В комнатушке, больше походящей на чулан, имелся по левую руку ― стеллаж, уставленный совершенно однотипными колбами с прозрачной жидкостью. Вероятно ― со слезами девственниц. Всего десять полок и на каждой по двадцать колб. По правую руку размещался настоящий лабораторный стол с перегонными кубами, спиртовками, прочей алхимической посудой и утварью. Честно говоря, разглядывать особо-то и нечего. Я разочарованно дернула плечом и пошла осматривать другие чуланы.
Экти Ардашир мне не мешал. Снова встал посреди коридора и черными, почти круглыми зрачками своих невероятных глаз наблюдал за моими перемещениями, приподняв густую мохнатую монобровь.
― Ну? Припоминаешь, Мартель, в какой из комнат ты похозяйничал?! ― дождавшись, когда я осмотрю все восемь помещений, потребовал он ответа.
― Так я это… Много где колбы трогал, с полок снимал, нюхать пытался. Все гадал, что там за жидкость, и для чего ее столько… Где тут упомнишь... Кстати, ваше превосходительство, а в самом деле ― для чего все это?
― Ты нарочно мне зубы заговариваешь? ― возмутился генерал.
― Что вы! Разве бы я посмел?! ― не менее громко и почти так же искренне возмутилась я в ответ. ― Но хотелось бы понять…
― Да что непонятного! ― Ардашир больше не мог стоять на месте и заметался по коридору, время от времени ударяя кулаком в стену. ― Некогда нам, боевым генералам, по балам да вечеринкам разъезжать, к делессам принюхиваться! Служить империи кто будет?! А так ― понюхал колбу и сразу понимаешь: твоя эта делесса или нет! Поэтому у каждого генерала в башне есть такие комнаты с колбами! Как приезжаем в отпуск, так и идем колбы нюхать! Сначала ― в своем погребе, потом ― у соседей. Правда, больше десятка за день не понюхаешь ― восприятие притупляется…
Его превосходительство замолк, а мое воображение тем временем уже рисовало картинку: вот славный боевой генерал, усталый и покрытый пылью, возвращается в свою башню и первым делом мчится в подвал ― нюхать колбы. И смешно, и трагично, как часто это бывает в жизни.
― Ладно. С круговоротом колб в природе более-менее понятно, ― я видела, что возбуждение Ардашира и не думает идти на убыль. Похоже, невозможность отыскать делессу, слезы которой он проглотил, значило для истинного намного больше, чем он рассказал. ― А что будет теперь, когда между вами и неизвестной делессой и ее дракончиком установилась связь?
― А вот теперь, Мартель, все будет зависеть от того, вспомнишь ты, какую из колб брал, или нет. ― Ардашир перестал бегать от стены к стене, снова встал напротив меня и заглянул мне ― нет, не в глаза ― в самую душу! ― Если в течение трех дней я не отыщу эту делессу и не стану ей мужем во всех смыслах этого слова, то ты останешься без покровителя, а империя потеряет одного из своих генералов.
Что? Ардашир намекает, что он умрет?! А я окажусь причиной его гибели?
Эй! Я на такое не подписывалась!
22. Экти на крыше
Чувство вины тяжелым камнем легло на мою душу. Перводраконице ведомо, являлась ли Мартелла самой подходящей делессой для Ардашира. Его Сокровищем. Теперь это не имело значения. Выпив наплаканные мною слезы, генерал оказался связан по рукам и ногам, прикован ко мне магическими путами парных отношений. И эти путы грозили ему смертью!
― Неужели ничего нельзя изменить? ― пробормотала я растерянно. ― Разве нет способа разорвать привязку?
― Пока жива та, которой принадлежат выпитые мной слезы ― нет. ― Ардашир вдруг успокоился. Но мне это спокойствие не понравилось. Оно было слишком похоже на смирение обреченного, ожидающего скорой и неотвратимой казни. ― У тебя есть три дня, Мартель, чтобы решить мою судьбу. Я надеялся, что если и погибну в молодом возрасте, то, как и положено боевому генералу ― в сражении, а не в болезненной горячке, вызванной любовным томлением… Постарайся вспомнить, парень, если я тебе хоть немного дорог.
Сказав это, истинный отвернулся и пошел прочь. Не через ледник, а по той дороге, что вела в скромный угол под лестницей в холле первого этажа.
