— А кто в стену шесть раз выстрелил?
— А кто по зубам хотел стукнуть, а попал в живот?
— А кто вообще косой, как мартовский заяц в период случки?
— А кто над трупом издевался?
— Я издевался?!
— Ты издевался! Схватил беднягу и давай раскручивать! Вентилятор нашел!
— А у тебя ухо не настоящее было. Я сам видел, как ты его из воздуха вылепливал. Свое настоящее пропил, наверное!
— Мое ухо, хочу пропиваю, хочу в рулетку проигрываю!
— Так ты еще и в рулетку играешь?! Ну, не ожидал!!
Я попытался было осторожно встать между ними, но вовремя одумался, заметив мелькающие в глазах обоих огненные молнии.
— Прекращайте, не для этого сюда пришли.
Яркула и Ирдик не унимались, продолжая
костерить друг друга на чем свет стоит все громче и громче. Казалось, они уже не слышат и не замечают, что происходит вокруг.
Тут Сева еле слышным голосом откуда-то снизу пролепетал:
— Кстати, куда подевалось тело?
Ирдик и граф резко замолчали, переглянулись, одновременно развернулись и в ногу проследовали туда, где должно было лежать тело. Минут десять до наших ушей долетал грохот падающих кроватей, хруст стекла под торопливыми шагами и какой-то непонятный шорох. Вероятнее всего, это был звук переворачиваемых тел. Хотя я человек с относительно слабым воображением, мне довольно ярко представился граф Яркула, словно монстр из фильма ужасов склонившийся над чьим-то безвинным телом и внимательно его рассматривающий. А с клыков его медленно капает жидкость металлического цвета. Глаза светятся желтым, и нет зрачков... Я уж хотел испугаться, но оба агента по происшествиям вновь возникли перед нами.
— Тело бежало. Воспользовалось заварушкой и сигануло в окно,— сообщил Ирдик.— Чувствую, это тело пошло в свою голову, такое же гадкое отродье! Где прикажешь его искать на этот раз?
— Сильно волноваться не стоит. Сысоич еще раз в холодильнике полежит и...
— С-снова от вилок бегать? Увольте! — запротестовал Сева.
— Почему это сразу от вилок?
Сева пожал плечами:
— Ну от стола... Думаешь, еще от чего-то?
— Ничего я не думаю, в конце концов, у нас тут не «Поле чудес». И уж точно не «Что? Где? Когда?»,— блеснул знанием российских интеллектуальных игр Ирдик. Он хотел добавить еще что-то облегчающе-главное, но в этот момент с улицы донесся рев сирен.
С круглыми глазами мы с Севой ринулись в полном дыму к тому месту, где должно быть окно. Чудом не ударившись ни об один стол и не задев ни одного мертвеца, я подбежал первый. Уперев руки в подоконник, просунул голову меж выгнутых решеток под падающий снег и посмотрел.
Неподалеку стояли две машины. Милиция и «скорая помощь». Из обеих неторопливо вылезали люди в форме и белых халатах. Чертыхаясь и поскальзываясь на заледенелых ступеньках, трое из них добрались до двери и скрылись внутри.
— Надо что-то делать,— почему-то шепотом сказал я. Мне показалось, что если я скажу громко, то милиционеры меня услышат. Неожиданно я обнаружил, что около машин вижу знакомое лицо. Старичок с авоськой, неторопливо семенивший по тротуару в сторону парка. Сразу вспомнился разговор в трамвае, когда Сева выложил ему совершенное нами преступление как на блюдечке. Небось старичок до сих пор помнит. Если сейчас его позвать, точно умрет от инфаркта.
— ...и улетим.— Толчок в плечо вывел меня из раздумий. Граф отодвинул нас с Севой в сторону от окна и быстро закатал рукава на пиджаке, обнажив желтые с синими прожилками и абсолютно безволосые руки.
— Что ты собираешься делать? — спросил я.
— Ты спал минуту назад? Я же объяснял. Выламываем решетки до конца и улетаем.
— Улетаем?
— Вот, точно спал! — воскликнул Ирдик.— Я обращусь, если непонятно, в дракончика, а Яркула в этого... как его... вечно забываю. Ну, с глазами человека, страдающего запором.
— Филина! — отозвался Яркула, колдовавший над решетками. Одна задругой они сами выдергивались из цемента и уменьшались до зубочистки, а потом падали на пол,— Я же не виноват, что из всех летающих птиц могу обращаться только в филина. Ирдик, тот вообще не может. Дракончика выучил, и все.
— А мне больше и не нужен никто.
— Мы посадим вас на плечи, а дальше, думаю, объяснять не нужно.
— А если кто увидит... дракона?
— Подумаешь. Напишут в газете о новом НЛО, а завтра я сам эту газету буду читать в туалете.
— Готово! — прохрипел Яркула,— Пожалуйте вы первыми.
— Чур я лечу на д-драконе! — по-детски задорно выкрикнул Сева.
