— Ну и чего ты хотела? — зевая, спросил Сапень, обхватывая себя за плечи. Он помолчал какое-то время, а потом, видимо, до чего-то додумавшись, заговорил. — Не стоит стесняться, я все понимаю, — тембр голоса его изменился, и я прямо кожей чувствовала, что он улыбается, — Мы молоды, я, безусловно, привлекателен, а природа берет свое.
— Да ну тебя! — чувствуя, как кровь приливает к щекам, махнула я на него платковым крылом и собралась развернуться и уйти.
— Да ладно, подожди, я же шучу! — тихонько засмеялся Сапень и схватил меня за руку. — Ну, чего хотела-то? — спросил он уже нормально.
— Да не спится, — буркнула я. — А одной полуночничать скучно.
— И-и? — протянул он.
— И иди уже спать! — взбесилась я и убежала. Неслышно походила по комнате, посмотрела в окно, кляня зубоскала Сапня, потом посидела на кровати, когда в дверь еле слышно потыкали костяшкой пальчика. Я, втайне догадываясь, кто это может быть, но с крошечной надеждой на появление Ладмира, от которого нужно стребовать карту, и вообще можно вытянуть много всего интересного, влезла в тапочки, подхватила платок, открыла дверь и выскочила в коридор.
— Ну и чего тебе? — недовольно прошептала я.
— Тоже не спится, — улыбнулся Сапень, как мне показалось, немного виновато. Он накинул поверх майки теплый свитер, завязав рукава на шее, а на ногах были трико и тапочки. Я хихикнула, представив нас со стороны.
— Ты чего? — шепнул Сапень. Я помотала головой, он поинтересовался: — И чем займемся?
— Пойдем на прием к Императору, — пробормотала я.
— Что?
— Ну не на улицу же идти, — сердито зашептала я. — Пойдем куда-нибудь. На подоконнике посидим, что ли.
— Пошли в учебный коридор. Там сейчас никого, — Сапень задумался, — то есть здесь тоже никого, но там мы никого не разбудим.
Сидеть на подоконнике в тонкой сорочке было прохладно, я развернула пушистый шерстяной платок большим прямоугольником и замоталась в него как в кокон. Сразу стало тепло, я согнула ноги, уперев их на краешек подоконника.
— А тебе-то чего не спится? — начала я разговор. — Я вот еще в тюрьме поспала.
— Да мы там все прикорнули немного, — пожал плечами Сапень, — я не удивлюсь, если скоро и остальные поднимутся.
— Только не Тамарка! — захохотала я. — Ей только дай поспать — выспит все, что можно до последней секундочки.
Сапень улыбнулся. Мы помолчали.
— Да, — вздохнула я, — сурово они, конечно, с нами. У вас отработка только после коронации начинается, значит, вы еще позже нас ее закончите.
— А что делать, — вздохнул Сапень, — дополнительные занятия-то нам пропускать нельзя, тем более наша группа будет задействована на самой коронации, а вот природников, я слышал, многих распределили на всякие там балы и церемонии, прорицателей же вообще раздробили по пять человек на мероприятие. Ладно хоть, что на тренировки пока можно ходить, не представляю, как мы потом без них целый месяц будем! Если только попросить тренеров их переносить на выходные?
— Знаешь, я думаю, к тому времени директор остынет и можно будет его попросить о поблажках. Он же согласился отложить часть отработки на время каникул. Неужели он не пойдет на уступки чемпионам школы? — ободрительно сказала я, ничуть не веря, что такое возможно.
— А ты на каникулы куда едешь? — спросил Сапень.
— Никуда, — пожала плечами я.
— Ой, прости, я забыл, — он смутился.
— Да ничего, — улыбнулась я, — я же не одна здесь приютская. А ты?
— Я домой, — мечтательно улыбнулся Сапень. Видно было, что он соскучился, я ему даже чуточку позавидовала.
— А ты далеко живешь? — поинтересовалась я. Дружили мы уже около года. Случай, сведший нас с Тамаркой, впервые сунувших нос в городские кабаки, с пьяной разгульной компанией, которая оказалась парнями-старшекурсниками — отдельная длинная история. Но тесного разговора по душам до этого не получалось, я знала о друзьях лишь обрывочные сведения.
— В Дирнии, — Сапень поднял вверх глаза. — Моя семья из Купеческой гильдии, — он раздул щеки и выдохнул. — Что еще сказать? Не умею рассказывать о себе длинные истории, — улыбнулся.
— Да ладно, я так спросила, просто, — я смутилась. Про то, что Сапень из купеческой семьи, я уже слышала, и про место, куда он отбывает на каникулы, если честно, кто-то когда-то заикался, а подробнее расспрашивать про личное мне почему-то всегда было неловко, словно я не имею права вторгаться в то, чего нет у меня.
Мы опять помолчали.
— А что, у вас и правда появилось много поклонниц? — неожиданно для самой себя спросила я.
