— Не подлизывайся, Вачёвский, — отмахнулась Анату. — Где же здесь пусковой механизм?
— Ты меня спрашиваешь? Давай быстрее включай эту штуку и вези меня назад, на поверхность, а не то у меня начнется клаустрофобия.
— Я здесь в первый раз, между прочим, и признаюсь честно — мне здесь нравиться не больше твоего, но дело есть дело.
— Включай эту хрень и вытаскивай нас на поверхность!
— жёстко чеканя слова сказал я.
— Ммм, какой ты злобный, Вачёвский. Ладно, судя по всему — это генератор, это — усилитель мощности, а это — пусковой механизм! — ликующе сказала Анату.
— Отлично, — обрадовался я. — Включаем, и уходим.
— Не всё так просто, Теди. Здесь должен быть ключ.
— Должен? Значит, его нет? — удивился я. — Милая, ради всего святого, скажи мне, что нам не придётся искать ключ в этом подземелье…
— Милый, нам надо найти ключ в этом подземелье.
— Какого хрена? — возмутился я. — Неужели ваш Один не мог оставить ключ здесь? Скажи мне, золотце мое, скажи мне, мой драгоценный бриллиант, какому идиоту взбрело бы в голову лезть сюда по доброй воле? А главное — как бы он смог это сделать без вашей божественной магии?
— И правда… — в голосе Анату послышались задумчивые нотки. — Один явно перестарался.
— Тоже мне, высший разум! Полное отсутствие логики, — буркнул я себе под нос. — Ну и куда нам идти?
— Я думаю в этот коридор, — сказала Анату, выдвигаясь вперёд.
Сделав несколько шагов за ней, я врезался головой в неизвестно откуда взявшуюся часть механизма.
— Понаделали батареек под землёй! — сказал я, вытягивая перед собой руки.
Сделал я это вовремя, так как следующая угроза была не сверху, а снизу. Споткнувшись о ступеньку, я неуклюже приземлился на руки, больно ударившись коленкой.
— Анату, детка, может быть, включишь свет? В Египте у тебя это хорошо получилось.
— Иди сюда, здесь светло, — послышалось из пустоты огромного коридора.
Ещё шагов через двадцать я увидел впереди бледно-зелёный свет. На всякий случай достав пистолет Морелли, уверенно прихрамывая, я направился туда. Выбравшись из тоннеля, я оказался в помещении размером со стадион, а, задрав голову, не увидел потолка. Насколько хватало глаз, ввысь уходили стены этого фантастического зала, и, удивительно, но источником света служили именно они — пульсируя, стены выбрасывали в темноту потоки зеленоватого цвета.
— Где мы? — спросил я у Анату, стоящей возле дальней стены.
— Здесь находится ключ, и теперь я смотрю, что нужно сделать, чтобы он оказался у нас.
— Наверное, его нужно взять, — предположил я.
— Блестящая идея! — ехидно сказала Анату.
Подойдя к девушке, я положил голову ей на плечо и проследил за её взглядом. Поверхность стены покрывали непонятные символы, отдаленно напоминающие древнеегипетские иероглифы.
— Что писала продажная пресса в древности? — усмехнулся я.
— Писала о том, что представителям современной прессы нужно помолчать, — на удивление мягко сказала Анату. — Да уж, Один в своем репертуаре! Любитель всё усложнять, что удивительно при его лени и тупости. Он построил ловушки, но их всего две, так что, думаю, ТЕБЕ не составит труда справиться с ними.
— Дорогая, я не ослышался? Ты сказала тебе? Тебе, значит мне? Мне, значит Тадеушу Вачёвскому, доброму симпатяге из Нью-Йорка?
— Вот именно, — ответила она.
— Влип, а ведь чувствовал! Ещё в Египте чувствовал! Говорил вам про то, что ни одно приключение не обходится без коварных ловушек и прочих гадостей!
— Ты справишься, ты сильный, я в тебя верю.
— Конечно, — с сарказмом сказал я. — Я справлюсь, я сильный. Если не сложно, вынеси мои останки на поверхность, и пусть на моих похоронах не играют американский гимн. Лучше что-нибудь из классики: Бетховен или Шопен.
— Не переживай, всё не так уж и плохо, — сказала Анату. — Всё, что от тебя требуется, — это пройти два испытания: победить Стража и принести Ключ.
— Принести ключ? Легко! Только мне кажется, что со Стражем придется повозиться. Кстати, где этот Страж, и что он собой представляет? — спросил я.
— Он появится, как только ты согласишься принять вызов.
— И что нужно сделать?
— Для начала, согласиться, сказав «махат».
— Махат? — удивился я. И в этот момент откуда-то сверху ударил столп яркого света.
«Вот и неприятности, — понял я. — Сейчас меня будут жрать и долго переваривать». Передернув затвор пистолета, я приготовился к бою.
