голубое небо над головой позволяло вспомнить, что и здесь есть хорошее.
«Такой настрой очень поможет, когда меня посадят», — подумала я и глубже задышала от нервов. Вот, кстати, воздух здесь был приятно свежим, особенно после мертвецкой.
«Запомни это чувство свободы, Ан-Мари» — сказала себе и сильнее задрала голову, чтобы рассмотреть чистое, голубое небо.
— Так что ты узнал, Жиро? — поинтересовался друид после затянувшейся паузы. Оказывается, стражник тоже с упоением смотрел в вверх.
Неужели и он собирается за решетку?
— Есть у нас тут в страже писарь. Анри, — заговорил Жиро. — Записывает за стражниками, кто и кого привел, ну и все такое. Вот он, когда услышал, что я выспрашиваю про Клода, припомнил, когда к нам его приводили в первый раз. Мужика поймали, когда он оглушал пьянчуг и собирал у них кровь.
— Зачем? — удивилась я.
— Говорил, что помогал болезным.
— Целебное кровопускание? — догадался друид.
— Да, но важно, что у нас записано, где Клод живет, — Жиро улыбнулся.
— Тогда идемте! — решила я.
— А, может, не надо? — спросил Брюн, отступая от моих рук подальше. — Мне вообще запретили ходить, сказали отлежаться.
Жиро и правда выглядел больным. Но я за переживаниями перестала замечать, что его ведет при резких поворотах, да и хромал стражник похуже друида.
— Извините, конечно, отдыхайте. Я просто не хочу в тюрьму, поэтому так наседаю.
— Да ничего. Красивым девушкам можно наседать, — с улыбкой сказал свою обычную глупость Жиро.
— Мы вдвоем с Ан-Мари можем сходить к Клоду, если дашь адрес, — сказал друид.
— Туда уже послали людей. Капитан распорядился. Ему тоже нужно быстрее с этим разобраться. На него мэр, знаете, как давит. Да еще этот пропавший иностранец, почему-то все боятся, что и его найдут таким же забальзамированным.
— Как думаете, меня арестуют? — я заглянула в глаза Жиро.
— Нет. Сейчас есть Клод. И целители, говорят, что надо искать среди их брата. И не переживайте, я вас в обиду не дам. — Он дружески сжал мое плечо.
— Тогда мы можем обойти целителей и поспрашивать, — не сдавался Дюбоис.
— Жан, давай-ка без самодеятельности. Если ничего не выясним у Клода, пойдем и по целителям. А пока отдыхай, тоже еле тащишься.
Друид сжал губы, но промолчал. Он выглядел, как обычно и, если не знать о больной руке или ноге, ничего не заметно. Жиро сознательно преувеличивал.
У двери Брюн с нами простился и даже постарался поцеловать мне ручку. Только в самый ответственный момент завыл от боли в ребрах. В итоге он ушел, согнувшись. Я дала себе зарок, что пришлю с кем-нибудь еще трав. Или все же стоило самой посмотреть какие у него ушибы, взять целебную мазь по рецепту моей наставницы…
Друид вдруг подхватил меня под локоть.
— Можем начать с целителя, который живет на авеню Пренсипель, — шепнул он.
— Погодите, вы собираетесь опрашивать целителей?
— Почему нет? Они сами сказали, что разрезы слишком аккуратные и делал их знающий человек.
— И о чем собираетесь их спрашивать? Не вы ли, случаем, тыкали в те трупы, которые лежат сейчас в мертвецкой городской стражи?
— Нет. Я спрошу, не обращался ли к ним иностранец в красных сапогах. Или мужчина примерно сорока лет, с темными волосами и шрамом на правой скуле.
Друид точно описал одного из покойников, и я остановилась. Жан опять сложил руки на груди и выжидающе посмотрел на меня.
— Если тот целитель с Пренсипель их убивает, он не признается, что видел кого-то.
— Естественно, нет, но может занервничать и сделать ошибку.
— И убежать.
— Тогда можно поговорить со слугами или помощниками.
— Понятно… А как вы представитесь?
— Как друг пропавшего.
Он так говорил, будто от болтовни с целителями зависело что-то важное в его жизни. Да и глаза стали чуть больше, словно он волновался. Хоть и стоял в обычной позе со скрещенными руками.
— Это все шито белыми нитками, — сказала я.
— Можно сказаться больными.
— Чтобы посмотреть, как они пускают нам кровь? И сравнить похожи ли разрезы на те, что есть на трупах? — усмехнулась я.
Друид отвел глаза и вздохнул. Секунду он думал, а потом указал подбородком вдаль.
— Можно просто пройтись…
— Я пойду только с Жиро.
— С Жиро? — хозяин леса снова посмотрел мне в глаза.
— Да, с Жиро Брюном, стражником.
— Значит, с Жиро.
Я кивнула, а друид долго изучал мое лицо прежде, чем спросить:
— Вы сами найдете повозку, чтобы ехать обратно?
— Конечно.
— Всего доброго.
Не успев закончить фразу, он откланялся и зашагал прочь.
Впервые за время, проведенное в Ансули, у меня заработала голова. И теперь я понимала, что в дело с трупами хорошо лезть, когда тебя прикрывает стражник. Человек, который может арестовать, позвать своих сослуживцев на помощь и просто надавить, так скажем, кирасой. Самим же лезть — это совсем другое. К сожалению, объяснить это друиду я не успела, он быстро убежал. Хотя, возможно, и к счастью. Это бы растянулось надолго, а оставаться с ним наедине пока точно не хотелось. Не было чувства неловкости, но преследовало ощущение, что будет какое-то продолжение.
Какое продолжение и чего именно сама не знаю. Но чувствую не время. Не сейчас, а может и просто не с ним.
Глава 12
Малолетний изверг Жак Робен пришел в четыре утра. Даже трижды клятый петух месье Дюрана просыпался позже.