— Я согласен. Ты меньше весишь,— Ирдик оценивающе смерил Севу безвеким взором,— Чур, пятками под ребра не тыкать, за уши не хватать и по заду ничем не бить.
— За что же тогда держаться? — с недоумением спросил Сева,— Д-дракон, он же это... чешуйчатый, гл-ладкий...
— Увидишь,— Ирдик попросил всех отвернуться на время своего превращения, потому что, во-первых, он стеснялся перевоплощаться в драконов перед посторонними людьми, а во- вторых, он утверждал, что любое превращение — большой секрет для марципанов. Мы с Севой неохотно это исполнили. К моей радости, я мог следить за джинном в небольшом зеркале над раковиной. К тому моменту дым немного рассеялся, я прищурился, вглядываясь, и тут передо мной произошло еще одно чудо. Тело джинна как-то все сразу стало коричневым и блестящим, ноги втянулись внутрь, а руки стали расширяться и делаться плоскими, словно их, как тесто, раскатывали скалкой. Лицо Ир- дика исказилось и вытянулось, вмиг превратившись в настоящую драконью рожу с широкими ноздрями, раскосыми глазами и здоровенной челюстью, где в каждом ряду располагалось сотни по две мелких зубов. А в пасти, если ее хорошенько открыть, могла бы поместиться Се- вина голова. Пожалуй, если постараться, вместе с телом. Сева, не подозревая о моих мыслях, восторженно потянул ноздрями воздух.
— Я готов,— удовлетворенно сообщил Ирдик.
За дверью вдруг послышались топот и многочисленные голоса. Женский голос с подвиз- гом верещал:
— Именно туда он и направился... Я-то думала, что без половины лица, значит, мертв, а он встал и пошел...
— А с окнами у вас что, с окнами? — вторил ей мужской хрипловатый голос.
— С какими окнами?
— Разойдись! — скомандовал джинн. Он развернулся в сторону двери. Щеки его на секунду раздулись, как у хомяка, натянулась коричневая кожа, и он плюнул тонкой струей огня. Струя разорвала туман и врезалась в дверь, превратив ее в однородную массу железа и кирпича.
— Это их ненадолго задержит,— довольно констатировал Ирдик. Его морда ткнулась в Се- вин небритый подбородок,— Запрыгивай!
Сева не заставил себя долго ждать. Он мгновенно очутился у джинна на шее, крепко ухватившись пальцами за складки кожи между чешуйками.
— Мы полетели,— сказал дракон и выпорхнул в окно.
Это было завораживающее зрелище — сначала Ирдик планировал, слегка склонившись на один бок. Затем сделал несколько мощнейших взмахов крыльями. Вокруг них закружились вихрями снежинки, и они взмыли в синее небо...
— Пора и нам.— Я обернулся и увидел именно то, что и ожидал увидеть — большого филина, черного с головы до хвоста и с огромными желтыми глазами.
— Залезай,— мрачно скомандовал филин. Я забрался ему на хребет, устраиваясь на нем поудобней и привыкая к новым ощущениям. Лететь на филине мне предстояло впервые. Пусть я и знал, что это на самом деле вампир. А кому приходилось оседлывать вампира? Я усмехнулся про себя — и чуть кубарем не слетел на пол, когда Яркула запрыгнул на подоконник.
Прижавшись лицом к перьям, обхватив ногами и руками тело филина, я задал себе вопрос, который в прежней жизни не имел особого значения,— а боюсь ли я высоты?
Тут мы и взлетели...
3
Меня сковало внутренним холодом, пронзившим конечности, голова закружилась, а потом я забыл обо всем на свете...
Помню, как на втором курсе в праздник на двадцать третье февраля нам решили сделать своего рода сюрприз и засадили по две группы в самолет. Такой средненьких размеров, похожий на кукурузник, где летчик, скорее всего, был немецким шпионом. Вкратце нам объяснили, что сейчас мы будем прыгать. Как ни странно, с парашютом. Слово «парашют» меня, конечно, немного успокоило, но, чтоб никто не грохнулся в обморок, поспешили добавить, что прыгать будем вместе с опытными парашютистами. Причем нас пристегнут к ним ремнями... Пока самолет набирал высоту и летел к месту высадки «десанта», нас поучили, как махать ногами, куда совать руки и что в воздухе вообще делать. («Желательно вообще ничего,— говорил инструктор,— мастера все сделают сами. Вы за них держитесь и не мешайте, ясно?») Помню как сейчас, что все дружно кивали головами и делали умные лица. Дурачки. Лучше бы поискали запасные подгузники. Когда дошло до дела... Сева упирался всеми частями своего тела в каждый выступ самолета, громко блеял на непонятном языке и выглядел белым, как овца в комбинезоне. В конце концов он так и не прыгнул, как, впрочем, и Мусор, который оказался слишком тяжелым. То-то он улыбался и весело посмеивался в свою козлиную бородку. А вот я оказался одним из немногих, кто позволил привинтить себя ремнями к мрачному грузину-парашютисту и прыгнул с ним в бездну...
