Только один Винни-Пух сидел и ничего не делал, терпеливо дожидаясь возвращения посланных им фельдъегерей (Ослика Иа-Иа, Пятачка и Совы) с подкреплением в виде доброго горшка меда.
Уже приступила к работе Военная прокуратура в составе выездной Особой Тройки (Карабас-Барабас, Дуремар и Папа Карло) и двух штатных осведомителей, пардон — присяжных заседателей (Кота Базилио и Лисы Алисы), которая мгновенно произвела на свет дело двух злостных хулиганов (Карлсона и Пэппи Длинный Чулок), выловленных полевой жандармерией (во главе с Королевой Полевых мышей и жандармским ротмистром Его Высокоблагородием Тонконюхом XIV) в момент безобразной драки и беспредметного спора на тему, кто из них самый сильный, умный и красивый.
Влепив обоим по 15 суток дисциплинарного батальона, прокуратура занялась выводом на чистую воду вражеского лазутчика по кличке Пьяный Ежик, взятого по доносу бдительной Золушки. Она подала заявление, что не припомнит такого сказочного героя, а раз такого не существует, значит он лазутчик и диверсант.
В свою защиту Ежик что-то невнятно и подозрительно фыркал на непонятном вражеском языке и все норовил совершить умышленный побег, инстинктивно от страха сворачиваясь в клубок.
Не добившись от него ничего членораздельного (никак не хочет развернуться, собака паршивая, а может, у него иголки ядовитые!), Особая Тройка всенародно объявила его наркоманом и гадом ползучим и приговорила его по 58-й статье к 10 годам без права переписки.
Приговор был тут же приведен в исполнение Робин Гудом из подствольного гранатомета.
Репрессированного тут же реабилитировали (посмертно), выяснив, что это самый обыкновенный Ежик из Теремка, бригадир взвода саперов-проходчиков, выдавших на-гора артезианское пиво для Швейка.
Судебный исполнитель Ворона Кагги-Карр (по кличке Дурында) привела потомственного тюремного надзирателя — Старика Хоттабыча, который профессиональным движением руки окатил расстрелянного из замшелого кувшина живой водой.
Ежик ожил, но впал в тяжелое похмелье, за что был отправлен на лечение в вытрезвитель к Доктору Айболиту.
В это время Винни-Пух, уже совсем собравшийся с духом проверить, правильный ли мед ему доставили, подвергся тренировочному нападению воздушно-десантных войск (сержант Незнайка, ефрейтор Пончик, рядовой доктор Пилюлькин и другие нижние чины).
Отработав штатные приемы рукопашного боя на Пятачке, в знак боевой дружбы рядовой Пилюлькин предложил обменять неправильный мед на весь имеющийся у него запас касторки.
На данное деловое предложение Винни-Пух глубокомысленно ответил, что хотя у него в голове и опилки, но они получат у него только от мертвого осла уши.
В ответ на эту бестактность Ослик Иа-Иа сымитировал холостой выстрел, сев на любимого размера шарик, и притворился самоубийцей.
Все попытки оторвать у него уши (несмотря на советы Совы и ножовку Винтика) закончились неудачей, и грязным домогателям пришлось довольствоваться обрывком хвоста и рваной резинкой (орудием самострела).
По дороге в казарму сержант Незнайка дал хорошего пинка вольноопределяющемуся Хоббиту, отиравшемуся возле госпиталя.
На вопрос рядового Сиропчика, что этому недоноску надо от старшей медсестры Маленькой Феи, тот стал рассказывать байки про какую-то связь между ними и в доказательство демонстрировал Кольцо Властелина Мордора.
Стоило золоту сверкнуть, как Дурында (некая Кагги-Карр) выхватила его из рук растяпы и препроводила его в свое запасное гнездо в левом ухе правой головы Дракоши…
…и это только малая толика тех многочисленных событий, что произошли в осажденной крепости во время именин Томми Хаггарда…
М-р Хаггард приник к панорамному монитору, рассматривая в подробностях ряды готовых к бою врагов.
"Да, наш шабаш ничем не лучше их (Моррисоновского), — с тоской подумал м-р Хаггард, — Правда, в соусе мы не брызгались и вдрызг не надирались, но в остальном все то же самое. И какой, интересно, дурак задумал это «милитари» в детский день рождения? Ну ладно, досмотрим, а там и сделаем выводы!"
М-р Хаггард усилил увеличение монитора и полностью отдался открывшемуся зрелищу.
А зрелище, надо честно признаться, было впечатляющим.