Я поманила к себе Теля, посадила его на плечо и молча поплелась следом. Тель по-прежнему молчал, но в его тихих вздохах я слышала немой укор, и очень хотела бы знать, что мой дракончик думает. Но, чтобы поговорить с ним, следовало как-то избавиться от общества Ардашира.
Пока я раздумывала, как бы половчее это устроить, генерал все сделал сам.
― Приберись на кухне и ложись спать, Мартель, ― скомандовал он, направляясь на второй этаж.
― А вы, экти? ― не могла не спросить я. ― Может, тоже приляжете, отдохнете?
Ардашир и в самом деле выглядел измотанным до предела. Из него словно выпустили весь воздух, выпили бесконечную драконью силу.
― Спать? ― генерал криво усмехнулся. ― Нет, спать я не буду. Мне не так много времени осталось. Думаю, через сутки я уже не смогу взлететь. Пока есть силы, я должен проститься с небом.
― То есть, вы улетаете?
― Недалеко и ненадолго, адъютант. Я обязательно вернусь, не тревожься.
― И вы не накажете меня? ― Мне не верилось, что вспыльчивый драконище спустит на тормозах мой совершенно непростительный проступок. До сих пор он только то и делал, что заставлял меня отжиматься и то и дело грозил поркой.
― Не думаю, что порка поможет вернуть тебе память, Мартель. Скорее, наоборот. ― Ардашир говорил тихо и спокойно, как будто даже равнодушно. И только подрагивающий желвак на его скуле показывал, что до настоящего спокойствия истинному все еще ой как далеко. ― Ты ведь не держишь на меня зла? Не станешь молчать из желания отомстить?
И снова его превосходительство почти поймал меня! Он так близко подобрался к истине, что я задохнулась, закашлялась и, выпучив глаза, затрясла головой, показывая, что мстить истинному не имею ни малейшего желания! Однако, я так и не решилась признаться, что и в самом деле кое-что умалчиваю. Правда, по другим причинам. Потому что не готова я на второй день знакомства из мальчишки-адъютанта переквалифицироваться в драконьи невесты!
…Пока ― не готова.
Ардашир, убедившись, что сказать мне нечего, с горечью покачал головой и продолжил подъем по лестнице. Я, сама не зная зачем, увязалась следом.
В молчании мы выбрались на макушку башни. Там его превосходительство, не оглядываясь в мою сторону, обернулся драконом и, тяжело махая крыльями, начал набирать высоту. Я стояла и смотрела ему вслед, пока огромного крылатого ящера не поглотила тьма ночного неба.
― И ты позволишь генералу Ардаширу уйти к Перводраконице? ― Тель завозился у меня на плече, неожиданно больно впиваясь коготками в кожу.
Похоже, нервишки пошаливали даже у него, хоть он и магическое создание.
― А что ты предлагаешь? ― я села прямо на теплые камни, прислонилась спиной к парапету и стала смотреть в небо, усыпанное незнакомыми созвездиями.
― Признайся! ― решительно потребовал дракончик. ― Между прочим, гибель его превосходительства и по мне ударит. Если тебе Ардашира не жаль, может, хоть меня пожалеешь? И себя заодно.
― Я уже жалею ― всех нас. Но вдруг Мартелла, а теперь и я в ее теле, не была сокровищем для Ардашира? Вдруг окажется, что я не смогу родить ему крылатых наследников? ― в том, что генерал посчитает для себя унизительным стать отцом бескрылых делесов, я отчего-то не сомневалась. И очень не хотела, чтобы мои дети видели в глазах своего отца презрение, а то и ненависть.
Тель соскользнул с моего плеча, разлегся у меня на коленях, раскинув крылышки.
― Ты совсем не знаешь генерала и слишком далеко наперед заглянуть стараешься, ― произнес с укором. ― Разве не видишь сама, какой он…
― Какой? ― выдохнула я.
Мне очень хотелось, чтобы Тель убедил меня стать генеральской женой.
― Простой в общении. Не спесивый, заботливый. О тебе, беглом мальчишке-делесе, беспокоится, как о родном! И ведь явно не впервой ему таких вот беглецов спасать!
Хм… Кажется, его превосходительство и в самом деле упоминал вскользь, что я у него не первый подопечный. Правда, всех прежних экти Ардашир в военное училище пристраивал, а меня вот при себе решил оставить ― на свою же голову.
