— Ни о чем я не догадывался, просто подготовился к любому развитию событий. Мне было ясно, что ты попытаешься захватить северные ворота. Превращение в коня — блестящий ход, Трент. Мастерская уловка. Думаю, деревянную версию они порубили бы на костры; с дровами-то тут плохо.
— Согласен. Но странно, как живуч этот лейтмотив коня.
— Я больше чем в десятке миров сталкивался с тем или иным вариантом Трои и соответственно с легендой о ней. Что-то очень существенное лежит в самой основе этой истории, но не знаю, что именно. Пока не знаю. Я изучаю этот феномен, он меня очень заинтересовал. И вот что характерно — все версии, с которыми мне довелось столкнуться, по сути своей одинаковы.
Трент выглянул в окно, устремив взгляд на запад, в сторону моря. Город все ещё лежал во мраке, но рассвет уже приближался.
— Где-то там Антемион ждет моего сигнального огня.
Кармин кивнул.
— И когда наступит румяный рассвет, а он так ничего и не увидит, Антемион отбудет домой, чтобы никогда уже больше не вернуться. И Троя будет спасена.
— Зато легенда не возникнет. Ты прав, этот миф — один из центральных во всех мирах земного типа. А здешняя культура по твоей милости окажется обделена.
Кармин рассмеялся и по столу подтолкнул к брату свиток.
— Взгляни.
Трент развернул свиток; то, что предстало его взгляду, выглядело как начало древней поэмы.
— Пой, Муза, о ярости аркадийцев… — Трент бросил на брата саркастический взгляд. — Что, ты вступил в гильдию слепых поэтов?
Кармин рассмеялся.
— Нет. Просто демонстрирую тебе, что эта культура тоже не останется без своей легенды. Как это обычно случается почти везде, последующие поколения будут иметь весьма смутное представление о том, что именно случилось. Зато они получат поэму. О том, как троянский залив засорило илом, цитадель потеряла свою стратегическую ценность и в конце концов оказалась заброшена.
Покончив с едой, Трент откинулся на спинку кресла и допил остаток вина.
— Тем не менее, мой дорогой братец, я на тебя очень зол.
Кармин пожал плечами.
— Могу тебя понять.
— Почему, ради богов, ты не позволил мне связаться с Шейлой? Надо же быть таким бесчувственным! Ты же знаешь, как она…
— В этом не было никакой необходимости.
— Что? Черт побери, о чем ты толкуешь?
— Разница во времени между замком и этим миром — величина непостоянная. Не могу сказать точно, сколько ты отсутствовал по времени замка. Но знаю, что очень недолго. Число, определяющее фактор сжатия времени, на протяжении всего нашего пребывания здесь оставалось равно чему-то в пятом знаке после запятой.
— В пятом знаке? Ты хочешь сказать, что здесь прошло два года, а там всего…
Кармин с усмешкой кивнул.
— По времени замка прошло всего несколько часов.
Трент не мог слова вымолвить. Кармин снова рассмеялся.
— Поэтому вернешься ты поздно вечером того самого дня, когда и отбыл. Не забывай об этом при встрече с Шейлой.
Вопреки самому себе Трент не смог удержаться от смеха.
— Ах ты, поганец…
— Извини. Но она никогда ничего не узнает, если ты сам не надумаешь рассказать ей.
— Шутишь? С какой стати… Постой, постой! Ты забыл, что нам ещё нужно вернуться в Микос, чтобы пройти сквозь портал.
— Первоначально он находился именно здесь, и сейчас я вернул его сюда.
— Да?!
— Так что все прекрасно.
— Стоп, ещё кое-что. Так просто тебе не отделаться, друг мой. Ты обманул меня.
Кармин кивнул.
— Что правда, то правда. И, по-моему, неплохо получилось.
— Ловко, да. Но я отыграюсь, не сомневайся.
— А я вовсе и не против. Ещё вина? — Кармин потянулся к кувшину.
— Спасибо.
— Как бы то ни было, за время нашего отсутствия в замке что-то стряслось. Я ощущаю неясные вибрации. Магия какого-то необычного типа.
Немного помолчав, Трент продолжил свою мысль:
— Это случится не скоро, но уж когда случится, ты меньше всего будешь ожидать подвоха. И пощады тебе не будет.
— Всякую хорошую месть нужно выстраивать именно таким образом, — ответил Кармин, разливая вино. — Скажи, когда хватит.
— Спишь?
— А? Нет, просто глаза закрыл.
— Пол тут должен быть твердый и холодный, но он почему-то теплый. И не сказать, чтобы мягкий, но лежать на нем удобно. Да?
— А-а?
— Что, мужчины всегда спят после этого ?
— Ах, этот вечный вопрос относительно того, почему после совокупления мужчин так клонит в сон!
— Чего-чего?
— Нужно встать. Что там видно?
— Все тихо. Людей нет, да и вообще никого.
