Одна только Наташка осталось безразлична к проверенным трюкам Казановы:
— Объясни-ка подробнее, — сухо потребовала она. — Ты выпрыгивал из постели после каждого м-м-м… акта и с воплем «хоть бы успеть!» мчался в соседний вагон пожелать кому-то сладких снов?!
Ахаха! Вот это поворот. Егорка-то похоже реально доигрался!
— Что ты, золотце! — попытался откреститься брат. — Конечно, не после каждого. Вот сейчас будет еще один, после которого я точно никуда не побегу.
— Ну, да размечтался! — фыркнула Игнатова и, кажется, указала брату на соседнюю койку. Потому что он еще раз ее куда-то чмокнул и попытался оправдаться:
— Пойми: у меня есть причины для беспокойства! Я же оставил Евочку, свою единственную сестру, с Александром!
— И? — не поняла Наташка. — Оставил — и что? Чего ты вообще к ним прицепился?!
— А ты разве не заметила, как он себя ведет?
— Кто?! — спросила Игнатова, делая вид, что ничего не понимает. — Алекс?
— Ну, а кто еще?! — воскликнул Егор. — Думаешь, я не вижу взгляды, которые он на нее бросает? Его улыбки, когда он считает, что на него никто не смотрит?! Его якобы случайные прикосновения?!
Не знаю, на счет улыбок и взглядов, а прикосновения действительно было случайными. Я старался не палиться перед Егором и держать себя в рамках приличия. Интересно, когда прокололся?
— С чего ты вообще все это взял?! — возмутилась Игнатова. — Обычные у парня улыбки! Или он вообще должен на нее не смотреть?!
— Да, конечно! — ехидно отрезал Егор. — «Обычные»! Знаешь, сколько раз я сам вот так улыбался?!
— Ну, давай! — совсем грозно потребовала Наташка. — Расскажи! Покайся, чтобы полегчало!
Послышалась возня, сдавленные мычания, будто брат очень хотел, но не мог придумать подходящую отмазку, а потому решил прикинуться шлангом и быстро перевести тему:
— Он ее соблазняет! — патетично выдохнул этот недоделанный моралфаг. — А она даже не понимает этого!
— Ты действительно так считаешь? — хмыкнула Наташка. Егор закивал так яростно, что под ним зашаталась полка:
— Конечно! Она же девочка. Невинный ребенок!
Я вспомнил, как не так давно этот невинный ребенок явился в клуб в костюме пиратки, который прикрывал всего процентов двадцать тела, и насмешливо хмыкнул. За что тут же огреб от Евы:
— Тихо! — приказала ведьма, прижав палец к моим губам. — Не мешай слушать, какая я хорошая!
Ага! И какая я сволочь. Конечно-конечно! Как я вообще мог вмешаться?
— Ты так говоришь, будто Еве пять лет, — пробурчала Наташка. Мы снова сконцентрировали внимание на телефоне. — А, между прочим, — и это я тебе как девушка говорю, — она вовсе не такая белая и пушистая как ты себе представляешь!
— Что? — пискнула ведьма. А Наташка продолжила:
— И Шурик тоже не Серый Волк, бросающийся в темных углах на беспечных Красных Шапочек. Он благородный, хорошо воспитанный молодой человек, который никогда не сделает ничего плохого твоей сестре… против ее воли, разумеется.
Бля. Последняя часть фразы была явно лишней. И Наташка тоже это поняла, когда Егор вкрадчиво переспросил:
— Как это: «против воли»?!
— Ну, то есть, я хотела сказать… — попыталась отмазаться Игнатова, но почему-то вдруг передумала. — В конце концов, они взрослые люди!
— Ева_не_взрослый_человек! — по слогам прорычал брат. — Она еще ребенок! Ей голову задурить чуть проще чем элементарно!
— А-ха-ха! — расхохоталась Наташка. — Ей почти семнадцать, Егор! Я не удивлюсь, если это как раз она соблазняет твоего бедного брата!
— Что?! — совсем осипшим голосом выдохнула Ева, а я на мгновение почувствовал себя эдаким невинным птенчиком, выпавшем из теплого гнезда в жестокий мир и повстречавшем на своем пути злобную соблазнительницу. Блин, аж вздрогнул от неожиданных ощущений.
А Наташка, похоже, вошла в раж:
— Именно! Чтобы ты знал, как раз такие нежные фиалки чаще всего бывают необыкновенно цепкими, изобретательными и настойчивыми в завоевании парня! Они точно знают, чего хотят, а за их солнечными улыбками скрываются коварство и необыкновенная твердость духа.
