— Что?
— Рама. Ты на резьбу ее взгляни. Настоящий шедевр. Филигранная работа.
Натка встала на цыпочки и попыталась медальоном Темлана дотянуться до правого угла рамы, где ее острый глаз что-то заметил, однако запаса высоты не хватило.
— Помогай давай! — сердито шикнула девица на Темлана.
Темлан подхватил за талию свою низкорослую подружку и легко поднял ее вверх. Натка приложила медальон к довольно характерной резной вмятине на раме, и контур ее точно совпал с формой медальона!
— Сработало! — ахнул Темлан.
Картина медленно отъехала в сторону, открыв темный провал тайника.
— Что-то мне говорит, что твой дед не только для Пайры с Айденом медальоны делал.
— Вижу. Похоже, он и себе один оставил, — кивнул Темлан. Он поставил Натку на пол и извлек из магического сейфа пухлую папку и толстую тетрадь.
— Есть! — подпрыгнула от радости Натка. — Давай их сюда.
— Куда свои шаловливые ручонки тянешь! — увернулся Темлан от девицы. — Я как твой учитель разрешаю отсюда использовать только заклинание сыворотки правды.
— Вот и давай его найдем!
Темлан положил бумаги на стол, открыл папку. Натка сразу сунула туда свой любопытный носик.
«Великому магистру ордена Знающих от ректора академии МММ…»
Побледневший Темлан резко захлопнул папку.
— Ты чего! — возмутилась Натка. — Дай почитать!
— Не дам.
— Так интересно же!
— Забудь о том, что видела. Никому об этом ни слова. Даже Сиогену, — просипел Темлан и перевел взгляд на Клэнси. — Ты тоже, если хочешь жить.
— А я ничего не видел, — зачастил явно перепуганный воришка. — И вообще, я неграмотный!
— Так, что происходит? — возмутилась Натка.
— Потом! — резко оборвал ее Темлан. — Не место и не время.
Юноша открыл тетрадь, убедился, что в ней рукой старого графа записаны заклинания, засунул ее себе за пояс, а папку убрал обратно в сейф и запечатал его своим медальоном, приложив его к углублению на раме. Картина встала на место.
— А о тетради с Сиогеном говорить можно? — спросила Натка.
— Можно. Ведь мы за ней и шли.
— Ага… теперь понятно, почему Корониус Мудрый так сюда рвался, — дошло до Натки. — Это общество тайное?
— Да.
— И, судя по всему, очень опасное, — пробормотала девушка.
— А давай скажем, что нас здесь не было, — предложил вор.
— Не понял, — опешил Темлан. — Это как?
— А вот так. Не пробились мы сюда и все дела.
— А если кто-нибудь видел, что пробились? — хмыкнула Натка.
— Тогда скажем, что ничего не помним. Магия кабинета нам мозги отшибла.
— Бред, — помотал головой Темлан.
— Нет, на амнезию, конечно, можно все списать, но чтоб я, самый крутой маг Андугара, куда-то там не пробилась? — возмутилась Натка. — Забудь! Просто об этой папке будем молчать. Ну и тетрадь раньше времени светить не стоит. Тёмка, перепрячь бумаги за пазуху. За поясом они слишком топорщатся.
— Угу.
— А теперь сваливаем. Так, чур, я первая на выход, чтобы в случае чего подновить заклинание личины.
— Угу.
— Ну что ты, как сова, разугукался! На выход!
Темлан, мысли которого крутились вокруг деда, встрепенулся. Кабинет мага они покинули спокойно, без приключений и, на их счастье, в коридоре никого не было. Напугала Натка здешних обитателей неслабо. Заклинание личины ей подправлять не пришлось. Как только Темлан оказался в коридоре, к нему сразу вернулся облик Белокурой Жази. Сделали они это очень вовремя. Клэнси едва успел навесить на дверь последний замок, как дробный топоток детских ножек и всполошенные крики заставили всех резко повернуться на шум. По коридору шустро семенил кучерявый белобрысый малыш, а за ним гнались всполошенная девушка и дворецкий с управляющим.
— Росик, немедленно назад!
— Туда нельзя!
— Сынок, там опасно!
Натка успела перехватить шустрого малыша и взять на руки, прежде чем до него добрались перепуганные родственники.
— Уже не опасно, — успокоила она их, передавая улыбающегося во весь рот мальчугана трепещущей от страха мамаше. — Наш следственный эксперимент окончен.
— Благодарю вас, — не спуская с рук ребенка, сделала реверанс девушка. — Вы так добры, госпожа.
— Я так понимаю, это — Росик, а ты Джетитта?
— Да, госпожа.
Натка перевела взгляд на дворецкого:
— Как вы похожи!