— Ты заметила, как все стало совсем уж странно где-то в середине вечера? Я имею в виду, по-настоящему странно?
— Да, помню какие-то чудные лапы и огромного розового кролика.
— Ага.
— А потом внезапно все стало бледнеть и таять.
— Ну да. Я тоже заметил, хотя, по правде говоря, тогда мне было не до того.
— Конечно. И мне тоже. Давай выбираться отсюда.
Они вылезли из-под стола и торопливо оделись.
Огромный подземный склеп был пуст, если не считать нескольких нелепых розовых облаков, неспешно скользящих под потолком. Казалось, они выплывают из двери склепа, в сторону которой влюбленные и направились.
— Думаешь, мы совсем рядом с источником всей этой неразберихи? — спросила Линда.
— По-моему, да, — ответил Джин. — Хотя источник, похоже, иссяк.
— Слава Господу. Все кончилось?
— Странности? Не знаю. Надеюсь, что да. Пройдя сквозь высокую арку, они попали в длинный коридор и двинулись по нему. Несколько раз повернули и оказались ещё в одном огромном склепе, выглядевшем по меньшей мере странно. Больше всего его интерьер напоминал древние руины. Мраморные стены были покрыты трещинами и выбоинами; на полу грудами лежали расколотые декоративные фризы. Джин и Линда миновали пересохшие фонтаны и ряды мертвых комнатных пальм. Повсюду валялись осколки и всяческий мусор.
Здесь тоже было пусто, если не считать трех человек, сидящих на помосте в дальнем конце зала. Джин с Линдой подошли к ним.
Между высокими колоннами скользили розовые и пурпурные облака и порхали бабочки ярких цветов.
— Привет, — не совсем уверенно произнес Джин, поднимаясь по ступеням помоста.
— Привет.
Поднявшись на помост, Джин и Линда с любопытством оглянулись. Вокруг царил просто чудовищный беспорядок.
— Привет, привет. Я Торсби, а это Фетчен.
— Он в порядке? — спросил Джин.
— Уф-ф-ф… — ответил Фетчен.
— Он выкарабкается, — сказал Торсби. — Я сначала подумал, что все, ему крышка, но теперь вижу — ничего, оклемается.
— Хорошо. Можно задать тебе вопрос?
— Валяйте, сэр.
— Что за чертовщина тут творилась?
— Ах! Ну да, конечно, вам хочется понять, ясное дело. Ну, это не так просто объяснить. Дайте мне минутку, чтобы собраться с мыслями. Тут у нас небольшая заварушка вышла, я сам едва выкарабкался. Столько неприятностей, сплошные неприятности!
— Они получили все тридцать три удовольствия, вот что тут произошло, — вмешался в разговор крупный лысый мужчина, сидящий чуть поодаль.
— Кто это? — спросил Джин у Торсби.
— Уф! По правде говоря, не знаю. Эй, сэр! Как вас звать-то?
— Зови меня Омар.
— Омар, да. — Торсби посмотрел на Джина. — Простите, сэр, запамятовал ваше имя.
— Джин Ферраро. Вы ведь начинающие чародеи, да?
— Ваша правда, сэр.
— И это вы так удачно «пошутили», состряпав дурацкое заклинание?
Омар засмеялся.
— Ну, правильнее сказать — напортачили.
— Ладно вам, кое-каких необычных эффектов мы достигли, что ни говори.
Теперь Омар уже просто хохотал.
— Должен признаться, это вам удалось, — согласился Джин. — А вы знаете, что в замке такое творилось, хуже чего никогда не было?
— Откуда же нам знать? Нет, сэр, мы и понятия не имеем. Кому-то… уф… кому-то из этих… как их, призраков, что ли… удалось сбежать?
Теперь рассмеялись Джин с Линдой.
— Очень извиняемся за причиненное беспокойство, — продолжал Торсби. — Но, уверяю вас, мы не нарочно. Просто целая цепь магических случайностей, что, как вы понимаете, совершенно неизбежно, если заниматься научными…
— Ах-ха-ха!
Джин и Линда молниеносно обернулись, но в первое мгновение никого не увидели, хотя голос прозвучал откуда-то из-за их спин. Потом Линда пронзительно взвизгнула, едва не налетев на темнобородого человека в тюрбане и комнатных туфлях, ростом не выше трех футов. На нем было яркое шелковое одеяние, пальцы унизаны великолепными кольцами с изумрудами. Несмотря на его малый рост, вид его внушал смутное беспокойство.
Карлик посмотрел на Омара.
— Вот эти двое?
— Они самые, босс.
Карлик устремил пронзительный взгляд на Торсби и Фетчена.
— Вы, неумелые, ленивые, тупые, жалкие бездельники, испортили мне всю карму на следующие шестьсот циклов существования.
— Гляньте-ка, — отозвался Торсби. — Кто ты такой, черт побери?