— Что скрывается за моей улыбкой?! — жалобно простонала Ева, успевшая прямо-таки побуреть от стыда. Полина ободряюще улыбнулась:
— Не переживай. Наверняка у Наташки есть какой-то гениальный план. Возможно, если она все сделает правильно, в конце ее монолога ты вовсе и не будешь выглядеть циничной су… то есть, я уверена: она знает, что говорит. По крайней мере, Алекс сейчас не кажется таким уж гадом. По сравнению с тобой — так точно…
Блин, что сказать? Фиговенький из нее утешатель. Может, потому и карма в дырках, что кстати тут же и подтвердилось. Ибо Наташка сегодня решила никого не обойти стороной:
— И потом! — громко добавила она. — У Евы есть Полина. А у Полины есть какой-то неправдоподобно высокий рейтинг среди каратистов… или дзюдоистов… или каких-то других поклонников Джеки Чана…
На этом слове Казакова сделала скорбное лицо и facepalm [13].
— … и еще Полина очень любит Еву, — продолжила мысль Игнатова. — Хотя иногда и ведет себя так, будто не знает как ей нагадить пострашнее.
— Эй! — не удержалась от гневного восклицания готесса. — Я никогда не пыталась нагадить своей лучшей подруге!
— «Гениальный план», ага? — ехидно вставила ведьмочка, а вот я на этот раз был на редкость солидарен с Наташкой. Правда недолго.
— Неужели ты думаешь, что Полина не вмешалась бы, узнай она, что Алекс как-то обижает Еву? Да она бы его на одну руку положила, другой прихлопнула — от него бы и мокрого места не осталось.
WTF?! Это меня-то Казакова способна пришибить одной рукой?! Меня?!! Да как бы ни так! Мне прямо захотелось сорваться с места и устроить маленькое показательное выступление. Ну, просто чтобы Богдан не смотрел с таким откровенным сочувствием, а готесса — ехидством!
— В общем, Полина не вмешивается, — словно подытоживая собственные умозаключения, выдала Наташка. — А значит…
Мы, всей толпой, затаили дыхание.
— … что бы между Евой и Алексом не происходило — это по обоюдному согласию.
Абзац. Она-таки меня похоронила.
В СВ стало тихо-тихо. Минуты на полторы. Потом Егор пророкотал:
— Так значит между ними все-таки что-то есть?! — и, судя по звуку, попытался выбежать из купе вместе с дверью. Я философски вздохнул и покосился на окно:
— Как думаешь, с какой скоростью мы сейчас едем? — спросил у Богдана. Брат задумчиво поскреб в затылке:
— Да километров сто будет, наверное.
— Отлично! — кивнул, хватаясь за железную ручку. — Есть шанс мягкой посадки!
И потянул стекло вверх…
Ева Моргалис
К счастью, выпрыгнуть из вагона Алекс не успел. Не потому «к счастью», что это в целом плохая идея — покидать поезд на полном ходу через окно: в конце концов, Шурик — Заклинатель и в его мега-талантах я не сомневаюсь. Приземлиться бы он сумел. Но вот как прикажете объяснить остальным Соколовым, с чего это у их не такого уж святого братца внезапно прорезались крылышки? И потом, это что получается: он слиняет, а мне одной отдуваться перед Егором?! Да щас!
— А ну стоять! — неожиданным тандемом рявкнули я и Егор, с несколько озверевшим лицом ворвавшийся в купе. Я мысленно восхитилась его скоростью: в прошлый раз он от нас почти пять минут возвращался к себе, в СВ. А сюда долетел секунд за двадцать. Вот что значит — правильная мотивация!
— Ты куда намылился?! — грозно прорычал старший Соколов.
Шурик бросил последний тоскливый взгляд за окно и обернулся:
— Уже никуда, — ответил со вздохом, но вдруг резко поменял тон. — А ты сюда по делу или как? Опять будешь нас тасовать? Тогда давай в темпе, а то, знаешь ли, спать хочется.
Взгляд Егора, и без того не лучившийся теплом и доброжелательностью, стал совсем убийственным:
— Спать?! — повторил он, сжимая кулаки. — С кем?! С Евой?!!
— Конечно, с Евой! — из-под руки парня угрем проскользнула в купе Наташка. — А еще с Богданом и Полиной! Видишь, они здесь все спят, одной большой толпой? И ни один, между прочим, не рад тебя видеть. Чего примчался-то среди ночи?!
Соколов скрипнул зубами:
— Хочу узнать правду!
— Так это тебе не сюда, — встала между Шуриком и Егором Игнатова. — Это тебе в Wikileaks. Хочешь, ссылочку подскажу?
Соколов поджал губы и, мотнув головой, попытался обойти Наташку справа. Не тут-то было! Девушка прыгнула следом, буквально грудью становясь на защиту Шурика (который, надо отметить, делал вид, что присутствие брата его не только не напрягало, но и вообще мало касалось).
— Нет, серьезно! — щебетала Игнатова. — Телефон у тебя хороший, интернет быстрый. Попробуй, а? Вдруг поможет? И народ своей злобной рожей пугать не будешь.
— Так, женщина! — не выдержал, наконец, Егор. — Не доводи до греха: уйди с дороги! Вместе со своими ссылками, пока я тебя тоже кое-куда не послал.