— Мы близнецы, госпожа, — почтительно поклонился Бартео.
— Джетитта, передай Росика бабушке и займись ужином для графини и дорогих гостей. У нас сегодня запарка, — строго сказал управляющий, недовольно глядя на дочь. — Прошу прощения, госпожа, за беспокойство.
— Ну, какое ж это беспокойство, — отмахнулась Натка. — Дети — цветы жизни.
— Отлично сказано, — восхитился Клавиус.
— А когда у вас тут ужинают? — облизнулся Клэнси.
— Через час ужин будет готов.
— Еще один прибор для этого господина, — распорядилась Натка, кивнув в сторону воришки. — Ему придется здесь пожить до конца следствия.
— Всенепременно, госпожа, — кивнул управляющий и покосился на обвешанную замками дверь. — Вам удалось попасть внутрь?
— Разумеется, — важно кивнула Натка.
— О! — изумился управляющий.
— Вас это удивляет? — задрала носик Натка.
— Самые сильные маги Андугара не могли туда попасть. Что-нибудь полезное сумели там найти?
— Конечно. — Девица в упор посмотрела на управляющего, после чего перевела взгляд на его сына. — Теперь убийца графа от нас не уйдет. Найдем в самое ближайшее время и обелим Темлана.
— Графиня будет рада это слышать, госпожа, — поклонился дворецкий.
— Где она сейчас? — спросила Натка.
— С бароном и Кровавым Фобом гуляет в парке.
В коридоре появилась сухощавая, седая женщина лет пятидесяти с суровым, властным лицом.
— Клавиус…
— Позвольте вам представить мою жену Лакуссу, — занервничал управляющий.
Дама величественным, прямо-таки королевским кивком поприветствовала Натку и ее друзей и как ни в чем не бывало продолжила:
— Клавиус, из города прибыл посыльный. Срочно требует тебя. Ты бы разобрался с этим отребьем…
— Обязательно, дорогая. Извините, — виновато посмотрел Клавиус. — Срочные дела.
Управляющий подхватил жену под ручку и потащил ее за собой, что-то сердито шипя ей на ухо.
— Позвольте и нам удалиться? — вежливо спросил дворецкий. — Надо отдать ряд распоряжений насчет ужина.
— Удаляйтесь, — милостиво кивнула Натка, — и с ужином поторопитесь. Мы голодные!
— Жази, так нечестно! Дай посмотреть!
— Заклинания такого уровня детям давать нельзя, — отбивался Темлан. — Мы договаривались только на одно из них, и пока я его не найду…
Натка попыталась отнять рукописи старого мага, но силы были не равны. Сиоген, снисходительно улыбаясь, наблюдал со своей кровати за их возней, изредка переводя взгляд на скромно сидящего в углу комнаты воришку.
— Да дай ты ей хотя бы азбуку начинающего мага, — не выдержал, наконец, философ. — Пускай осваивает азы.
— Тазар Ужасный, во избежание ненужных жертв, велел обучать это магическое недоразумение в уединенном месте вдали от города и приказал проследить, чтобы оно не вздумало колдовать, пока досконально не разберется в заклинании.
— Так и сказал? — захихикал Сиоген.
— Так и сказал. И еще добавил, что с ее буйной магией и извращенной фантазией любые непродуманные чары смертельно опасны для окружающих, а я еще жить хочу.
— Заррраза! — отвесила Натка своему учителю затрещину.
В опочивальню «больного» протиснулась Элениэль с деревянным ящиком в руках и пачкой бумаги под мышкой.
— Это еще что такое? — выпучил на нее глаза Сиоген.
— Приказ начальства выполняю, — пропыхтела эльфа, окинула взглядом комнату и затолкала ящик под кровать. — Ты все равно тут без дела лежишь, — сказала она философу. — Вот и посторожишь заодно.
— Ты не ответила на вопрос. Что это такое?
— Ящик для хранения свидетельских показаний, — пояснила Элениэль, выкладывая чистые листы бумаги на стол.
— Будем считать, что это сейф, а ты от него ключик, — хмыкнула Натка.
— Осталось только перья с чернилами добыть и можно приступать к работе, — добавила эльфа, садясь за стол.
Рука воришки невольно дернулась к карману, но замерла на полпути. Однако это движение не укрылось от внимательного взгляда Натки.
— Спер-таки! — возмутилась она. — А ну быстро вывернул карманы, лишенец!
Клэнси тяжко вздохнул, поднялся со стула и выложил на стол чернильницу-непроливайку и перья мага.
— Я случайно.
— Что значит случайно? — грозно спросила Натка.
— За руками не уследил. Они сами за меня сработали.
— Ну и что с ним делать? — расстроился Темлан. — Он же тут столовое серебро начнет воровать. Всех нас опозорит!