Через несколько мгновений свет стал мягче и я увидел перед собой маленькую девочку в красном платье в белый горошек. Девочка была рыжей, и ее лицо покрывали смешные канапушки. В огненных волосах девочки болтался большой белый бант.
— Привет, Теди, — помахав мне рукой, сказала малышка.
— Откуда ты здесь? — удивился я, опускаясь на колени рядом с ней.
— Зачем тебе это? — спросила она, показывая пальцем на пистолет в моей руке.
— Даже не знаю, — ответил я, отбрасывая оружие в сторону.
Девочка рассмеялась и, достав откуда-то из-за спины маленького плюшевого медвежонка, протянула его мне.
— Будешь со мной играть?
— Почту за честь, — улыбнулся я. — Что нужно делать?
— Мой Теди заболел, его надо лечить.
— Меня тоже зовут Теди, — удивился я.
— Конечно! — захлопала в ладоши девчушка, — Теди — медвежонок! Он заболел, и мы будем его лечить.
— Может поставить ему грелку?
— Та к не лечат медвежат, — захихикала девочка.
— А как мы будем его лечить?
— Иглоукалыванием! — доставая из-за спины огромную стальную спицу, сказала она.
Протянув руку, я попытался взять у нее спицу, но девочка, заливаясь смехом, отскочила в сторону.
— Куда ты? — прошептал я.
— Лечить медвежонка! Лечить медвежонка! — прыгая вокруг меня, кричала она. А потом резко воткнула спицу медвежонку в спину.
Моё тело полыхнуло огнем, скорчившись, я упал на пол и громко заорал от боли. Было такое чувство, что у меня вырвали позвоночник, но не до конца, и теперь раскачивали его, словно маятник, из стороны в сторону.
— Хватит! — не своим голосом закричал я.
— Медвежонок Теди заболел, медвежонок Теди ключ забрать хотел! — сквозь кровавый туман услышал я звонкий детский голос.
Царапая ногтями землю, я, сделав невероятное усилие, встал на четвереньки и увидел прямо перед собой маленькую рыжую тварь. Она держала медвежонка за лапу и насмешливо глядела на меня сверху вниз.
— Кажется, медвежонок Теди уже никогда не станет здоров, — сказала она и, сделав широкий замах, обрушила медвежонка на землю.
В моей голове разорвался огненный шар, осколками разлетаясь по всему телу. Скрипя зубами от боли, я без сил упал на землю, но моё тело продолжало корчиться в конвульсиях.
— Не надо! — взмолился я.
— Захотел забрать ключик, медвежонок Теди? Нет, я тебе его не отдам. Без него не станет меня, а я хочу жить.
— Кто ты? — прохрипел я.
— Не важно, — послышалось откуда-то сверху. И прямо перед своими глазами я увидел лежащего на земле медвежонка.
— Все кончено, — сказал все тот же детский голос. — Ты останешься здесь, со мной. Навсегда.
Дальнейшее происходило как в замедленном кино. Я увидел как откуда-то сверху на голову медвежонка медленно опускается маленькая детская ножка в белом сандалике. Нечеловеческим усилием я рванулся вперёд и за мгновение до смертельного удара вырвал мишку из-под ноги и подмял его под себя.
— Нечестная игра! — плаксиво крикнула рыжая бестия и, схватив меня за волосы, легко оторвала от земли, раскрутила у себя над головой и бросила в сторону. Я почувствовал что моё тело медленно, но верно умирает. Разлепив отёкшие глаза, я увидел мою мучительницу — она направлялась ко мне, прыгая через скакалку. Чему-то улыбаясь, девочка остановилась возле меня и в её руке опять появилась длинная спица.
— Прекрати сопротивляться, — сказала она, — останься со мной, тогда боль пройдет, и мы с тобой поиграем.
— Иди ты на хрен, маленькая сука!
Сделав короткий замах, она вонзила спицу мне в спину, пригвоздив к земле. От обилия той боли, которая обрушилась на меня за последние несколько минут, можно было уйти только одним способом — потеряв сознание. Мое тело умоляло об этом, но мозг продолжал бороться. Я чувствовал, как в меня втыкают спицы: одну, вторую, третью, а надо мной продолжал струиться чистый детский смех.
— Анату! — прохрипел я в надежде, что моя богиня не позволит мне умереть, но ничего не произошло. Помощь не пришла.
И вот тогда откуда-то из глубины подсознания тонкой струйкой в мой мозг стала вливаться новая сила — агрессия и ненависть. За какие-то секунды из тонкого ручейка она превратилась в бурную реку, целиком заполнив меня и мое ослабленное тело силой. Упираясь в пол ладонями, я резко оттолкнулся от земли и встал на колени. Прямо перед собой я увидел насмешливые глаза рыжей гадины. В правой руке она сноровисто крутила спицу, метясь мне в лицо. Всё решали секунды, и я начал действовать.