В лучах прожекторов были видны мельчайшие детали экипировки вражеских воинов.
Кого там только не было!
Кровожадные завоеватели и узурпаторы, пиратские шайки и интеллектуальные разбойники были сформированы и расфасованы в пять колонн, развернутых сплошным фронтом вокруг замка.
В первую колонну входили представители античного мира и допотопные люди: атланты, персы, гунны, пещерные людоеды, данайцы, римляне, тольтеки, карфагеняне и другие воинственные племена стояли вперемежку со слонами, колесницами и катапультами, облокотившись на мечи, трезубцы и дубины.
Лики их были суровы и полны спокойной решительности.
Сразу было видно и понятно, что это занятие (война) им не впервой и означает для них всего лишь обыденную, тяжелую работу.
Вторая колонна была укомплектована жителями праматери Земли с пятисотого по тысяча пятисотый год рождения от рождества Христова.
Эта сборная состояла из викингов, татар, монгол, арабов, турок, сельджуков, самураев, псов-рыцарей, карибов, пиратов и активистов ордена преподобного Лойолы.
Они так же стояли и сидели на конях вперемежку с камнеметами, пушками и кочевыми повозками.
У этой группы завоевателей лица были просто зверские, так как все они, в основном, принадлежали к борцам за истинную веру, и видно, этим зверским выражением они изгоняли из себя дьявола и старались спустить его на противника.
Третья колонна была самая несуразная и стояла напротив центральных ворот.
Она состояла из шведов Карла XII, французов Наполеона Бонапарта, янычар султана и мамелюков султанши, английских и португальских колонизаторов, но основную массу войска составляли войска СС и НКВД под предводительством своих вождей.
На лицах этой шатии-братии был разброд, и каждый думал о своем.
Четвертая группа была самая живописная и состояла из космических негодяев всех времен и пространств, которых вы можете увидеть в сериале «Звездные войны» с 1 по 4985 серию включительно.
Что у них было на лицах, мы не знаем, ввиду отсутствия лиц как таковых.
Пятая колонна была, естественно, пятой колонной: опричники и хунвейбины, красные кхмеры и фалангисты, панки и рокеры, нарко-хиппи и любера, чернорубашечники и сионисты, стражи исламской революции и красные бригады, и другие «борцы» за правое (левое) дело.
У этих на лицах была нетерпимость.
"Да, Микки-Маусу придется туго, — м-р Хаггард разглядывал Голду Меер, вооруженную ножницами, под ручку с попом Гапоном, с топором за поясом и кадилом через плечо — «Союз Мойши с Архангелом — что может быть страшней?!»
Из пятой колонны выбежал долговязый Гарри с Толстяком и Малышом под мышками и трусцой побежал в сторону крепости.
На полпути он нечаянно споткнулся и упал.
Малыш с Толстяком стукнулись и взорвались, что и послужило сигналом к атаке.
Взревели моторы и слоны. Лавина нападающих покатилась вперед.
Во главе третьей — центральной — колонны лидировали Отец народов с Бесноватым Ефрейтором.
Гитлер восседал верхом на башне «Королевского Тигра» в окружении товарищей по партии — Геббельса, Геринга и Гиммлера. Все они выкинули правую руку вперед и дружно орали что-то о своем родном Фатерланде.
Сталин с комфортом трясся в буденовской тачанке тоже среди единомышленников — Берии, Лысенко и Вышинского. И тоже что-то говорил с сильным грузинским акцентом про их родную маму…
И тот и другой лидер так старались перегнать друг друга в достижении цели, что их возгласы слились в одну нескончаемую повторяющуюся фразу: "Фатер… маму… фатер… маму… ".
Но, видимо, «мама» имела большую магическую силу, тройка вырвалась вперед и некоторое время лидировала, пока коренной не споткнулся на ровном месте, и тачанка не перевернулась.
«Королевский Тигр» тоже не долго мучился, с разбегу влетел в ров с водой и с утробным урчанием утонул. Оба экипажа, однако, остались невредимыми. Только одни вымазались в иле и мазуте, а другие — в конском навозе.
Видя, что военные машины авторов «Пакта о ненападении» забуксовали, и, поняв, что решающий момент настал, Микки-Маус отдал приказ открыть огонь.
Храбрые защитники сказочного замка начали косить из всех орудий первые ряды нападавших. И те быстро заполнили своими телами крепостной ров.
Остальные ряды только этого и ждали, и по трупам своих однополчан кинулись к стенам и, словно обезьяны, стали на них карабкаться…