— А что? — проникновенно поинтересовался Сапень, и стал нагибаться ко мне, жарко дыша в ухо: — Почему тебя интересует? Хочешь стать одной из них? — я захихикала, было щекотно, к тому же Сапень сам еле сдерживал смех, его голос из бархатистого стал звонким, — Ну куда ты отклоняешься! Дай облобызаю!
— А ну кыш! Охальник! — отмахиваясь уголочком платка, наигранно возмутилась я, вспоминая Фросьсеменну, ругающуюся, когда затаптывают только что отмытый пол; но было непереносимо щекотно, я не сдержалась и захохотала в голос. Сапень сделал вид, что обиделся, отвернулся и смотрел куда-то в сторону, дергая плечами, видимо, плакал от горя. Кстати, брови ему вчера в лазарете подкорректировали, и знахомаг гарантировал в будущем их нормальный рост и длину.
— Нет, а и правда, жаль, что вас не на ремонт зала, как наших, определили, — произнесла я, когда мы успокоились, — нам бы немного краски раздобыть не помешало, чтобы дверь покрасить.
— Да ладно, по крайней мере, не как в тот раз, снег разгребать на заднем дворе.
— Вы что ли уже когда-то отрабатывали? — удивилась я. — Это вы-то — примерные ученики и гордость школы?
— Ну, гордостью школы-то мы, положим, стали недавно, а насчет примерных — это ты погорячилась. Мы на спор таблички на женских и мужских туалетах, было дело, местами поменяли. Все бы ничего, студенты-то и учителя ходили по привычке, да только в этот момент как раз какие-то званые гости в школу наведались, — походя пояснил Сапень, я только рот открыла, восхитившись масштабами бедствия. — Так вот, мы с Кафыком на первом курсе разгребали снег возле мусорки. В нее то и дело телепортировались новые кучи мусора, вонища была еще та, в котельной, надеюсь, будет по-другому.
Я уцепилась за какую-то невыразительную мысль и нахмурила брови.
— Телепортировались? Кучи мусора? А откуда?
— Да отовсюду: — из столовой там, из корпусов, — Сапень помахал рукой. — На территории школы есть обособленная локальная система типа «Град-Округа», замкнутая на приемную площадку. Ну так вот, а один раз в день или раз в два дня, приходил Труль Шлисович и всю ее магически выжигал за раз. Мы тогда еще любили снегом в огонь швырять, трехрук нас за это гонял, а мы от него отбегали так, чтоб недалеко, и оттуда дразнили, и пока один отвлекал, второй из нас с другой стороны прокрадывался, чтоб забросить снег снова.
Пробили часы на городской башне.
— Три часа, — прокомментировала я.
— Долго нам еще сидеть. Мы тут околеем, — поежился Сапень. Я вдохнула прохладный воздух коридора школы. Мне в теплом коконе было очень даже хорошо, я всегда любила свежесть и небольшой морозец, и даже зимой мы с Тамаркой часто спали с открытой форточкой. Я покосилась на Сапня, который все еще сидел в одной майке.
— Ха! Так ты свитер надень, перед кем красуешься-то? — я ехидно повела плечиком и попыталась повторить его недавние интонации: — А! Можешь не отвечать, я понимаю, природа берет свое.
Сапень просто и без затей надел свитер и на провокацию, как я, не поддался.
— Может, в карты поиграем? — предложил Сапень.
— Давай! — обрадовалась я.
— Сейчас принесу! — соскочил Сапень.
— Погоди, — я схватила его за плечо. — У меня идея получше. Пойдем к вам в комнату, да и разбудим Лорга, сам же говоришь, что он тоже скоро проснется.
— Ну, я не уверен, — пробормотал, обдумывая, Сапень и безапелляционно заявил: — Только тогда ты сама его будишь!
Если он думал, что меня это остановит, то ошибался. Я хмыкнула и прошла вперед с отстраненным видом, бросив через приподнятое плечо:
— Идет!
В комнате было темно и тихо. Я скрючилась у кровати Лорга, настороженно вглядываясь в его лицо. Серьезное. Вроде спит. Я выловила кончик своих волос и стала осторожно щекотать парню нос. Никакой реакции. И только я отвела взгляд на Сапня, как по носу меня будто что-то щелкнуло, ночнушка наощупь стала бумажной, низ ее раздулся колоколом. По голове словно пробежал табун блох — стало дико щекотно, и краем глаза я заметила как каждая волосинка на моей голове встает дыбом. По рукам заходили мурашки. А из-под одеяла в ту же секунду со скоростью молнии вырвалась мужская ладонь и обхватила мое запястье. Я в полную силу завизжала, рискуя перебудить если не всю школу, то наш корпус точно, и испуганно шарахнулась, сев на пол. Где-то над столом вспыхнул холодным светом магический светляк, я разглядела Сапня с палочкой в руке, хохочущего, привалившись к шкафу, и серые смеющиеся глаза Лорга, который все еще крепко держал меня за руку.
